Искушение для тёмного (СИ) - Счастная Елена

А когда крылья окончательно погасли, она вдруг покачнулась и, словно мягкая тряпичная кукла, просто упала вперёд — Двэйн едва успел её подхватить.

— Всё, — подытожил Гугл, который всё это время наблюдал за происходящим, не проронив и слова. — Совсем умаялась. Но ты молодец. Нашёл выход. Это и правда может помочь!

— Я всего лишь купировал часть её сил. На состязаниях это не должно помешать основной задаче.

Он и сам теперь чувствовал себя измотанным. Попробуй-ка утихомирь бушующий пожар! Но всё же он поднял Эйлин на руки и отнёс в постель. Гугл ещё по дороге спрятался в шишку, что так и висела на шее девушки.

Двэйн решил понаблюдать за Эйлин, опасаясь, что его вмешательство может выдать какой-нибудь неожиданный эффект. Он прилёг на край постели девушки, внимательно вглядываясь сквозь мрак в её умиротворённое лицо. И сам не заметил, как уснул.

Глава 12

Есения/Эйлин

Всю ночь я проспала буквально как убитая. Только утром вынырнула из глубокого забытья, потому что мне страшно захотелось пить. Я ещё некоторое время боролась с этим неприятным чувством, пытаясь заставить себя заснуть снова, пока рядом со мной кто-то не шевельнулся.

Мамочки…

Сон как рукой сняло. Ощутив на талии нечто тяжёлое и тёплое, я распахнула глаза. Нет, ну как такое вообще могло случиться?

В голове сразу завертелись мысли, насколько вчера мне могло стать плохо, что я оказалась в одной постели с претемнейшим муженьком? Только через миг поняла, что мы, к счастью, одеты — значит, моё положение вечером было не столь уж безнадёжным.

Немного успокоившись тем, что мне удалось сохранить честь и хоть какую-то долю достоинства, я принялась разглядывать лицо Двэйна, которое находилось сейчас так близко, что от безделья можно было бы занять себя пересчитыванием его ресниц.

Смотрите-ка! Спит себе, как будто так и надо. И обнимает меня… Всё крепче. И крепче! Не успела я испугаться, как претемнейший рывком вдавил меня в своё тело и, тихо урча, словно огромный белый кот, уткнулся лицом в изгиб моей шеи.

— Пусти! — прошипела я, опасаясь, что слишком громкими возмущениями привлеку внимание служанки. Вдруг она уже в гостиной?

— Нет уж, — возразил претемнейший. — Снись дальше.

И снова мирно засопел. Я замерла, придавленная к постели его ручищей, плечом и харизмой. Главное — не думать о том, что сейчас моё бедро зажато между его коленями и я явственно ощущаю, что сон с моим участием ему снится ну очень реалистичный!

Не думать об этом, я сказала!

К щекам тут же прилил жар. За все прожитые в этом мире месяцы я стала смущаться близости мужчины совсем как невинная девица. К тому же на мне в конце-концов всего лишь ночная сорочка, в которую я переоделась вчера ещё до прихода Двэйна.

И — о, нет! — претемнейший, спросонья тоже обнаружил это заманчивое обстоятельство. Потому что его ладонь спустилась с моей талии и быстро юркнула под подол.

— Постой-постой! — я дернулась так, словно меня током ударило.

Не от злости на Двэйна, а скорее от того, что моё-не моё тело среагировало на его требовательное прикосновение, точно кошка, которую наконец приласкали. Хотелось ластиться к его рукам, отбросив в сторону все доводы разума, которые ещё вяло трепыхались в голове.

Ну, нет же! — попыталась уговорить я себя, когда претемнейший удержал меня своей хозяйской хватке и продолжил начатое. Мягкие сонные поцелуи поднялись по моей шее, дыхание мужа скользнуло по линии подбородка. Первым порывом было поймать его губы своими, но я стоически проигнорировала эту наглую провокацию.

На большее моей силы воли не хватало. Даже на самый малюсенький, слабенький толчок в грудь совершенно обнаглевшего мужа.

Он словно гипнотизировал меня, путал, касаясь повсюду, жаля кожу поцелуями на самой грани: в уголок губ, по краю ворота сорочки, который вдруг невероятным образом оказался распахнут.

