Тело для попаданцев (СИ) - Клара Эсла
Трандерскунция мигнула анимационной картинкой, где в тело Грана добавлялось сознание хозяина. Док при этом оставался большим и сильным, а профессор — маленьким, жалким и порабощенным.
— Подчинить личность Грана и воспользоваться его навыками и информацией? — задумался Док.
— Не получится, — возразил уже Кир. — Тело будет повиноваться хозяину, в подчиненном положении окажется попаданец.
Эя и мы с Бабой Шу поддержали его теорию.
— Что же делать? — расстроилась Эя. — Скоро дядюшку хватятся, и нас сразу разоблачат.
— Бежать, — предложила я. — А чтобы нас не искали, инсценировать всеобщую гибель. Мы могли бы взорвать лабораторию?
Кир посмотрел на меня с уважением:
— Непременно взорвем. Не хочу оставлять свою маго-машину кому бы то ни было. Но некроманты сразу поймут, что в пожаре никто не погиб.
— Надо оставить за собой трупы, — буднично произнесла паучиха. Док содрогнулся:
— Не хотелось бы отступать от этических ценностей и поступать негуманно. К тому же, некроманты сумеют определить личности усопших…
— Наши трупы, — перебила его Баба Шу.
Глаза двух ученых одинаково округлились, я буквально почувствовала напряжение мысли:
— Вы хотите рискнуть и попробовать захватить чужие тела? — заговорил Док. — Если предварительно кристаллизовать их хозяев, шансов на нейронную синхронизацию будет больше, но я уже объяснял возникающие проблемы. По моим оценкам, у нас только 5-10% успеха. И, опять же, с точки зрения этики, присвоение чужих тел при насильственном изъятии врожденного сознания…
— Чужие тела не нужны! — в благоговейном восторге озарения перебил его Кир. — Мы нашли ваш архив в старой лаборатории, я читал материалы об экспериментах по уплотнению иллюзий...
Трандерскунция одарила парня очередным сердечком и замигала, сигнализируя о повышенной степени внимания. На лице Кира заиграла шальная улыбка:
— Проблема была в краткосрочности существования иллюзорных тел. Но ее возможно решить. Я создал рецепт стабилизатора. Более того, у меня сохранился запас, который я изготовил для подстраховки шутяго-портала и пока не использовал. Мы создадим любые тела, какие только придумаем!
— А нейронные связи? — ввернула я умный термин, любуясь одухотворенным лицом парня.
— Если Зура удалось переместить в тело из пластика, значит, этот вопрос решен? — Кир посмотрел на Дока. Тот в азарте подпрыгнул, упитанная тушка профессора Грана смешно заметалась по комнате, снова заставив вспомнить об импанзе:
— Чего же мы ждем, коллега?!
Глава 27. О носках и цветах
Мы с Киром чинно восседали на резных стульях за огромным, антикварного вида столом посредине пустынного обеденного зала. Честно скажу, на кухоньке в доме родителей Эи было гораздо уютнее. Десятки свечей освещали тяжелую роскошь убранства, заставляя трепетать наши тени. Имение Грана подавляло, внушая мысли о собственном ничтожестве. Так же, как делал его хозяин (пока не оказался обращенным в кристалл).
Баба Шу уныло поковыряла салатик и отложила приборы, так и не прикоснувшись к сочной, прожаренной отбивной. В животе разочарованно заурчало.
— Может, хоть половинку съедим? — не выдержала Эя. Я была с ней абсолютно согласна: отбивная смотрелась восхитительно, а накопившийся голод лишь усиливал желание впиться в нее зубами.
— Милая, у человека в депрессии не может быть аппетита, — возразила паучиха. Не повезло же нам заиметь в голове диверсантку-перфекционистку, помешанную на конспирации!
Кир сочувственно крякнул и, немного поколебавшись, отодвинул свою тарелку. Решил проявить солидарность, глядя на наши страдания? Так мило…
Меня вдруг осенило:
— Подождите, слуги шпионили за Эей по поручению Грана, потому что профессор боялся полностью полагаться на слова своего ассистента, так?
— Увы, — вздохнул Кир.
— Но сейчас слуги думают, что хозяин имения здесь. А значит, все изменения в состоянии Эи происходят под его личным контролем! Может, он опробовал на племяннице чудо-настойку, повысившую ее аппетит, не слугам судить. Понимаете, нам больше не нужно бояться дядюшкиных шпионов! И незачем изображать депрессию и упадок сил.
Перехватив у паучихи управление телом, я с торжествующим видом воткнула вилку в кусок отбивной. Диверсантка задумчиво хмыкнула, но спорить не стала. Нож вспорол хрустящую корочку, умопомрачительно-ароматный сок потек на тарелку…
— О, да! — простонала Эя, наслаждаясь, наконец-то, настоящей едой.
Дока за столом с нами не было. Мы решили, что ему лучше не покидать пределов лаборатории, слишком уж отличался новый «профессор» от прежнего образца. Во избежание недоумения среди персонала, вызвали «на ковер» управляющего имением. Баба Шу провела подготовительную работу, профессионально доведя добродушного Дока до состояния бешенства, и тот сумел так рявкнуть на бедолагу, обвинив в нерадивости, нерасторопности и других служебных грехах, что несчастный лишь изогнулся в поклоне, не смея поднять глаз от пола и заученно бормоча «виноват, господин», да «будет исполнено, господин». Очень удобный формат отношений с подчиненными для всяческих попаданцев-самозванцев! В итоге Док объявил, что любой, кто отважится отрывать его от трудов в ближайшее время, будет наказан, уволен и, возможно, казнен, а текущие вопросы следует решать через его ассистента. Кушанья наш лже-профессор велел подвозить на отдельном сервировочном столике с регулятором температуры и тихонько оставлять у дверей лаборатории, не смея даже стучаться, чтобы не отрывать его от важных научных забот. Когда управляющий, почтительно пятясь, скрылся из виду, Док хлопнул себя по ляшкам и захохотал:
— Видали? Он мне поверил! Тысячу лун ему на макушку, он и правда решил, что я — Гран!
Да, это был настоящий триумф безоглядной наглости креативной натуры экспериментатора и педагогического таланта опытной диверсантки. Я улыбнулась, вспоминая, как Док носился по лаборатории, не в силах угомониться после своего выступления, а Кир отечески похлопывал его по плечу
По могучему плечу Грана….
Неделя. Так мы определили для себя «срок безопасности», в течение которого нужно подготовить исход. Воплотить тела, переместить в них сознания и сжечь за собой все мосты. Всего лишь неделя до броска в неизвестность. А пока…
Пока стоит ценить редкие минуты покоя. Такие, как тихий ужин с Киром, среди теплого мерцания свечей.
