Секрет королевы Маргарет (СИ) - Селезнёва Алиса

– У тебя же в охране теперь кузнец. Он не даст тебя в обиду.

Леонард хохотнул. Я шутку не оценила.

– Оставь мне хотя бы сэра Филиппа.

– Вот его я как раз оставить не могу. Филипп, Джон Эмберс, его вассал и Рональд Гольдвин едут со мной. Остальные будут при тебе.

Рональда Гольдвина я не знала, но догадывалась, что это тот самый рыцарь, который вчера за столом подменял сэра Филиппа.

– В замке останется Уэренс, так что за тирана теперь ты.

Леонард снова захохотал. Я отодвинула тарелки и тщательно протёрла запачканный локоть салфеткой.

– Я могу поехать с тобой.

– Нет.

– Почему?

– Потому что женщины туда не допускаются.

– Это что, дом терпимости?

Леонард нахмурился и посмотрел в окно. Я проследила за его взглядом.

– Казна пуста, Маргарита! Золота почти нет, но там, куда я еду…

– Матерь Божья! – я прижала руку к губам и встала. – Ты что, занимаешься поиском кладов? Ищешь богатства древних?

Он выпучил на меня глаза и почесал нос, точно простой горожанин.

– Нет, я пытаюсь превратить ртуть в золото. И мы с Грегори… Мы уже почти достигли результата. В этот раз точно выйдет. Будет столько золота, что ты сможешь идти по улице и рассыпать монеты, словно горох. Столько золота, что я наделаю из него посуду и мебель. Что нам Гвинед, Маргарита?! Мы пойдём на Англию.

«Ртуть в золото…» – я повторила сказанное по слогам. В глазах Леонарда горел такой огонь, что мне стало страшно.

– Поверить не могу, ты занимаешься алхимией! Чёртов последователь Николаса Фламеля***!

– Кого?

– Неважно, – я махнула рукой. Вот, значит, куда он ездит. И вот куда утекают деньги из казны! В карман какому-то шарлатану Грегори. Да лучше бы он их на баб тратил!

– И что?

– Да то, что церковь её осуждает.

– Только в ограниченных рамках.

– Алхимия – это лженаука. Ты не получишь золото из ртути. Никто не получит. Ртуть – такой же яд. Ею запросто можно отравиться.

– Откуда ты можешь знать?

– Считай, что я предаюсь суевериям и гадаю на воде и воске. Философский камень – красивая сказка, но не более.

Поправив крест на груди, Леонард разом осушил свой бокал.

– Посмотрим, как ты запоёшь, когда я привезу полные карманы золота. И не вздумай проболтаться раньше времени. Знаешь только ты. Ни Филипп, ни Джон – никто из них не в курсе.

Отвернувшись, я скрестила руки на груди. Леонард рванул дверь, но у самого порога почему-то притормозил.

– Забыл сказать. Как только в городе станет поспокойнее, Филипп хочет оставить службу и уехать в своё имение. Даже жениться решил. Найди ему кого-нибудь. Только порядочную, не как Анну.

Сердце у меня упало и запуталось в многочисленных юбках. Боясь потерять равновесие, я схватилась за край стола, и тот опасно накренился.

– Когда… Когда он тебе это сказал?

– Утром, когда я вышел из твоих покоев.

_____________________________

* Медуза Горгона – чудовище с женским лицом и змеями вместо волос. Взгляд на её лицо обращал человека в камень.

** Суккуб в средневековых легендах – демон похоти и разврата, посещающий ночью молодых мужчин и вызывающий у них сладострастные сны.

*** Николас Фламель – французский книготорговец и меценат, которому приписываются занятия алхимией, а также исследования возможности получения философского камня и элексира жизни. Родился в 1330 году, поэтому Леонард его знать не мог.

Глава 23

Из своих покоев я выбежала, как только Леонард свернул за поворотом. У главного входа сэра Филиппа не оказалось, и я, схватившись за сердце, помчалась на конюшню. Придворные навстречу мне почти не попадались. Час стоял послеобеденный, и большинство обитателей замка разбрелись по комнатам для дневного сна.

Сэр Филипп, как я и предполагала, был на конюшне и снова чистил Ахиллеса слегка намоченной в воде щеткой. Жеребец стоял спокойно, словно вышколенный ученик, и каждые полминуты тянул морду для поглаживания. Я замерла, точно пятнадцатилетняя девчонка, влюбившаяся в первый раз, и, наверняка, простояла бы так целый день, если бы сэр Филипп не заговорил первым.