Зацепившись за жалкие остатки благоразумия, я попыталась остановить руку Двэйна, которая плавно скользила вверх по моему бедру. Так многообещающе, что дух захватывало, а сердце сжималось в маленький трепещущий комок.

— Эйли… — мурлыкнул претемнейши, ткнувшись в растрёпанную копну моих волос.

И окончтательно подмял меня под себя.

Вот я и попалась.

А может, на самом деле я и хотела попасться? Хороший вопрос, но сейчас точно не время над ним поразмыслить.

Плавясь, как шоколад на солнце, под поцелуями собственного несносного и очень упорного муженька, я и сама увлеклась этой утренней игрой. Даже не думая, чем это всё может обернуться. Стащила с плеч Двэйна сюртук, в котором он так и проспал всю ночь. Растрепала пальцами его волосы, украдкой любуясь тем, как лениво встающее солнце путается в них, превращая в чистое серебро.

Под тонким льном рубашки кожа Двэйна казалась такой горячей… Падающие в окно лучи подсвечивали ткань, делая изгибы его тела загадочно расплывчатыми, словно окутанными туманом.

Я гладила сильную, напряжённую спину мужа, совершенно дурея от его неспешных, осторожных ласк. Это просто волшебно… Нереально. И настолько томительно, что хочется поскорее снять с него оставшуюся одежду.

Мы словно бы погружались друг в друга, переплетались тончайшими нитями магии, которая уже связала нас. Но гораздо сильнее было другое чувство, что переполняло меня, звенело в самых кончиках пальцев, перехватывало дыхание и заставляло жмуриться от удовольствия каждый раз, когда губы тёмного касались моей кожи…

Я боялась дать ему название. Трусливо отбрасывала эту мысль, но она возвращалась — и щекотанием в горле требовала скорее её озвучить.

Нет… Я не могу. Это неправильно!

Двэйн медленно сел, и я вдруг оказалась верхом у него на коленях. Совершенно бесстыдно растрёпанная, с распахнутым на груди воротом, который не скрывал почти ничего. Свет хлынул между прядями моих волос, и они вспыхнули, словно пламя, паутинкой упав мне на лицо.

Претемнейший кончиками пальцев смахнул их и взглянул на меня так протяжно и жарко, что мне сразу захотелось сбежать. Ну зачем я это допустила?

— Ты потрясающе красивая, — он улыбнулся, медленно гладя мою спину под сорочкой. — Но нам стоит остановиться.

Его бездонный, раскалённый взгляд спустился по моей шее до того самого, что ещё стыдливо было прикрыто одеждой. На миг мне показалось, что ткань сейчас просто рассыплется прахом. Он ведь это умеет!

— Стоит… — согласилась я.

В воображении мой голос звучал твёрдо и горячо, а вот на деле оказался не громче писка мыши в углу. Двэйн как будто ждал чего-то. И в то же время сомневался. Ну разве можно быть… таким? Невероятным. Не идеальным — но сумасшедше притягательным.

Сидя в смятых простынях, словно в облаке на своём личном седьмом небе, мы смотрели друг на друга, не решаясь ни разойтись, ни продолжить. И чем дольше я смотрела на своего-чужого мужа, тем яснее вспоминала, что не имею права это делать. Не имею права решать за другую девушку.

Это всё — не моё!

Вот я дура! Набитая.

Где-то там в неведомом ничто, возможно, мается душа настоящей Эйлин, а я тискаюсь с мужчиной так, словно собираюсь прожить с ним всю жизнь. Короткую — если вспомнить о судьбе всех жён тёмных — но яркую, потрясающе упоительную жизнь.

Я соскочила с колен Двэйна, будто они превратились в раскалённые угли.

— Как ты вообще тут оказался? — сползла с постели и отвернулась, шаря взглядом вокруг, чтобы найти себе срочное занятие.

Да хотя бы воды выпить! Вот!

Трясущимися пальцами, я схватилась за графин, но он выскользнул, грохнул по краю стакана и расколол его на несколько осколков.

— Эйли! — Двэйн тут же метнулся ко мне. — Прости. Я не смог сдержаться. Пока мы не выясним, как нам не допустить вреда для тебя от брачной связи…

Я помотала головой. Если бы он знал, что дело даже не в этом! Нужно скорее покончить с этими состязаниями и наконец открыть Врата. Иначе я просто сойду с ума от этой неизвестности! И от того, что находиться рядом с Двэйном день ото дня становится совсем невыносимо.