Цвет ночи - Алла Грин
— Думаю о том, кем я была.
— Не узнаешь, пока не умрёшь, — лёгким тоном протянул Гай, словно мы обсуждали не мою смерть, которая станет концом всего и новым началом, а какой-то незначительный пустяк.
А что, если даже Гай не знал всего? Что если человек всё же мог каким-то образом вспомнить свои прошлые жизни? Например, если окажется по другую сторону — в нави? Ведь случаев пребывания здесь людей было немного. Или хуже: что если Гай это знал, но скрыл от меня? Что если он и все они, включая Константина и Яна знали, что в одной из моих прошлых жизней мы уже были знакомы, потому что я была… Нет, я не могла этого даже мысленно произнести. Я не была Аленой. Не была.
Но внутренний голос всё же предательски нашёптывал: а что, если была? Неужели они скрывали от меня правду? И Гай прямо сейчас врал в глаза?
Пришлось тряхнуть головой, чтобы остановить эти абсурдные и навязчивые размышления.
За время моего сна и долгой прогулки, замок успел наполниться не только множеством гостей, но и переменился внутренне — столовая теперь располагалась в другом месте — более просторном зале. Когда мы в него вошли, я обомлела от красоты этой комнаты — здесь потолок представлял собой причудливую объёмную мозаику синих, жёлтых и красных цветов, а стены украшала роспись и позолота. Мы двигались между длинных столов, накрытых белыми скатертями, стоявших параллельно друг другу; из широких окон лился лунный свет, поглощаемый мраком чёрных кованных стульев.
Застолье было в самом разгаре. Некоторые из гостей танцевали, некоторые пили и кушали яства, доставленные сюда костомахами. Стоял невообразимый шум. Настигнув свободных мест, скорее всего специально оставленных для нас, мы расселись. Я очутилась рядом с Яном, который отделял ровно на одно место Константина от меня. Дальше, у изголовья расположились Алексей с Вольгой и детьми. Валентина с Гаем сидели напротив меня.
Заметив, что проголодалась, я принялась за еду. Маленькая Юлия, прерывая свою трапезу, чем вызывала недовольство Вольги, несколько раз вставала с места и подходила ко мне, чтобы погладить Кинли, который зубами кромсал мясо и куриные ножки одну за другой. Немного подкрепившись, Юрий стал капризно требовать… мультфильм. Мои брови удивлённо поползли вверх. Как ни старался Алексей ему объяснить, что в нави это не возможно, ему всё равно пришлось достать смартфон и показать, что он здесь не работает. Я поняла, что они знакомы с миром людей, современным миром людей намного больше, чем остальные. Кажется, там был их дом сейчас, как и Яна. Ян общался с ним в яви и не познакомил нас?
А затем я вспомнила его слова, когда он представлял меня Алексею. «Та самая девушка, о которой я вам тогда рассказывал». Когда это — тогда? Пока я спала или раньше? Когда он успел? Тем более Ян обмолвился ранее, что Алексей решал прилетать ли сюда: он был уже какое-то время осведомлён о ситуации с волками. А когда я очутилась в доме Ягини-Дианы, завлечённая туда её туросиком, Ян признался, что оставил меня ненадолго, потому что летал на границу страны к некому другу, с которым хотел обсудить происходящее с волколаками и затмением. Я не была уверена, но возможно, этим другом, а точнее братом, и был Алексей. Но я не стала уточнять.
По просьбе Валентины Алексей принялся рассказывать о новостях из своей жизни, и она слушала его, подпирая ладонью подбородок, с некой теплотой глядя на брата. Было странно видеть её такой умиротворённой и спокойной и больше не слышать от неё язвительных слов; мне вспомнилось, что её тон сквозил обидой и претензиями, когда Алексей был лишь на пути сюда. Тогда она фыркала и обвиняла его в эгоистичности и пренебрежении к делам и участи семьи. И была вообще не уверена, что он явится.
Я вдруг поняла, что она очень любила его и очень злилась. Впрочем, как и на них всех. Уже несколько часов она ластилась к Алексею, как до этого к Яну. А возможно, даже больше. А Алексей… У него словно не получалось быть настоящим братом. Не знаю почему, но он казался отстранённым.
Когда Валентина спрашивала, приедут ли они ещё с детьми, то не получала нормального внятного ответа. Уклончивое «возможно» и «потом». А ещё — «надо смотреть». Складывалось впечатление, что в его жизни не было места Валентине. Мне было жалко её, но я могла понять и её брата. У меня не было братьев и сестёр, и не знаю, хотела бы я отделиться от них настолько. Ян тоже ушёл, но он, скорее бежал, и теперь, по возвращению, теплее относился к Валентине. И как ни удивительно, во всех мирах нашёлся кто-то, кто был холоднее Яна эмоционально. Если Ян и прятался за маской безразличия и лёгкости, то Алексей не находился в маске. Он был искренне таким. Что-то наталкивало меня на мысль, будто Алексей прибыл сюда только из-за чувства долга. И ещё привёл детей, чтобы защитить.
У них была довольно странная семья, и, кажется, Алексей об этом знал. И я бы сказала — прилагал усилия, чтобы её избегать.
Периодически отвлекаясь от беседы между ними, я оглядывалась по залу, изучая других цмоков. Некоторые из них время от времени подходили, что-то говорили на ухо Яну, Константину и остальным. Иногда — общались открыто и вслух.
— Ладно, — сказала я негромко, обращаясь к Яну, утолив голод и высвободив вилку из рук, — и в чём сложность спуститься в пекло? Здесь все драконы, а Чернобог — ваш предводитель.
Мне было любопытно, почему мы до сих пор просто теряем время. Словно никого не тревожило сложившееся промедление, кроме меня.
Несмотря на то, что говорила я тихо, услышать меня смогли все.
— Если мы отправим других цмоков, — ответила мне Валентина, — Чернобог заметит их и поймёт, что это дело наших рук. Со времён прошлой войны многое изменилось.
— Чернобог больше ничего не предпринимает, чтобы победить волколаков? — уточнила я, ощущая, как Ян берет мою руку в свою и начинает легко перебирать мои пальцы.
— Нет, — подтвердил Ян.
Он вдруг поднёс мою ладонь к своему лицу, с совершенно непринуждённым видом, незаметно для меня и самого себя, этого в должной мере не осознавая, принялся медленно водить моими пальцами у себя по подбородку, продолжая речь.
— Он ждёт, что мы придём и, как бы
