Я не влюблюсь в тебя снова (СИ) - Самсонова
Грустить мне пришлось недолго: как только благородные леди узнали о моём полнейшем выздоровлении, меня стали приглашать на чаепития и светские мероприятия, в которых я не могла им отказать.
Пять дней подряд я посещала чаепития, мне уже стало тошно смотреть на этот чай, пирожные и циничные взгляды под «маской», сопровождавшие каждое подобное увеселение. И сегодня я приехала к Глории Остин, она встретила меня, как старую подругу, а пока мы ожидали приезда других леди, ко мне подошёл Фредерик, мы разговорились, и, конечно, речь зашла о лошадях, и мы договорились как-нибудь с ним покататься.
— Аделисия! Я так рада, что ты в порядке… — меня чуть не сбила с ног Пенелопа и крепко обняла.
Другие девушки косо на неё посмотрели: такое поведение неприемлемо в высшем обществе. Все знали, что она из простолюдинов, и недоумевали, за что ей так повезло. Скорее всего это была зависть, Пенелопа считается одной из самых красивых девушек королевства и, по слухам, ей поступило множество предложений брака, но почему-то они все были отклонены, даже ходил слух, что она тайно помолвлена с одним очень влиятельным аристократом из восточного государства. А ещё есть нелепые сплетни о том, что граф Элфорд продает её тело приближенным к королю для достижения своих целей.
Многие леди, которые распускали эти сплетни за спиной Пенелопы, не знали, что мы с ней в хороших отношениях, и нагло болтали при мне о ней на других встречах. Теперь они прикусили языки и смотрели на нас с тревогой: род Уилтшир по влиятельности уступает только Королевской семье, а я дочь герцога и будущая королева Восточного государства, хоть не нравится мне это, но в данный момент это только на руку. Наш мир жесток: если ты покажешь свою слабость — тебя съедят; если откроешь спину — тебя убъют; если у тебя нет влияния — ты никто. Сильный властвует над слабым.
— Спасибо, Пенелопа.
Пенелопа, наконец, перестала сжимать мои рёбра и, сделав шаг назад, изучающе посмотрела на меня, но сразу отвела взгляд — нас пригласили за стол.
Чаепитие шло довольно тихо, что очень меня радовало. Радовало до тех пор пока одна смелая, или глупая, «собака» не стала тяфкать в мою сторону, пытаясь надавить на больную тему, не зная, что сейчас я не тот человек, которым была год назад.
— Леди Аделисия, я слышала, что Вы посетили Восточное государство… — обратилась ко мне Виктория Лестер.
Я поставила чашечку с чаем на блюдце и, выдержав паузу, посмотрела в глаза Виктории. Остальные девушки напряглись, но не она.
— Да, это так.
— Наверное, Вы несказанно счастливы, что посетили страну Вашего будущего супруга.
Своим взглядом она пыталась изобразить добродушие и любопытство, но я видела, что на самом деле это не так, в нём читалось высокомерие и насмешка. Раньше я бы не обратила на это внимание и поняла бы эти слова прямо, но теперь я знаю, что эти слова звучат так, а подразумевают другое: «наконец-то тебя пригласили туда».
— Я люблю посещать новые места и заводить новые знакомства. — поддержала я её игру: «Да, но это тебя не касается»
— И с кем же интересным Вы познакомились, если не секрет? «Не секрет, что ты поехала туда только из-за Чимина.»
— Извините, Вы всë равно не знаете этих людей. «Нельзя быть такой глупой»
— Зато мы все знаем Чимина, расскажите, как он там поживает? «Я глупая? Это ты по уши влюблена в того, кто флиртует с каждой юбкой, кроме тебя»
— Леди Виктория, неужели Вы не знаете, что я заболела, когда находилась там? Его Высочество очень переживал и постоянно меня навещал, хотя доктором был наложен запрет на посещения. «Ой, я ошиблась, ты не глупая, а конкретная дура, раз до сих пор в это веришь» — с грустью сказала я и смахнула актёрскую слезу: я начала входить в раж.
— Как же повезло Вам с женихом, я завидую. «Влюбленная идиотка, которой будут изменять»
Пришло время наступать, к чёрту эту двусмысленность…
— Спасибо за “тёплые” слова… Кстати, я недавно видела Вас с герцогом Горсей, вы наверное близкие друзья?
За столом повисла тишина, если раньше леди молча пили чай, внимательно наблюдая нашу перепалку, то сейчас стих даже звон посуды. Многие из присутствующих догадывались к чему я веду: Виктория Лестер 19 лет, тайно встречается с Айваном Горсеем, которому 25 лет и который состоит в браке, у которого также есть двое детей. Я бы никогда не подняла эту тему, если не была уверена на сто процентов в её правдивости.
Недавно, по случайности, я заблудилась, когда искала подарок для Юнги, и мне пришлось зайти в первое попавшее здание и попросить вызвать мне повозку или нанять сопровождающего, это была гостиница. А передо мной стояли эти двое в обнимку и ворковали, снимая комнату. Они меня даже не заметили, а когда поднимались по лестнице, Айван ущипнул за ягодицы Викторию и страстно поцеловал в губы… Так я стала невольным свидетелем их романа, а ещё в этот день отец наказал моих рыцарей за их некомпетентность (они допустили моего одиночного путешествия по нелюдимым местам).
Я смотрела на Лестер и видела, как насмешливая улыбка постепенно угасала с её лица.
— Леди Аделисия, Вы наверное обознались…
— Наверное Вы правы… Ведь в нашем государстве огненно-красный цвет волос очень распространён.
Конечно, это был сарказм с моей стороны, потому что её внешность является редкостью: красные волосы, зелёные глаза, красивая фигура с пышными формами. Она одна на всë государство. Я не могла ошибиться, да и не ошиблась.
Виктория Лестер замолчала, а я перевела разговор, чтобы сохранить своё достоинство, выйти победительницей из унизительной перепалки, и не уничтожать её репутацию до конца (с последним пунктом она сама отлично справляется):
— Леди Глория, этот чай очень пришёлся мне по вкусу. Не скажете, где вы его приобрели.
— Это подарок, доставлен из за океана. К сожалению, у нас нет его не найти…
Глория оживилась, да и все остальные стали двигаться, попивая чай. Остин подозвала к себе горничную и что-то тихо ей сказала, после чего та торопливо вышла.
За столом, снова, начались разговоры и смех, все девушки, в том числе и я, оживлённо беседовали, только Виктория молча прожигала меня злобным взглядом. Не обращая на неё внимания, я продолжала общение, находясь в центре внимания: ясное дело, что мало кто захочет иметь
