Горячая зона - Джейн Энн Кренц
Сайрус посмотрел на Седону.
— Уходим, — приказал он.
— Я не могу, — сказала она. — Врата закроются, как только я потеряю физический контакт, и я больше не смогу держать их открытыми. Уходи, пока можешь.
Еще один взрыв пси-урагана с ослепляющей силой, опалив ее чувства. Она больше не могла видеть Сайруса и остальных. Она потеряла связь с воротами. Они захлопнулись и превратились в твердый камень, заперев ее в мире ледяной энергии.
Она едва видела свою руку. Она смутно осознавала, что Лайл сидел у нее на плече, впившись когтями в ее кожаную куртку.
Некуда сбежать, негде спрятаться от чудовищного пси-шторма. Все, что она могла сделать, это замкнуться и попытаться пережить шторм.
Она собиралась уже упасть, когда почувствовала, как сильная рука сжала ее руку.
— Я с тобой, — сказал Сайрус.
Ее охватило отчаяние. Он не прошел через ворота. Ей не удалось спасти всю команду.
— Нет, — прошептала она. — Ты должен был уйти вместе с остальными.
— Я не бросаю своих людей.
Времени размышлять о катастрофе не было. Бушующий пси-шторм захлестнул ее. Она знала, что, если выживет, ее чувства снова сильно подпалились — возможно, на этот раз навсегда. И Сайруса, скорее всего, постигнет та же участь. Ни один талант не мог устоять перед такой неистовой энергией.
Руки Сайруса сомкнулись вокруг нее, поднимая ее. Она смутно осознавала, как Лайл перепрыгнул с ее плеча на плечо Сайруса. Но в следующее мгновение наступила жуткая тишина. Кислотный огонь паники обжег ее.
— Черт возьми, — выдохнула она.
— Все в порядке, — сказал Сайрус. — Это я.
Странная тишина становилась все более напряженной. Встревоженная, она открыла глаза. Она поняла, что Сайрус нес ее в пасть бури, но они были словно окутаны защищенной сферой, мрачным серым призрачным миром, простиравшимся вокруг них в радиусе примерно десяти футов (≈3 м).
Сфера неестественной тишины двигалась вместе с ними. До нее дошло, что Сайрус использовал свой талант, чтобы защитить их.
— Теперь ты знаешь, почему меня называют Безжизненным Джонсом, — сказал он.
Глава 19
Он включил энергию на полную силу и пронес Седону через жуткую тишину безжизненной зоны, которую он создал вокруг них. В одной руке он держал локатор, а в другой — огнемет. Он изо всех сил пытался прочитать навигационный экран, пока держал Седону на руках и удерживал сферу на месте. Лайл оседлал его плечо.
Все, что попадало в спектральное измерение, созданное его талантом, включая штормовой пси, оставалось неизменным, пока он не выходил за пределы досягаемости.
— Ты хорош, — прошептала Седона. — Очень хорош.
— Я не могу долго удерживать сферу, — сказал он. — Я трачу слишком много энергии.
— Потому что ты защищаешь нас троих. Я понимаю. Я полагаю, мы направляемся к пещере?
— Да.
Несмотря на ужасные обстоятельства, а может быть, благодаря им, осознание того, что она не боится его, подняло ему настроение так, как ничто другое, лучше бы было только открытые врата. Он взглянул на компас и слегка изменил направление.
— Дай мне локатор и огнемет, — сказала она. Она вырвала оба предмета у него. — Может быть, я и пси-обгорела, но я все еще могу читать янтарный компас и стрелять из огнемета. — Она колебалась. — Предполагаю, что они будут работают, если я буду их держать?
— Они будут работать, пока ты имеешь физический контакт со мной.
— Хорошо, я буду направлять нас, пока ты поддерживаешь этот безжизненный мир.
Он не стал спорить. Она была права. Они были нужны друг другу, если была хоть какая-то надежда пережить бурю и грядущую ночь.
Поскольку энергия неподвижна в мертвой зоне, он мог ясно видеть внутри радиуса энергетического поля, которое он генерировал. Когда он приближался, жуткие голубые деревья с сапфировыми листьями теряли свое внутреннее пси-свечение, словно превращались в прозрачное стекло. Драгоценные камни под его ботинками стали тусклыми, безжизненно-серыми.
Если бы лес был живой экосистемой, вся растительность увяла бы. Любые существа — люди или другие — попавшие в зону, впадали в бессознательное состояние. Если он будет продолжать оказывать давление слишком долго, все, к чему он прикоснется своим талантом, погибнет.
Но он быстро двигался через лес. Как только он выходил за пределы досягаемости, внутренний свет возвращался. Голубое сияние снова озаряло деревья, листья и камни. Безмолвно завывающие ветры пси-шторма тоже вернулись.
— Остался один градус, — сказала Седона. — менее двадцати ярдов (≈ 20 м).
— Ты уверена? — он спросил.
— Конечно, я уверена.
— Хорошо, хорошо, просто проверяю.
Она сосредоточилась на компасе, считывая указания, как будто они ехали по обычному шоссе. По какой-то необъяснимой причине он улыбался, даже когда его прикосновения лишило цвета очередную рощу деревьев.
Седона покосилась на него. — Что-то забавное, о чем мне следует знать?
— Road trip (Долгое путешествие в какой-то пункт назначения совершается исключительно на автомобиле, особенно когда само путешествие является частью привлекательности), — сказал он.
Она сразу поняла его, одарив слабой, но настоящей улыбкой. — И мы все знаем, что у мужчин есть проблемы, когда дело доходит до следования указаниям.
— Это всего лишь миф.
— Приятно знать. Хорошо, еще чуть-чуть. Около пятнадцати футов (≈4,5 м). Вход в пещеру должен появиться в любую секунду.
— Должен появиться?
Улыбка исчезла. — Мне пришло в голову, что шторм мог сбить локатор.
— Не в моей зоне, — сказал он.
— Какой зоне? А, ты имеешь в виду область, охваченную твоим даром?
— Безжизненная зона, — сказал он.
Она махнула рукой, держащей компас, неопределенным жестом, который выглядел как пожатие плеч. — Но оно же не мертво. Оно просто как бы засыпает.
— Если бы я поддерживал такой уровень долго и если бы этот лес был живым, я бы убил все, к чему прикоснулся, за считанные минуты.
— Да? Тогда почему я все еще дышу? А Лайл? Мне он кажется довольно веселым и живым.
Этот вопрос его разозлил. — Причина, по которой с тобой и Лайлом все в порядке, заключается в том, что я не сосредотачиваюсь на ваших аурах.
— Ты же знаешь, что говорят, когда речь идет о таланте. Фокус — это все. — Седона напряглась. — Смотри, вот и пещера. Я вижу знакомые камни. Ты сделал это, Сайрус. Мы сделали это. Вау, ты действительно хорош.
Он собирался сказать ей, что никто, включая членов его собственной семьи, не считает его талант чем-то хорошим, но Лайл внезапно активизировался. Он поднялся на задние лапы и заурчал.
— Теперь ты можешь меня опустить, — сказала Седона. — Я могу стоять на своих двоих, чтобы преодолеть