– Зачем Вы пришли, Маргарет?

Не ожидая такого приёма, я прочистила горло.

– Король сказал, что Вы уезжаете в своё имение, и попросил меня подыскать Вам невесту.

– Король Вас не обманул.

Тон у него был сухой и обыденный, словно он говорил со мной по уставу или мечтал поскорее отделаться. Как в те дни, когда я только-только появилась в Уилбриджхолле.

– Но почему? – не выдержав, я всплеснула руками. – Я чем-то Вас обидела?

Он не ответил, но щётка в его руках заработала быстрее, и Ахиллес, по-видимому, от боли запрокинул морду и громко заржал.

– Филипп... Без Вас я пропаду.

«Пропаду» было плохим словом. Неподходящим, неправильным и глупым. Это всё равно, что назвать реку ручьём или баобаб просто большим деревом, но я слишком поздно осознала свою ошибку.

– Маргарет, – он оставил в покое лошадь, повернулся и поднял на меня глаза, – неужели Вы не понимаете, что я уезжаю, чтобы уберечь Вас?

– Меня?

– Чёрт подери, да я люблю Вас! – Сердце сделало в груди кульбит, и я шагнула вперёд, надеясь хоть на какое-то прикосновение. – С ума схожу по Вам! Одно неосторожное слово, один лишний взгляд, и Вас обвинят в прелюбодеянии. Разговоры могут начаться в любой момент.

– Да плевать я хотела на разговоры!

Я не обманывала. Мне действительно было плевать на них. Теперь. После его слов мне было плевать на всё.

– Вы скоро вернётесь домой.

– Я могла бы не возвращаться. Ради Вас. – Это далось мне куда легче, чем я думала. – Ради Вас я могла бы остаться здесь навсегда.

– И что дальше? Здесь Вы принадлежите королю, а я привык защищать то, что принадлежит королю. – Он помолчал и взялся за щётку, словно она была его спасательным кругом. Его якорем в пучине отчаяния. – Когда-то давно настоящая Мэгги Мейлор спросила меня: хотел бы я занять место короля? Тогда я сказал ей правду. Тогда я не хотел. Не хотел ни земель, ни дворца, ни богатств в подвале. А теперь хочу. Хочу Вас. Хочу назвать Вас своей. И мне невыносимо видеть, как король каждый вечер посещает Ваши покои. В мою голову слишком часто приходят мысли об его убийстве. А знаете, что самое страшное?

Не в силах переварить услышанное, я покачала головой.

– Я знаю, как это сделать. Именно поэтому мне лучше уехать. И жениться на одной из Ваших дам. Ради спокойствия в королевстве, ради Вашей чести и моей совести.

Ещё минут пять назад мне так много хотелось рассказать ему про герцогиню Эмберс, про Хильду и даже про «свою» мать – про все те вещи, которые я выяснила за последние дни. Но после произнесённых слов это уже не имело смысла. Что толку, что я любила его, а он любил меня? Даже если бы мы сбежим, с настолько примечательной внешностью границу Аелории нам не пересечь.

– Мне жаль. – Я опустила голову. Мне действительно было жаль. – Вы правы, здесь у нас нет будущего, но… Но Вы бы могли пойти со мной. Мой мир лучше этого, и если Абигейл найдёт средство…

– И чем бы я занимался в Вашем мире?

– Да чем угодно!

Сэр Филипп отвернулся, словно не принял меня всерьёз. Словно я только что сказала какую-то ерунду.

– Не бойтесь, пока в городе волнения, я не уеду. Я не брошу Вас.

– А потом?

– А потом…

Он не закончил. Я разозлилась. Грудь пронзила такая боль, что стало трудно дышать.

– Надеюсь леди Маквил сделает Вас счастливым. Я похлопочу, чтобы ваша свадьба состоялась как можно скорее. Леонард замучил Сесилию своими ухаживаниями, но её сердце всецело принадлежит только Вам.

Не дождавшись ответа, я подхватила юбки и вернулась знакомой дорогой в свои покои. В комнате не было ни служанок, ни фрейлин, и, упав на кровать, я закрылась с головой одеялом.

***