Привороженные (СИ) - Анна Храмцова
— Вообще-то я Настя.
Лонгвей слегка склонил голову и улыбнувшись повторил ее имя.
— Прощай, Настя.
Он чувствовал себя пока еще странно, будто проснулся после долгого сна. Девушка напротив выглядела вполне обычно и заурядно, навряд ли бы красавец Лонгвей обратил на такую простушку внимание без особых на то причин. Хотя и для него случившееся послужило уроком, теперь навсегда усвоил — красота понятие относительное и не зря говорят, она в глазах смотрящего.
Азиаты покидали деревню Березкино довольные благополучным исходом. Кулебякин получил финансирование, но теперь все дела передали посреднику. Больше никто из семейства Хемхает не горел желанием связываться со странным местом.
Ким щедро отблагодарил Евдокию, она сначала скромничала и отказывалась, правда недолго и под конец приняла награду; не мешало бы фасад и забор обновить, к тому же Настеньке деньги сейчас ой как понадобятся.
— Желаю вашему семейству процветать и далее, — перед отъездом низко поклонился старик. — Вы можете всегда к нам обратиться, будем рады помочь.
— Попутного ветра, глазастенькие, — перекрестила их баба Рая и непрошенные гости отправились восвояси.
Катерина смахнула слезу, всё-таки привыкла к ним, скучать будет. На что мать ее закатила глаза, хоть убей не понимая, от кого унаследовала дочь сентиментальность. Евдокия провожала взглядом из окна и пока никто не видел, высморкалась в платочек, отчего-то тоже расчувствовалась.
Одна лишь Настя не проронила ни слезинки, грустная побрела домой.
— Привет! — перехватила ее Нинка на полпути.
— Где это ты пропадала? — с легким укором спросила подруга.
— Я пропадала?! Да ты что! Да я на огороде грядки полола, капусту поливала, огурцы солила, с Василием баню достроила. Ну извини, времени совсем не было.
— Ладно, всё нормально, — опять соврала Настя.
— Неужели сняли ворожбу? — Нину разбирало любопытство и страх за своё будущее.
— Да, — всё так же грустно ответила Анастасия, не желая вдаваться в подробности.
— Подожди, как же это? А Василий?
— Если до сих пор не ушел, значит действительно любит.
Подруга серьезно задумалась, не смея больше задерживать измученную Настю, видимо не сомкнувшую глаз этой ночью, и коротко махнула рукой. Едва та зашла за ворота, хлопнула себя по лбу и снова окликнула:
— Подожди, совсем забыла! Олег просил передать, чтобы ты покамест никуда не уезжала и дождалась его возвращения. У него там какие-то проблемы в городе. Слёзно просил, чтобы разрешила хотя бы на чуток повидаться, выслушала его бедолагу.
Не хотелось даже думать о муже, одно лишь имя вызывало в сердце тупую ноющую боль. Наступила следующая стадия принятия — злость.
— Да пошел он к черту! — Настя громко хлопнула калиткой и скрылась в доме.
А Нина, оставшись одна, совсем помрачнела, вспомнив слова подруги: “Если до сих пор не ушел, значит действительно любит”.
— Так-то оно так, — задумчиво произнесла она вслух, точно древнегреческий философ, — а может и не так.
Глава 34
Тракторист Василий из Нижних Бубенцов как-то проснулся среди ночи и с изумлением заметил, что находится не в своей спальне. И занавески на окнах не такие, и сами окна, кровать чужая, а самое главное — рядом спящая женщина, которая иногда сопела и похрапывала. Не то чтобы он ее не узнал, Нинку попробуй — забудь. Просто не ожидал однажды спросонья открыть глаза и очутиться в ее доме. Вроде и не пил, а хоть убей не помнил, как сошелся с ней обратно.
“Ох, ладно”, — махнул Василий рукой и отвернулся к стенке, решив, что утро вечера мудренее, завтра разберёмся.
Вставали они рано, с рассветом. Нина старалась успеть переделать всю тяжелую работу до полудня, когда начинался самый настоящий солнцепек. Сегодня почему-то Василий подниматься с постели не спешил, долго отлеживался. Она успела корову подоить, на пастбище выгнать, бахчу прополоть, картошку пожарить к завтраку. Уже и Степан проснулся, расхаживал по двору шаркая огромными не по размеру галошами, в телогрейке и без штанов. Не знал бедняга, чем себя занять и где бы раздобыть на опохмел. Дочь в последнее время его не трогала, поглощенная семейными хлопотами, поэтому зятька Степан от всей души полюбил.
В десятом часу Нинка всё-таки встревожилась: не заболел ли суженый?
— Васенька, доброе утро, милый! Пора вставать, а то всю жизнь проспишь, — проворковала она ему на ушко.
Вася дернул плечом, будто она муха назойливая, а не любимая и раздраженно откинул одеяло.
— Пожрать есть чего? — спросил он без прелюдий и почесывая пузо, поднялся с постели.
— Давно, миленький, приготовила.
— Ага, — прозвучало вместо “спасибо”.
Нина с уколом в сердце отметила, что не назвал он ее “лебедушкой”, как прежде; не чмокнул в загоревшую щеку и почему-то избегал смотреть в глаза.
“Может и правда — заболел”, — подумала женщина и заправила семейное ложе, сбила подушки, сложила их красиво и накрыла узорчатой тюлью. Как оказалось ей приносили удовольствие такие с виду незначительные мелочи — семейные хлопоты. Вот оно счастье.
Василий неплохо подкрепился, объединив за раз завтрак и обед. Зевнул во весь рот, опять клонило ко сну, разморило. Искоса он посматривал на мельтешившую возле него невесту, ее попытки во всем угодить, предугадать желания начинали действовать на нервы, так и хотелось сделать какую-нибудь пакость, чтобы жизнь не такой лелейной казалась. И Вася шлепнул ее по округлой ягодице.
— О, бампер отожрала! — ехидно посмеялся он, довольный собой.
У Нины реакция всегда очень хорошая была и любой другой схлопотал бы сейчас между глаз сковородой. Но задирой оказался любимый Василий, поэтому она проглотила обидное высказывание и придирчиво посмотрела на свое отражение.
— А что толстая?
Жених посмеялся и ковыряясь в зубах мизинцем, успокоил ее:
— Ничего, под пивко сойдет, — затем громко посмеялся над своей же шуткой. — Лучше качаться на волнах, чем биться о скалы, а?
— Дурак, — тихо ответила Нина и тут же получила еще один шлепок.
— Выпить чего-то охота, — разнузданно заявил суженый, вытянув ноги развалившись на стуле.
Совсем не нравилось его поведение, будто два разных человека — вчерашний нежный Васенька-Василечек и сегодняшний грубиян Васька из Нижних Бубенцов.
— Не рановато ли? Как никак будний день.
— Сразу тебе говорю: не люблю, когда на мозги капают, — поставил сожительницу на место мужчина. — Твоё дело — бабье, наливай.
— Да что с тобой сегодня такое, Вася?
Он и сам не знал, в глубине души понимал, что ведет себя крайне отвратительно и прежде никогда подобных выходок себе не позволял. Какая муха укусила, почему вдруг возненавидел всем сердцем любящую его женщину?
— Нальешь или нет? — ответил Василий вопросом на вопрос.
Нина скрепя сердце, достала заначку — бутылку
