Невеста Белого Волка - Анна Сафина
– Проводник оказался предателем. Как только мы зашли в темные воды, меня укачало, и я отвлекся. Вам он что-то вколол, а меня уже потом вырубил, пока меня полоскало за борт, – в конце речи брат смущенно почесывает затылок, словно ему стыдно, и это его вина.
– А дальше мы проснулись тут, – поджимаю губы, констатируя факт.
Не густо. Впрочем, сейчас это не имеет никакого значения. Главное, то, что может произойти дальше.
– Нужно развязать их, – вздыхаю и тяну веревки на руках Сверра.
В мышцах практически нет силы, в теле чувствуется какая-то слабость, но упорство во мне побеждает. Видимо, вторая троица более устойчива к этому снотворному, так как вскоре они начинают пробуждаться, гораздо раньше Ардена и Шада, по моим внутренним ощущениям. Я наблюдаю за лицом Сверра, а затем он как-то резко открывает глаза. Наши взгляды встречаются – мои карие и его с поволокой и тьмой в самом сердце радужки. Губы белобрысого вдруг изгибаются, а взор темнеет при виде меня.
– Р-р-р, – звучит глухое рычание, а затем меня опрокидывают вниз, а сверху надо мной нависает Сверр.
Мой пульс подскакивает до небес, оглушая даже собственные мысли. Все, о чем я могу думать прямо сейчас, это близость парня, слишком тесно прижимающегося ко мне.
– Все… – еле как выговариваю, а затем моей шеи касается мужской нос, проходясь по ключицам, вот только… Запахов ведь он не ощущает, оттого и слышу дальше разочарованный полувздох, даже будто волк его изнутри издает разочарованное сипение.
– Хватит уже миловаться, – хмыкает Руан, его я узнаю по голосу, но из-за того, что надо моим лицом склонен Сверр, ничего вокруг не вижу.
Кто-то подходит ближе, но отскакивает, когда белобрысый напрягается всем телом, и возникает ощущение, будто он весь щерится, распространяя вокруг ауру агрессии, гласящей: «Не подходи, убью!»
– Возьми себя и инстинкты под контроль, Сверр! Чему я тебя учил? – раздается чужой взрослый голос, совершенно мне незнакомый, из чего я делаю вывод, что это тот мужчина с белыми, как у Тирольского, волосами.
– Ты меня ничему не учил, – следом фыркает мой белобрысый, а затем встает с меня, садясь на колени, а затем протягивает мне руку.
Ненадолго я застываю, а затем хватаюсь за мужскую ладонь. Когда меня поднимают, от этой силы мое тело ударяется о его торс, наши взгляды снова пересекаются, но в этот раз я быстро отвожу глаза, чувствуя, как краснеют мои щеки.
– Кто старое помянет, как говорится… – начинает было говорить тот же самый ехидный голос.
Набирающая обороты перепалка облегчает мне жизнь, ведь все взгляды в этот момент не устремлены на меня, что и являлось моим главным катализатором для смущения.
– Снова в сборе, – хмыкает вдруг Руан, перетягивая внимание на себя, к моему очередному облегчению.
Встречаюсь с его добрыми, лучащимися теплом, глазами, и меня отпускает. Смущение, которое охватило меня от прикосновений белобрысого, немного отпустило, но все равно я до сих чувствовала себя странно, ощущая какую-то неловкость от такого.
– Будто и не расставались, – подает голос Шад, на которого в этот момент я кидаю взгляд.
И тут происходит нечто, что выбивает нас всех из колеи.
– Что этот здесь делает? – рычит Сверр, а затем встает передо мной, не давая выйти из-за своей спины.
И вдруг в яме воцаряется тишина. Я ахаю, не понимая, что происходит, и почему вдруг волчара агрессивно реагирует на дракона, который все это время помогал нам.
– Мы с ним плыли в Небесный Лог, – растерянно отвечаю за всех, пока остальные недоуменно переглядываются. – А потом попали в ловушку, ведь нас предал…
Не успеваю договорить, у Сверра на этот счет свои мысли:
– Шад и есть предатель, отошли от него, – цедит сквозь зубы парень, не подпуская меня к остальным, держит за своей спиной.
Что странно, внутри меня происходит что-то странное, словно волчица находится в довольстве и неге от того, какую доминантность проявляет ее самец. Я даю себе мысленную затрещину, находясь в шоке, что она воспринимает его, как своего мужчину. Нет, я, и правда, до сих пор чувствую к сыну Эррамуна нечто большее, чем обычную симпатию, хоть обиды прошлого все еще довлеют над моим разумом и сердцем, однако тяга волчицы меня пугает. Я еще не разобралась с обострившимся обонянием и слухом, так что его запах мне хоть и приятен, но присутствующая в нем странная нотка, которая будоражит все мои рецепторы, не распознана мной и не поделена на причинно-следственные составляющие. А до тех пор я обещала себе не идти на поводу у разбушевавшихся звериных инстинктов, не понаслышке зная, к каким ужасным последствиям это может меня привести.
– Что ты несешь? – фыркаю, складывая руки на груди, ведь уверена, что это полный бред и ахинея.
Замечаю, что Руан и Арден подходят ближе к Сверру, служа ему молчаливой поддержкой. Закатываю глаза, все понимая. Ну конечно, пресловутая клановая поддержка двуликих во всей красе. Шад поджимает губы и кидает на меня немигающий взгляд из-за плеч белобрысого. Атмосфера накаляется, напряжение растет, чувствую, как волки щерятся, поддаваясь стадным волчьим инстинктам, сама же следую этому же зову, прижимаясь ближе к альфе. Встряхиваю головой и с усилием отхожу от Тирольского. Ахаю, поняв, что это были мысли и порывы волчицы… Не мои… Боже…
– Успокойся, Сверр, – вдруг подает голос спутник парней, которого мне еще не представили. – Все не так, как ты видишь. Все гораздо сложнее, внук…
И взгляды мужчины и Шада встречаются, не отрываются друг от друга, словно они ведут молчаливый диалог. Прищуриваю глаза, поняв, что эти двое узнали друг друга. Вот это поворот… Стоп. Что он сказал? Внук?!
В яме нагнетающая обстановку тишина. Сверр и его дед смотрят друг на друга напряженными взглядами, Шад щурится и почему-то наблюдает за мной, а Руан просто отслеживает настроение друга. Только Арден стоит возле меня и со скрещенными на груди руками ждет развязки.
– Не знала, что у тебя есть дед, – бормочу, находясь в каком-то шоке.
– Впрочем, как и я, – глухо и
