Екатерина Кариди - Что в имени тебе моем...
Через полчаса почти живой Горгор вылез, теперь он хоть мог слушать, а вслед за ним материализовался и Карис. Стор доложил о безобразиях, которые творились во дворце по милости злого, сидевшего в теле Михеля. Старого духа земли передернуло, но бороться с тем, кто сидит в теле этого мальчика, ему было не по силам. Никому из них, даже если они соберутся все вместе. Потом выступил Фицко и рассказал о том, что позволил себе темный в отношении принцессы Янсиль. Что пытался снасильничать, напугал и обидел девочку. Карис просто взбесился. А Горгор был неприятно поражен, ему темный нравился даже больше светлого, тьма Дагона духу земли была ближе и понятнее света Лейона. Но раз так… Он сказал просто:
— Я поговорю с этим мальчишкой.
Однако Фицко не закончил, он переглянулся со Стором и сказал:
— Знаешь, мальчишка темный общается со злым.
— Уммм, — протянул Горгор, — Это многое объясняет. И его непозволительное поведение тоже.
— Это еще не все. Мы думаем, что светлый принес девочке клятву. Священную, — добавил Стор.
Карис вздрогнул и переменился в лице:
— Вот как… А что девочка? Приняла?
Оба, и Фицко и Стор кивнули. Горгор взглянул на Кариса, потом понурил голову и пару минут не произносил ни слова. Потом спросил:
— Я надеюсь, он ничего…
— Нет. Он ничего себе не позволяет, этот светлый ведет себя безупречно. Но клятва…
— С ним я поговорю тоже, — отрезал Горгор.
* * *Зимруд сидел в кресле, закрыв глаза. В покоях вертелись слуги, готовили его наряд для свадебного пира, шутили, поздравляли. Не было сил отвечать, он только улыбался через силу, а сам думал:
— Когда же, наконец, это все кончится.
Владыка и сам не заметил, как взмолился Творцу:
— Дай мне снова познать любовь, умоляю, Господи. Возьми все. Мне ничего не нужно. Только дай снова быть счастливым…
Иногда наши молитвы бывают услышаны.
* * *Не лучше чувствовала себя Эления. Ей с большим трудом удалось выкроить себе полчаса без свидетелей. Пришлось притвориться спящей. Как только вся прислуга удалилась, чтобы не беспокоить госпожу, она подскочила с постели и кинулась к зеркалу. Но сначала убедилась, что в покоях никого нет, и заперла двери. Только потом активировала связь. На том конце отозвался Его Величество царь Фивера Баллерд. Она так и знала, этот садист опять драл плетью спину какой-то девке. Ей не было жалко девку, ее возмутило то, что она здесь сидит на иголках, а он там развлекается.
— Смотрю, не скучаешь? — голос Элении сочился медом.
— Милая, ты никак завидуешь? Мне еще сутки добираться до родного Фивера, что, прикажешь, сидеть смирно как монашка?
— Да, милый дядюшка, завидую! У меня здесь проблемы, между прочим.
— О, прости, забыл поздравить с замужеством.
— Спасибо, — вслух, — Чтоб ты сдох! — про себя.
— И что за проблемы?
— Не прикидывайся. Осмотр у эльфа. Зови Михеля.
— Ладно, устроим тройничок, если ты так настаиваешь.
В зеркале теперь появились оба, и Баллерд и Михель. Михель шутовски поклонился и произнес:
— Приветствую прекрасную шестую жену нашего любвеобильного Владыки.
— Заткнись, Михель. Лучше подумай, что делать с эльфом.
— С эльфом? — спросил Михель рассеянно, а потом обратился к Баллерду:
— Хозяин, там ваш Грофт далеко? Хочу задать ему пару вопросов.
— Грофт! — эта ситуация стала сильно бесить царя Фивера.
Бледный колдун появился в поле зрения, Михель улыбнулся ему:
— Грофт, милый, ты знал, что эльф видит все процессы в теле человека руками? А иногда и просто видит?
Грофт понял, что ему сейчас будет полномасштабная крышка, и забормотал:
— Эээ… да… я подозревал, ээээ…
— И? — спросил Михель, а злой почувствовал, что его желанная свобода близка, как никогда.
— Ээээ… — бессильно мямлил колдун.
— Дядя! Что! Делать!
Вот сейчас Баллерд был зол! Страшно зол! Он не выносил ощущения беспомощности. А именно беспомощность он сейчас и ощущал. А потому он спросил Грофта обманчиво спокойным голосом:
— Что мы можем сделать?
Тот только развел руками.
Михель разглядывал ногти, словно ему совершенно ни до чего нет дела. Наконец Баллерд не выдержал:
— Ты, мальчишка, чего ты там улыбаешься?
— Я, улыбаюсь? Что вы, хозяин.
— Ты можешь помочь?
— Да. Но я не знаю, как сложатся обстоятельства и что именно придется предпринимать. А бежать каждый раз к себе в комнату и испрашивать твоего разрешения, хозяин… Я ведь так могу и не успеть.
— Дядя! Сделай что-нибудь!
Эления была на пределе, ее нервозность передалась Баллерду. Возможно, при иных обстоятельствах он и не допустил бы эту ошибку. Но…
— Ладно, черт с тобой. Михель, можешь действовать по своему усмотрению.
— Так я могу действовать, как сочту нужным?
— Да.
Глаза злого сверкнули, спрятанные под ресницами, он ласково улыбнулся и…
Зеркало в руках Баллерда вспучилось, а потом лопнуло острыми как кинжалы осколками. Осколки вонзились в его глаза и рот и стали проникать внутрь тела, прорезая все на своем пути. Несчастная избитая девка, забытая в углу, завизжала в ужасе, а Грофт при виде того, как злой расправляется с тем, кто имел наглость ему приказывать, и, поняв, что отныне Баллерд труп, а душа его достанется злому, судорожно начал чертить защитный круг. Потому что следующим будет он.
— Ай-ай-ай, Грофт, милый, ты что, всерьез думаешь, что сможешь от меня спрятаться? Ты смешной. Я ведь терпеливо ждал, когда вы попадете в мои руки, и дождался. Так что не суетись, я тебя везде достану.
Осколки прорезали все тело корчившегося в агонии Баллерда и вышли наружу, капая кровью на пол. Грофт в бессильном ужасе застыл, наблюдая, как они быстро подбираются к нему. Через минуту с ним, а потом и с заметавшейся по шатру девкой было покончено.
А теперь Михель смотрел на обомлевшую Элению.
— Ну что, девочка, будем сотрудничать?
Она смогла только кивнуть, думая не уже о том, что корона Фивера теперь для нее потеряна, а о том, что сейчас главное выжить. Все остальное неважно. А потом еще неизвестно, как и что повернется. Михель был приятно удивлен, читая ее мысли, она будет куда лучшей ученицей, чем ее идиот дядюшка. Дохлый идиот, улыбнулся Михель. А вслух сказал:
— Эльфа я беру на себя, можешь не волноваться.
— Да с ним куда приятнее иметь дело, чем с моим покойным дядей Баллердом, — подумала она и послала злому поощрительную улыбку.
Михель расхохотался. Все-таки женщины гораздо лучше приспосабливаются к обстоятельствам.
Глава 17
