С чистого листа (СИ) - Ахминеева Нина

— Серьезно?! — переспросила удивленно Светлана. — Но есть же правила, их точно не обойти! Неоткрывшимся, как ни старайся, до шестнадцати лет строгий запрет! — Илья кивнул, подтверждая слова девушки. — Даже дворяне с техникой воздуха могут летать только по достижению четырнадцатилетия. А вы говорите, с восьми лет и самостоятельно, — она с явным недоверием посмотрела на принца.

— Верно, — легко согласился тот. — Я универсал. Программа обучения, — он на миг примолк, — несколько другая.

— Вау! — не скрывая изумления, восхищенно выдохнула сестра.

— Все вопросы сняты, — уважительно прогудел Илья. — Предлагаю познакомиться с нашими, — он указал на группу парней и, не выпуская из крепких объятий талию Светы, уверенной поступью направился к ним. Мы с Дэйчи неторопливо пошли следом.

Краем глаза я заметила держащихся на отдалении двух охранников принца. На сей раз воины были не в черной, а в песочного цвета униформе.

Радуясь, что Дэйчи снова спрятал глаза за темными стеклами очков, я тем не менее старательно избегала смотреть на так странно действующего на меня юношу. Вместо этого хмуро глядела на мускулистую спину Ильи.

Сколько ему? Явно же старше Светы. Лет двадцать семь, не меньше. Но, в принципе, парень вроде серьезный. И относится к ней хорошо. Да вот только сестренка не кажется счастливой в его компании. Смурная какая-то.

Через несколько секунд мы остановилась около ребят. Шебутные, веселые они моментально вызвали расположение. Оказалось, парни все до единого простолюдины. Однако, вопреки моим опасениям, они не лебезили, не заискивали перед Дэйчи, просто вели себя естественно и дружелюбно.

Оживленно беседуя о термических потоках с одним из новых знакомых, Дэйчи вместе с ним практически сразу куда-то ушел. Светиным же вниманием полностью завладел Илья. Взяв под локоток, он отвел ее подальше от основной группы и принялся что-то втолковывать, то и дело неодобрительно качая головой. Сестра хмурилась и упрямо поджимала губы.

Может, поссорились? Впрочем, не мое дело. Разберутся.

Не акцентируя внимания на Светлане и ее парне, я с любопытством наблюдала за сноровистыми действиями покорителей стихии. Беззлобно подшучивая друг над другом, спортивно сложенные юноши ловко вынимали из сумок перевязки ремней, странные штуковины и туго свернутую ткань насыщенно-ярких цветов.

То и дело слух царапали непонятные термины. Ведь, говоря о молоке* или произнося «сопли»** парни наверняка имели в виду совсем другое. Но надоедать глупыми вопросами желания не возникало. Тем более они и так охотно рассказывали.

Выяснилось, что их экипировка состоит из непосредственно параплана, запасного парашюта на всякий случай и подвесной системы: куча ремней соединялась с чем-то, похожим на раскладывающееся кресло без подлокотников и ножек. И мягким у него было в большей степени сиденье.

Мне даже в шутливой форме объяснили, что поднимаются парапланы в небо не сами по себе. Как правило, их тянут то на лебедке, то на веревке за машиной. Человеку в этот момент приходится довольно шустро побегать. Но есть способы и без «принудительного» подъема. Здесь, на берегу Азовского моря ребята одним из таких и пользовались.

Очень внимательно я наблюдала за тем, как новые знакомые поочередно раскладывали шелковое крыло на земле. Затянутый в подвесную систему парень стоял рядом, дожидаясь порыва нужного ветра. Как только тот появлялся и, наполняя, поднимал яркую ткань, пилот, пробежавшись, взлетал. Но бывало, что ветер резко стихал, шелк опадал, и никто никуда не летел. Вновь приходилось терпеливо ждать.

Не желая путаться под ногами готовящихся к старту ребят или надоедать сестре, все еще разговаривающей с Ильей, я отошла подальше и уселась на одинокий камень. Приставив ладонь козырьком к глазам, любовалась то морем, то парящим желто-красным крылом.

И абсолютно точно понимала: очень, очень хочу оказаться в небе!

Даже с земли парящий в небесной сини параплан вызывал восторг. А что чувствуешь там, в вышине? Наверное, ощущения запредельные.

