Ольга Митюгина - Посланница преисподней
Баронесса усмехнулась.
— А куда вы торопитесь? — приподняла она бровь. — До ночи ещё далеко. Дайте мне листок бумаги и самописец.
Эет вздохнул и вышел в свою комнату.
Задвигая ящик стола, молодой лич невольно бросил взгляд на цветок у подоконника. Над тонкими лепестками, казалось, струился свет.
Юноша нежно провёл по ним пальцами. К горлу подкатил горький ком.
— Сили, прости меня, — прошептал Эет. — Пожалуйста, прости.
И, взяв самописец вместе с тетрадным листом, закрыл за собой дверь.
Ариэлла стояла у стола одна, подъедая с блюда нарезанные кружочками консервированные огурцы — Эет специально для этого случая распечатал одну из банок, припрятанных в кладовой.
Вирлисс отошёл к балкону и, повернувшись к баронессе спиной, молча смотрел на море.
— А у вас огурчики вкусные, — заметила Ариэлла, вытирая салфеткой изящные пальцы. — Вы сами консервировали, или с лучших времён?
— Мы сами, — холодно ответил Эет. — Мамин рецепт.
— М-м-м, — помотала она головой с набитым ртом: не удержалась, взяла ещё кружочек. — У нас в замке я вас тоже угощу своим фирменным рецептом… Вам понравится. Копчёный угорь в креплёном вине. Мой папа его обожа…
— Вы просили принести, — прервал Эет, положив перед Ариэллой бумагу и самописец.
— Да-да, — девушка склонилась над бумагой и написала на ней ряд цифр. — Держите. Параметры портала между Землёй и Невенаром… точнее, не самим Невенаром, конечно, а его Преисподней. Локальные настроены на мой замок. Подумайте ещё раз, успокойтесь, отдайте все необходимые распоряжения вашему слуге — и ближе к вечеру приходите. Я буду ждать.
Эет только молча дёрнул уголком рта. Параметры. Вот они, долгожданные. В руках. Так просто.
А на душе так мерзко.
— А если мы передумаем? — круто развернувшись, тихо спросил Вирлисс, с нехорошим прищуром глядя на демонессу.
Она пожала плечами.
— Значит, завтра я приду сама, обсуждать детали нашего сотрудничества, и мы больше не затрагиваем вопрос о вашем воскрешении… и воскрешении вашей девушки тоже, конечно.
— А папа ничего не будет иметь против, если к его дочке на ночь заявятся двое мужиков, да ещё и немёртвых?
— А при чём здесь папа? — изумилась Ариэлла. — Это моё дело. Я уже давно взрослая девочка.
— А мама? — не удержался Эет.
Ариэлла звонко расхохоталась, запрокидывая голову.
— Мама!.. — девушка смахнула с глаз невольные слёзы. — Мама бы меня поняла, как никто. Она ведь… Впрочем, — с лукавой улыбкой оборвала сама себя баронесса, — пусть это будет моим маленьким сюрпризом.
С этими словами она чуть отошла назад, коротко произнесла заклинание — и перед ней в воздухе разверзлась золотистая спираль воронки. Внутри этой спирали воздух струился и дрожал, словно от жара.
— Секунду, — поспешно сказал Эет. — Я прошу вас, в следующий раз являйтесь в отведённую вам комнату, а не туда, куда пришли сегодня. Я понимаю, что вы шли по фиксированному вызову, но теперь вы знаете внутреннюю планировку Храма и можете изменить локальные параметры.
— Разумеется, — согласно кивнула баронесса. — До вечера, господа!
С этими словами она исчезла в мареве портала — и он сомкнулся за её спиной, словно его и не было.
— Вир… — обернулся Эет к другу.
— С-сука!.. — прошипел тот, падая на стул. Его парадная одежда сменилась обычной чёрной, в которой Вир любил ходить.
— Вир, не у тебя одного есть возлюбленная, — тихо заметил Эт.
— Да твоей безучастности снулая рыба позавидует! — взвился Вирлисс. — У тебя в голове одни сплошные расчёты! Цифры, цифры, цифры… от магических уравнений и — как оказалось! — до политической выгоды!..
— Зато твоей эмоциональности хватит на двоих, — холодно отрезал Эет.
— Да что, мы сами моё тело не откопаем? — вскочил Вир и, опёршись обеими руками на стол, вперил горящий гневом взгляд в друга. — Я знаю, где оно лежит, я чувствую!.. Преступников тут будет до и больше!.. У нас хватит крови и для меня, и для Фрери… Зачем тебе эта сотня демонов? Храм в порядке содержать? Справлялись ведь как-то!
— Вирлисс, мы не сможем отрыть тебя и Фрери без помощи магии, как ты не понимаешь? — Эет тоже опёрся руками о стол. — Ты помнишь, что со мной было, когда я привёл в порядок своими силами Нижний храм? Ты помнишь? А ведь он не был доверху забит землёй! Или ты предлагаешь копать вручную? Ещё краше! Поднимать зомби? Так от тел в могиле уже остались одни кости, и те перемешаны! Да и какие из скелетов работники? Они воины, хищная нежить! А пробуждать в каждом память и личность, чтобы добиться осознанного выполнения приказов… Ну, знаешь, нам бы с Таривилом разобраться! Вирлисс, это единственный шанс, пойми. Другого не будет.
— Ты сам говорил: бессмертные существа могут позволить себе ждать у моря погоды, — почти умоляюще прошептал Вирлисс.
— А разумные существа должны понимать, что бывают шансы, которые выпадают только один раз за вечность. Мы дождались, Вир! И пусть погода штормовая, но ветер попутный!
— Я тебе поражаюсь, — тихо произнёс Вирлисс, выпрямляясь. — Ты вот у меня спрашивал недавно, сколько у меня было романов до Фрей. А у тебя — ты много раз говорил — ни одного? До богини? Ты не считаешь это странным?
— Ни одного, — тоже отойдя от стола, пожал плечами Эт. — Так только…
— Что — «так только»? — ухмыльнулся Вир. — Уточни-ка.
— Ну, как ты говорил, интрижки на одно-два свидания.
— Я в городе жил, приятель. А ты в деревне. Это что ж получается, ты всех девок в деревне перепортил — и в столицу слинял? А с виду такой порядочный молодой человек! — Вирлисс гадски заулыбался, от уха до уха. — Надо же, какие вещи выясняются через сто лет знакомства!
Эет озадаченно заморгал.
— Никого я в деревне… не портил. По-твоему, я из своих Верхних Бродов и носа не высовывал? Я в Колинос ходил… — юноша улыбнулся. — Вот там по-всякому случалось.
— «По-всякому»! — умилился Вир. — А с виду — тихоня тихоней, красивый невинный мальчик. И у этого невинного мальчика за девятнадцать лет бывало «по-всякому», только чтоб он хоть разочек от любви пострадал — не бывало!
Эет всплеснул руками.
— Ну, не влюблялся я до Ларинны, и что мне теперь? Считать себя сволочью распоследней?
— Зато в Ларинну — о да, влюбился! С треском. Благодаря Заклятью. И то — ухитрился после охмурить саму Силинель и в собственных дамах запутался. А сейчас ему двух мало, третью подавай. — Вирлисс закатил глаза. — И причём по жизни все окружающие меня считали повесой и раздолбаем. За что?…
