Кристин Фихан - Темный принц
— Я сожалею, что встревожила вас, миссис Саммерс. Я подхватила ужасный грипп. Если бы я знала, что кто-нибудь будет волноваться, я бы позвонила, — сказала она абсолютно искренне.
— Я хотела видеть тебя ради себя самой. — Маргарет решительно сжала губы. — Мы обе американки, и я чувствую ответственность за тебя.
— Я благодарен за ваше беспокойство. Рейвен — свет моей жизни. — Михаил наклонился вперед с хищной улыбкой на лице. — Я — Михаил Дубрински. Не думаю, что мы были официально представлены.
Маргарет заколебалась, а затем, подняв подбородок, протянула ему руку и пробормотала свое имя. Михаил был сама доброжелательность.
Шелли нетерпеливо представилась сама.
— Мистер Дубрински?
— Можно просто Михаил.
Его очарование так подействовало, что Шелли едва не промахнулась мимо стула.
Наконец она уселась и так скрестила ноги, чтобы предстать в самом выгодном ракурсе.
— Хорошо, Михаил. — Шелли кокетливо улыбнулась. — Отец Хаммер сообщил нам, что вы интересуетесь историей, а следовательно, знаете местные легенды. Я пишу курсовую работу по фольклору и хочу вас спросить, есть ли правда в этих легендах. Вы что-нибудь знаете о вампирах?
Рейвен постаралась не рассмеяться. Шелли выглядела очень серьезной и все-таки стала жертвой природного магнетизма Михаила. Пожалуй, ее бы очень смутило, если бы Рейвен засмеялась. Поэтому Рейвен сосредоточилась на большом пальце Михаила, поглаживающем ее запястье с внутренней стороны. Благодаря этому она чувствовала себя уверенно.
— Вампиры, — повторил Михаил сухо и прозаично. — Конечно, вампирами больше славится Трансильвания, но у нас есть свои истории. Везде в Карпатах рассказывают такие истории. Есть даже туристический маршрут — путь Джонатана Харкера[8] в Трансильванию. Я уверен, это покажется вам интересным.
Маргарет наклонилась вперед.
— Вы верите, что эти истории правдивы?
— Миссис Саммерс! — Рейвен, казалось, была поражена. — Вы же в них не верите?
Маргарет помрачнела, ее губы воинственно сжались.
— Я всегда полагал, что в дошедших до нас сквозь века историях есть доля истины. Возможно, именно это подразумевала миссис Саммерс, — вежливо заметил Михаил.
Маргарет кивнула и наградила его благодарной улыбкой.
— Я рада, что мы сошлись во мнениях, мистер Дубрински. Человек вашего положения не должен иметь предубеждений. Как могло быть, чтобы столько людей на протяжении столетий рассказывали похожие истории, если бы в них не было истины.
— Ожившие трупы? — Рейвен подняла брови. — Не знаю, как в Средние века, но сейчас я бы, наверное, заметила, если б мертвецы бродили по округе и похищали детей.
— Несомненно, — согласился Михаил. — Насколько я знаю, за последние несколько лет у нас не было странных смертей.
— Но местные жители рассказывают довольно невероятные истории.
Шелли продолжала гнуть свою линию.
— Естественно, — обаятельно улыбнулся ей Михаил. — Это способствует процветанию бизнеса. Несколько лет назад... когда это было, отец? Вы помните, когда Свони решил заняться туризмом, он уколол себя в шею вязальной спицей и сообщил об этом в газету, чтобы сделали фотографии. Он повесил себе на шею связку чеснока и ходил по городу, притворяясь, что от чеснока ему становится плохо.
— Откуда вы знаете, что это был розыгрыш? — резко спросила Маргарет.
— Следы уколов воспалились. Оказалось, у него аллергия на чеснок, и ему ничего не оставалось, кроме как исповедаться. Отец Хаммер наложил на него епитимью. Свони пришлось тридцать семь раз подряд читать Розарий[9].
Отец Хаммер откинул голову и от души расхохотался.
— Конечно, он привлек всеобщее внимание, по крайней мере здесь. Газетчики прилетели отовсюду. Это было довольно занимательное представление.
Михаил скривился.
— Насколько я помню, мне пришлось провести слишком много времени вне стен офиса, а потом работать как каторжному всю неделю.
— Но даже у вас хватило чувства юмора, чтобы оценить его маленькую авантюру, Михаил, — заметил отец Хаммер. — Я прожил в этих местах довольно долго, леди, и еще ни разу не сталкивался с ходячим трупом.
Рейвен провела рукой по волосам, массируя раскалывающуюся голову. Боль была невыносимой. Такая боль у нее всегда ассоциировалась с длительным воздействием больного разума. Михаил поднял руку и нежно погладил ее висок.
— Становится поздно, а Рейвен все еще не оправилась от гриппа. Может быть, мы продолжим разговор в другой раз?
Отец Хаммер немедленно поднялся.
— Естественно, Михаил, я приношу извинения за то, что побеспокоили вас в такой неподходящий момент. Леди были очень настойчивы, и это показалось мне самым лучшим способом унять их страхи.
— Рейвен может вернуться с нами, — вкрадчиво предложила Маргарет.
Рейвен понимала, что никогда не перенесет поездки в машине с обеими женщинами. Шелли с готовностью кивнула, одаривая Михаила одной из своих самых очаровательных улыбок.
— Огромное спасибо, Михаил. Я бы с радостью продолжила нашу с вами беседу, может быть, даже сделала бы несколько записей.
— Непременно, мисс Эванс — Михаил протянул ей свою визитку. — На данный момент я завален работой, кроме того, Рейвен и я хотели бы пожениться как можно скорее, но я сделаю все возможное, чтобы найти для вас время.
Он проводил гостей до двери, никого не подпуская к Рейвен.
— Спасибо, миссис Саммерс, за предложение присмотреть за Рейвен, но я не хочу, чтобы она покинула меня без кольца.
Когда Рейвен хотела его обойти, он отрезал ей путь так ловко, что этого никто не заметил. Его рука сжала ее хрупкое запястье.
— Спасибо, что зашли, — сказала она слабым голосом, стоя позади него и опасаясь, что если заговорит чуть громче, ее голова расколется на части.
Когда гости ушли, Михаил обнял ее, а его лицо потемнело.
— Малышка, я сожалею, что тебе пришлось пережить все это.
Он внес ее в дом и направился в библиотеку.
Рейвен услышала, как он что-то тихо пробормотал на своем языке. Он ругался, и это заставило ее улыбнуться.
— Она не дьявол, Михаил, она просто фанатик. Это было похоже на прикосновение к сознанию борца. Она искренне верит, что поступает правильно.
Рейвен потерлась макушкой о его твердую челюсть.
— Она смешна, — отрезал он. — И вульгарна.
Михаил осторожно усадил ее в свое удобное кресло.
— Она пришла, чтобы проверить меня, чтобы провести священника в мой дом и попробовать меня обмануть. Ее прикосновение к моему сознанию было тупым и неловким. Она использует свой дар, чтобы пометить очередную жертву. Но она прочитала только то, что я позволил.