К моему огорчению, наши парни поднимались не так уж высоко. Да и летали исключительно вдоль пляжа. Интересно, а принц сможет забраться выше? Он же не передумает меня брать с собой?

Едва слышная поступь привлекла внимание. Через миг, заслонив солнце, предо мной стоял Дэйчи собственной персоной.

Сердце в груди гулко забилось. Более чем уверена, сейчас пойдет речь о полете в тандеме. Как же не хотелось, чтобы принц сказал: «Жаль, но сегодня ничего не выйдет».

Плохо разбирая выражение на его лице, я нахмурилась и замерла в напряжении.

Протянув руку, юноша спокойно спросил:

— Полетаете со мной?

У меня словно камень с души упал. Я положила свою ладонь на его и искренне ответила:

— С удовольствием.

Желая помочь подняться, он чуть сильнее сжал мне пальцы. И в это же мгновение я ощутила в них легкое покалывание, а через удар сердца меня накрыло мощной невероятно чувственной волной. Голова сладко закружилась. Безумно захотелось к нему прижаться всем телом.

Как же приятно-о-о…

Не понимая, что со мной происходит, я слитным движением встала на ноги и мягко вытащила ладонь из бережного захвата застывшего статуей принца. А потом едва слышно спросила:

— Где ваше… крыло?

— Рядом, — почему-то севшим голосом отозвался парень: — Пойдемте.

Мы в молчании направились в сторону наших внедорожников.

Обойдя их, я увидела два летных кресла, шлемы и здоровенный черный с серебристыми вставками параплан. Распластавшись на изумрудной травке, «мягкое крыло» принца, на мой неискушенный взгляд, было полностью готово к полету.

Стоя рядом с экипировкой, о чем-то негромко беседовали два японских воина. В руках один из мужчин держал мою толстовку.

Мысли о предстоящем полете разом вытеснили все остальные. Подойдя к воинам, без малейших возражений надела теплую кофту и, даже не пикнув, терпеливо ждала под жарким солнцем, пока охранник Дэйчи сноровисто занимался моей персоной.

Попросив на отличном русском распустить высокий хвост, невозмутимый мужчина подождал, пока быстро заплету косу. Затем надел мне на голову легкий шлем, тщательно проверил, как работает гарнитура связи. Вскорости я стояла, туго затянутая ремнями, с мягкой штуковиной за спиной, становящейся более объемной на попе.

Пройдясь вдоль крыла, не сдержала улыбки. Кресло на ягодицах забавно покачивалось, и самой себе я напоминала гигантского муравья.

Облачившись в свою более сложную подвесную систему, Дэйчи уверенно подошел ко мне и спокойно сообщил:

— Я должен удостовериться, что все в порядке.

Я стиснула зубы, старательно пытаясь не реагировать на безумно приятные ощущения, когда Дэйчи аккуратно поправлял ремни меж моих бедер, ощупывал застежки под грудью. Занимаясь безусловно нужной, но такой эмоционально неоднозначной для меня проверкой, принц несколько хрипловатым голосом заодно проводил инструктаж.

Честно говоря, я ожидала довольно жестких требований, но нет, ошиблась. По сути, единственный запрет Дэйчи — растопыривать руки-ноги при взлете и посадке. Ну и отчетливо дал понять, что его распоряжения нужно выполнять неукоснительно.

Встав прямо за моей спиной, принц поклацал какими-то защелками и удивил:

— Сейчас одновременно со мной садитесь на землю.

Я напряглась. Видела ведь, как ребята взлетали, и делали это уж точно не из положения сидя. Они бегали!

Почувствовав мое напряжение, Дэйчи с вселенским спокойствием пояснил:

— Хочу, чтобы взлет для вас был максимально комфортным.

— Как скажете, — согласилась я.

— Садимся, — приказал парень, и мы, словно став единым целым, синхронно опустились на травку.

Поза получилась довольно интересная. Сидела-то я в собственном кресле, но при этом находилась меж длинных ног принца. Стоило лишь чуть скосить глаза, взгляд натыкался на обтянутые спортивными штанами мускулы бедер и колени.

Заставив себя отбросить ненужные мысли, максимально сосредоточилась и застыла в ожидании. Происходящее за спиной я, конечно же, не видела, как и не чувствовала ни единого дуновения ветерка. Лишь тихий шорох строп и шелест ткани обозначали, что какие-то действия там точно производятся.