Бонус в наследство - Лена Тулинова
Слуга что-то негромко сказал женщине-водителю, отчего та выскочила из машины и указала седовласому на своё сиденье.
Рена услышала её гневный возглас:
– Быть может, поведёшь вместо меня, а, Юкко? Или слабо?
Слуга сказал ещё что-то, по интонации – нечто резкое и неприятное, но Рена опять не разобрала слов.
– Ты не должен так разговаривать с Эмиль, – сказал вице-мэр громко и отчётливо. – Да, все слуги должны подчиняться тебе, но имей уважение, разговаривай с ними корректно. Тем более с дамами.
У него был очень приятный голос: низкий, чуть рокочущий, сильный.
– С дамами, – непередаваемо ядовитым тоном сказал Юкко. – Я как первый дворецкий хочу заметить: она нанялась к вам обманом. Сказала, что она мужчина. И потому я не намерен обращаться с Эмиль как с дамой.
«Эмиль»! Рена пошевелила губами, повторяя имя.
– Если ты не способен отличить мужчину от женщины, нечего винить в этом других, – заметил вице-мэр. – И больше не трогай Эмиль: она отлично водит машину. Когда дело касается профессиональных данных – пол не имеет значения. На сем покончим с нашим маленьким конфликтом раз и навсегда, сан Ульмар. Это не приказ – это моя просьба. Ты знаешь, что означает, когда я прошу.
Сочтя разговор законченным, аран Гедеон склонил голову, сел в машину и сделал небрежный жест рукой, затянутой в белую перчатку. Юкко закрыл дверцу мобиля, Эмиль, слегка фыркнув, села на водительское сиденье. Взревел мощный мотор, мобиль сорвался с места и тотчас унёсся прочь от особняка. Рена, решив не терять даром времени, вышла из своего убежища и окликнула Юкко:
– Господин дворецкий! Прошу, подождите!
Старик еще и не думал трогаться с места, стоял, глядя вслед уехавшим, но на «господина» откликнулся снисходительно:
– Чего желает юная барышня?
– Меня прислали от араны Гедеоны, сказали, что у них нет места для меня, но может быть у вас.
Дворецкий слегка склонил голову. Он был гораздо выше Рены, величав, осанист и очень высокомерен. Куда там до него горничной Фредерике, та выглядела сущим ребёнком по сравнению с этим мощным и величественным стариком! У такого-то хозяина, подумалось девушке, может быть только такой дворецкий. С белоснежными волосами до плеч, тёмными бровями и суровым взглядом.
– Место для вас? – вопросил старик, пошевелив губами.
Рена страшно заволновалась.
Она ведь импульсивно кинулась к нему, а должна была войти со входа для слуг и оказаться внутри! Хотя бы ненадолго – только чтобы увидеть собачку. А теперь? Вдруг этот страшный старик её попросту не впустит? Откажет? Вот прямо тут, у входа в особняк? И ничего тогда у них с Деми не получится, они провалят несложное по своей сути дело и…
Она отчаянно сжала кулачки и взглянула на дворецкого снизу вверх.
– Место для меня, – выдохнула она. – Я на краю бездны. Мне бы хоть посудомойкой, хоть кем – только бы не на улицу и не в долговые рабы. Пожалуйста. Я ведь вижу – вы добрый человек!
Юкко никак не производил впечатления доброго человека.
– Кем вы работали раньше? – спросил он строго.
– Сиделкой для собак, – робко сказала Рена.
Надо было, наверное, сказать, что она отлично умеет мыть полы и посуду, подметать, вытирать пыль и так далее, но у девушки в голове засело только одно: найти собачку. Потому и слетело с её уст совершенно правдивое признание!
Юкко сдвинул лохматые брови и снова зашлёпал губами. Затем, видимо, приняв решение, согнул руку в локте и подставил её Рене.
– Идёмте, юная барышня, посмотрим, что можно сделать.
Кованые ворота отворились перед ними сами собой. Войти в роскошный особняк, похожий на замок, через главный вход и оказаться в безупречном и прекрасном дворе, где каждая клумба являла собой произведение искусства! Подняться по беломраморной лестнице и оказаться в прохладном и просторном холле, где всё блистало так, что хотелось зажмурить глаза… Неужели это происходит с нею, с обычной девушкой Реной сан Марн? Неужели такое возможно?
Старик дворецкий тем временем провёл её по боковому коридору в помещение не столь блистающее и не слишком благоухающее. В нём не было ни мебели, ни дорогих ковров – только крошечная собачья конура, обитая снаружи светлым мехом. Из отверстия конуры торчал коричневый собачий хвостик.
– У нас тут больная, – сказал Юкко добродушно. – Её хозяйка – бывшая жена моего господина. Собачка убежала из дома в отсутствие госпожи. У неё сейчас не лучшие времена – болит животик. Врач, смотревший её, сказал, что бедняга наелась на улице какой-то гадости и прописал ей лечебное питание. Она подпускает к себе только арана Гедеона, а без него отчаянно скучает и ничего не ест. Хозяин велел найти для Кики сиделку. Сумеете накормить её, дорогая барышня сиделка для собак? Тогда место ваше. По крайней мере на неделю. Знаете, наш хозяин не слишком одержим безопасностью и готов брать кого угодно с улицы…
Слова его были скорее всего не о Рене, а о водительнице Эмиль, которая притворилась мужчиной. Девушка видела Эмиль совсем мельком, но всё же тихонько удивлялась, как её можно было перепутать с парнем: элегантную, весьма приятной глазу комплекции. Волосы, конечно, короткие и костюм брючный – но для сходства с мужчиной этого недостаточно.
– Так что, если вы докажете свою пригодность, неделя с проживанием и питанием вам обеспечена. А там посмотрим. Сумеете покормить животное или сразу на улицу?
Рена онемела сначала от счастья, а потом от ужаса. Она медленно кивнула – да, конечно, она сумеет покормить собачку.
– Почему вы не вернёте её в дом хозяйки? – спросила она робко.
– Так хозяйки там нет, - развёл руками дворецкий. – Да и господин не приказывал. Видимо, хочет сам проявить заботу о собаке… а наше-то дело какое? Служить да не перечить!
О да, Рена заметила, как он не перечит. Препирался с вице-мэром как миленький!
– Я велю кухарке принести для Кики корм. Посмотрим, как вы справитесь.
Рена думала, что старик выйдет, оставив её с собачкой, но тот лишь выглянул из комнаты и крикнул:
–
