Семь девиц для некроманта - Альма Либрем
— Даже ты?
— Даже я, — подтвердила она. — Хотя мой дедушка дома был очень милым. Странно, что некромантов так сильно ненавидят. Та же Джейн… Да и прочие девушки. То есть, я не имею права этого говорить…
— Дед учил тебя пользоваться даром?
Айрис вздрогнула. Себастьян был не первым человеком, заговаривавшем о её магии, но девушка совершенно не чувствовала в себе сил.
— Это была случайность, — уверенно заявила она. — Я никогда не колдовала, потому дед ничего мне и не говорил. Да и женщин-некромантов почти не бывает. Мы ведь уже говорили об этом.
Кажется, Себастьян всё же не позволил убедить себя в том, что Айрис лишена всякого магического дара. Вместо того, чтобы сменить тему и приняться рассказывать об окружающих их розах, он со странным упрямством взглянул на Айри и произнёс:
— Пепел просто так не оживает. Но если это была всего лишь случайность, мне придётся скорректировать своё поведение. Если же твой дар просто начал открываться только сейчас, в силу достигнутого возраста, это меняет всё.
— И что же это меняет?
Себастьян вздохнул.
— Что тебе дед рассказывал о некромантах?
— Ничего особенного. Ведь я была маленькой, и он совершенно не ожидал, что я смогу унаследовать её дар, ещё и переданный матерью. Для этого маме надо было бы родить от некроманта, да и то никаких гарантий. Да, он часто подпускал меня к своим экспериментам, — усмехнулась Айрис, — и не старался оградить от колдовства. А ещё повторял, что некроманты должны быть осторожны в любви и поменьше целоваться. Как по мне, девушки в принципе должны поменьше целоваться до собственной свадьбы!
Кажется, лорд Брайнер придерживался такого же мнения, потому что короткий кивок, которого удосужилась в ответ на свои слова девушка, не выражал никаких положительных эмоций, только грусть. Многие некроманты не сразу мирились с даром, доставшимся им свыше, и, кажется, Себастьян был именно таким человеком.
Он на какое-то время отвлёкся на окружающую их густую зелень и со странным подобием улыбки рассматривал розы. Айрис покорно стояла рядом. На романтическое свидание эта встреча походила очень слабо, но возмущаться девушка не чувствовала за собой права.
— На самом деле, — заговорила она, — я не думаю, что ты собирался кого-нибудь из нас убивать. Просто меня уговорили пойти в подвалы, больше никто не решался, и я подумала, что ничего страшного не случится, если немного прогуляться… Кто ж знал, что там будет лежать Остин в виде Джейн!.. а он одарён?
— Остин не делится своей судьбой с посторонними, да и мне всю её не рассказал, — хмуро ответил Себастьян. — Когда-то он был человеком, довольно одарённым, судя по всему, но потом попал под несколько проклятий одновременно и, вместо того, чтобы дважды умереть, превратился в кота. Возможно, природная защитная магия нашла выход — ведь у кошек девять жизней, а значит, он мог выжить после всего, что с ним случилось. Вот только Остин, сколько б ни пытался, не знает, как вернуться обратно.
— А каким магом он был?
— Он? Не знаю. Может быть, каким-нибудь светлым. Возможно, даже некромантом. Дар — загадочная вещь, порой бывает очень трудно разгадать его происхождение.
Айрис задумчиво кивнула. Ей самой очень хотелось согласиться со словами Себастьяна, подтвердить, что магия бывает неуправляемой, равно как и мысли, то и дело ускользающие прочь. Надо было вымолвить хоть одно слово, чтобы как-то отвлечь Бастиана от грустных мыслей, но Айрис почему-то опасалась перебить его — пусть мужчина и молчал сейчас, он явно порывался сказать что-то очень важное.
Потому пришлось сконцентрировать взгляд на розе, довольно красивой, но всё же искусственной на вид. Хотя Айрис и понимала, что та была настоящей, всё равно никак не могла избавиться от ощущения, что лепестки сделаны из какой-то очень мягкой, красивой ткани.
Себастьян же, выдержав излишне длинную паузу, наконец-то решился тихо, грустно произнести:
— Я был против отбора. То, что девушки оказались здесь — отвратительно, и мне бы хотелось как можно скорее, без этих недельных перерывов, отправить вас всех домой. Некромант — не тот, кому следует выбирать невесту, и каждый должен понимать это. Очень жаль, что Юстиниан оказался слишком глуп, а его невесте, вероятно, захотелось развлечься…
— Но ведь неужели среди нас нет ни одной, способной вызвать тёплые чувства? — обиженно спросила Айрис.
— Есть. Но лучше бы не было.
Себастьян всё ещё был мрачен. Роза, на которую он смотрел, стремительно увядала. Айрис видела, как сморщивались её лепестки, падали, высохшие, на коротко подстриженную траву. Когда Себастьян провожал их взглядом, даже осыпались пеплом, сероватым, незаметным на земле. Было видно, что некроманту доставляет неудобство уже то, что этот разговор был начат, и он, пытаясь перевести его в другое русло, излишне весело произнёс:
— Я всё обещал подготовить прекрасную встречу, но дела не дают мне времени… Пожалуй, стоит угостить тебя обедом?
— Стоит не создавать эту колючую бороду, — раздражённо отметила Айри. — Я отлично знаю, что она у мужчин так быстро не отрастает. А щетина у тебя появляется куда быстрее, чем грибы после дождя вылезают из-под земли!
Бастиан провёл ладонью по подбородку, смахивая иллюзию, и вздохнул. Было видно, что силы в нём, прежде спокойные и руководимые, теперь вскипали, и Айрис чётко осознавала: речь шла о чём-то очень болезненном и неприятном для лорда Брайнера.
О некромантах ходило много дурных слухов, но Дален никогда не боялась их, и отбор тоже не казался страшным. Но, может быть, не просто так другие девицы так искренне мечтали поскорее выбраться отсюда, а в замке искали алтарь для жертвоприношения?
— Наверное, — попыталась поддержать то и дело угасающий разговор, протянула Айрис, — дело в том, что мои конкурентки измучили тебя дурацкими зельями? Они решили, что сумеют с помощью всей этой гадости спастись, вот и… Не злись на них, пожалуйста. Они просто глупые. Этот обыск в доме, все попытки удостовериться в том, что ты — жесток и коварен… Ведь это же глупости! А ты с Остином только подкрепляешь их, будто специально взращиваешь в них ненависть!
Себастьян отвернулся. Свидание, которое планировалось, наверное, как лёгкая увеселительная прогулка, вдруг превратилось в неприятный, скользкий разговор с элементами допроса. Айрис, обычно чувствовавшая себя комфортно рядом с некромантом, чувствовала его ставшую колючей, ледяной ауру, сопротивляющуюся любым откровениям.
Айрис вдруг вспомнила: большую часть времени лорд Брайнер проводил в одиночестве в своём замке, словно заточённый, хотя король с радостью приглашал его на множество празднеств. Так и не
