Я Не игрушка для тебя (СИ) - Рог Ольга
Макар спрятал за спину пакет с апельсинами. Тихомиров-отец что-то записывал в телефон. Гоблин, протер платочком вспотевшую лысину и протянул врачихе коробку конфет, со словами: — Это вам! Даже и не думал…
— Не думали они! Почему без бахил? Без бахил и в верхней одежде не заходить!
Слушаю и смотрю это представление через большое смотровое окно, выходящее на коридор. К родственникам подошел Матвей с букетом цветов и помахал мне рукой.
— Вот смотри, сын! — говорю своему малышу, который сладко посапывал у меня на руках. — Это твои дедушки и дядьки-оболтусы.
Маленькое личико нахмурилось, будто он понимал, о чем я говорю.
"Пиццу хочу!" — отправляю смс Макару. Вижу, как он показывает телефон Матвею. Парни кивают и сматываются добывать ее мне.
Ну вот! От части ходоков избавилась на время. Дедули посюсюкавшись и надавав "ценных" советов по воспитанию дитя, тоже покинули палату.
Егор Савельевич проснулись и начали причмокивать, ища мою грудь. Встала. Опустила жалюзи на окне. Взяв на руки сына, стала кормить. Голову поднимаю, а братишки таращаться, держа в руках эту злощастную пиццу.
— Вашу мать! Вы что, бессмертные?! — шиплю на них. — Савелий увидит, головы пооткручивает!
— Мы ему не скажем, — выдает Матвей и оболтусы продолжают глазеть, как малой начмокивает грудь.
Схватила журнал с тумбочки и закрыла "все интересное" к просмотру.
— А тебе не больно?
— Много молока?
— Нальешь попробовать? — да, они издеваются! И жрут мою пиццу!
— Не понял?! — появляется Савелий и хватает обоих за шкварник.
Силюсь, чтобы не заржать. У братишек лица такие, что их поймали на "горячем" и сейчас будут сильно бить… Надо сказать, что их страх был вполне обоснован. Муж — жуткий собственник. В гневе — просто монстр!
— Да, мы только…, - пытается что-то сказать Макар.
Муж, не слушая, вытолкал одного за другим и захлопнул двери. Выдохнул, спустив раздражение и подошел ко мне ближе.
— Мне можно смотреть, — выдергивает журнал из моих рук и впивается взглядом в чмокающего сына.
— Завтра вас забираю домой. Все уже готово, — проводит кончиками пальцев по моей щеке.
Прикрываю глаза и смакую ласковые прикосновения. Трепетное прикосновение губ к моим. Поцелуи-бабочки заставляют гореть мою кожу. Спускается к шее и второй груди. Освобождает ее от ткани и втягивает сосок. Вздрагиваю. Савелий поднимает голову и облизывает с губ молоко.
— Вкусно, — и снова жадно припадает к груди.
Егор, чувствуя, что на его "запасы" покушаются, начинает кряхтеть и ерзать.
А меня током пробивает от того, что вытворят Савва. Чувствую, что не станем мы выжидать срока "медотвода".
