Работа для ведьмака (СИ) - Алексина Наталья

«Правильные знакомства решают все» — вспомнил парень присказку Фаруна-старшего.

Рядовой Каспин отчего-то был благодарен Эзре за Лагиру. И участие ведьмака в беременности своей женщины считал более значимым, чем собственное.

Ведьмак пожал ему здоровую руку и склонился над тарелкой с наваристым супом.

На заставе расстарались, будто к ним приехал если не король, то принц. Вынули последний окорок и отнесли коменданту в кабинет. Наварили суп солдатам и скертанцам.

Эзра без аппетита поболтал ложкой в тарелке.

За утро он уже дважды послал всех лесом, но поганое настроение не улучшалось. Сегодня он точно не попадет к Нее. Людей развелось немерено! Да и еще сама Харт. Улыбалась скертанцу!

Ее пухлые губы подрагивали в быстрой улыбке, такой яркой и бьющей точно, как стрела. Той улыбке, которая манила Эзру и появлялась до этого момента только благодаря ему.

Ложка звякнула о тарелку.

— Ведьмак, а ты мог бы мне руку сейчас подлатать, чтобы она действовала? — сказал Каспин, выпивая остатки супа прямо из тарелки. — Я помню, ты говорил еще четыре дня. Но сегодня у нас со скертанцами кулачный бой. И я тоже бы им бока помял.

— Мог бы, — сказал Эзра, гоняя кусок картошки в бульоне. — Но не буду.

Каспин неопределенно вздохнул, но только головой покачал. Спорить с ведьмаком он отчего-то не решался, хотя ходил к нему чаще других, и их теперь можно было назвать приятелями.

— Ну и что ты пригорюнился? Через четыре дня у тебя будет ровная и сильная рука, — ведьмак увидел неподдельную печаль в глазах солдата. — Нет, если ты хочешь себе засохший стручок вместо…

— Это как же рука с моим стручком-то связана? — спросил Каспин, прикрывая пах ложкой, и подальше перекладывая руку в гипсе.

Эзра подпер кулаком щеку и несколько секунд разглядывал огроменного мужика с ложкой в паху.

— Обычно никак, — кивнул ведьмак. — Но никаких исследований не проводилось.

— Шутишь все, — буркнул Каспин, руку тем не менее отставил еще дальше. — А тут такая заварушка. Даже не до крови. Так, пар спустить, да кости размять. И комендант одобряет.

При упоминании начальника заставы Эзра помрачнел. Старик с утра пораньше приказал сварить ему зелье от ломоты в суставах, да непростое, а на собачьем жиру. Средство действенное, но пахнет, как солдатские портянки. И варится четыре часа. И помешивать его надо каждые пять минут.

Паршивое утро.

Эзра отодвинул тарелку. Ему бы тоже не мешало спустить пар, если уж вечером к Нее ему не пробраться.

— В кулачных боях участвуют все скерантцы? — спросил он.

— Нет, обычно трое наших и трое их.

— Свен участвует?

Что-то во взгляде Каспина не понравилось ведьмаку, как будто там скрывалось понимание.

— Я узнаю.

Каспин встал и пошел к выходу, а его слова прозвучали очень похоже на «я договорюсь».

Эзра без аппетита поел да и пошел обратно в дом коменданта.

Ему предстояла кропотливая работа. Утром он поставил еще одно снадобье. Никто наверняка и не представлял, какой точности требовали зелья Эзры. Наверное, только профессор Тэрволин понимала, какую работу проделывает ведьмак. Знала, что вся штука — в крошечных песчинках, отдельных листиках, в каплях воды.

Еще в закрытой школе он грезил, что станет великим зельеваром. Думал, отец увидит, насколько всемогущ сын и изменит мнение по поводу силы ведьмака. Но не вышло. Зелья становились все лучше, а отец упрямее. И Тэрволин, чтоб ей провалится, ни разу не похвалила и ставила низкие оценки. Потому что «он мог лучше» и потому что «мало занимался»!

Эзра вошел в комнатку прислуги и шваркнул дверью.

— Мать честная! — воскликнул Милкот, открывая глаза.

Он пришел в себя вслед за охотником. Но если деревенского быстро посадили под замок до особых распоряжений, то сержанта оставили отлеживаться.

— Ты ополоумел? Я чуть не помер.

— Пока я здесь, у тебя никаких шансов. К вечеру ты будешь бегать.

— Так может, я не хочу бегать, — возмутился сержант.

— Если хочешь дальше лежать, могу сломать ногу, — предложил Эзра, склоняясь к бутылочке с зельем, которое настаивалось.

— Ты озверел совсем, — с уверенностью сказал Милкот и сильнее завернулся в одеяло. — Харт тебя, что ли, так загоняла?

— Нет, она сейчас занята. К ней ее скертанец приехал.

— Свен? И что он тут делает?

— У него спроси.

Милкот поправил себе подушку и сел.

— Ты все-таки нервный какой-то.

Эзра промолчал и вынул свою сумку, в которую упаковал еще одно готовое зелье.

За последние два дня он старательно заполнял пустые карманы новыми бутылочками. Но пока половина пустовала. Часть зелий еще настаивалась, для других не хватало ингредиентов, для третьих нужен был свежий воздух. Но варить что-либо на морозе в течение нескольких часов Эзра не собирался.

— А чего так тихо-то? — прислушиваясь к звукам с улицы, спросил сержант.

— Как обычно.

— Да, но ты сказал про Свена. Сколько повозок он пригнал?

— Я не смотрел. Три или пять, или что-то вроде того.

— Пять? — Милкот чуть не подскочил. — Обычно двадцать, бывало, тридцать. Если он приезжает только проверка занимает сутки. Весь двор заставлен, все солдаты считают, сколько и чего привезли.

— В этот раз он налегке. Видимо, не достал товара.

— Тогда зачем приехал? Он же продавать едет. Почти до столицы.

Эзра пожал плечами. Свен сидел у него в печенках. Поэтому ведьмак занялся своими зельями.

Ему нужно было разлить остатки по флаконам и в каждый добавить ровно по три песчинки.

Зельеварение было очень кропотливым делом. И любое снадобье могло изменить свойства благодаря одной детали. Чаще всего к этому приходили путем долгих опытов или случайностей.

Так, однажды утром Эзра дыхнул перегаром на зелье от диареи и узнал, что у него вышло отменное средство от похмелья. Почти без побочных эффектов, правда, с сомнительным ароматом трехдневного перегара.

И ведьмак уже собирался рассказать Милкоту, о значении случайностей в ведовстве (о лишних пальцах, глазах и перепонках, которые возникают, когда зельевара отвлекают), но тот его опять опередил.

— А они, наверное, и брагу свою привезли! Знаешь она какая! На северных ягодах. Ты такой браги и не пробовал. И, наверное, кулачные бои будут.

— Милкот, — забивая ладонью короткие пробки в пузырьки, сказал Эзра. — Если не умолкнешь, я тебя прямо сейчас поставлю на ноги. И ты побежишь к Харт, а от нее в патруль, как самый прыткий конь на заставе.

Сержант только хмыкнул, но замолчал.

Эзре предстояло закончить еще одно важное зелье. Его состав он рассчитывал вчера полдня и теперь точно знал, что у него будет приятный вкус, в отличие от других средств, которые принимали после застарелых магических ранений.

Он провозился до вечера и не заметил, как Милкот задремал.

Сержант пил зелья два раза в день, а остальное время спал. Пока он был слаб и в ближайшие дни вряд ли бы встал на ноги. Но худо-бедно раны заживали.

Эзра успокоился, пока занимался зельями и перечитывал свою исписанную тетрадку, где хранил все известное о кадуле. Там даже было о том, что растет он с северной стороны, не любит лошадиный навоз и почему-то конскую мочу. Каким образом и кто это проверил, оставалось загадкой.

— Идем, — в комнату заглянул Каспин. — Начинаем.

Ведьмак кивнул, хотя запал пропал. Но отказаться от боя, в который сам как бы напросился, не мог.

В прошлом у Эзры никогда не было драк из-за женщин.

Не сказать, что он не пользовался популярностью у слабого пола, так же как и не сказать, что очень пользовался. Но были в его жизни две запоминающиеся девушки и каждой в свое время он симпатизировал. К одной даже лазил в окно по старому плющу. Хотя уже не был мальчиком и к тому моменту окончил Высшую школу.

Но он не мог представить, что будет драться из-за них. Он бы увильнул, отшутился, сбежал, если бы совсем припекло. Но сейчас что-то изменилось.