Вредное сокровище Чёрного некроманта (СИ) - Гордова Валентина

— Вопросы? — Предложил он в итоге.

В воздух в тот же миг взлетели десятки рук, а едва Адриан дал кому-то право голоса, над площадью разнеслось:

— Господин Лотрек, нас всех мучает вопрос: что за девушка сбегала от вас сегодня утром?

О, не-е-ет…

Я замерла, застыла без движения, в ужасе глядя на мэра. Тот, не смотря на возбуждённый шепоток, прошедшийся по толпе, остался невозмутимым, лишь позволил себе лёгкую понимающую улыбку и малость удивлённый тон:

— Вас в самом деле интересует моя личная жизнь?

— Да! — Единодушно подтвердили равноградцы.

Уилл ме-е-едленно и выразительно покосился в мою сторону. А мне уже ничего не хочется, только домой, ото всех подальше, и…

И тут кто-то ещё выкрикнул:

— А правда, что вы у какого-то мужика любовника увели?

О, всемогущие предки…

Бледнение моего лица прекратилось, резко сменившись его же покраснением. Зря я сюда пришла, совсем зря…

— Правда! — Пока Адриан пребывал в заметном шоке, крикнули с другой стороны. — Так та девчонка сказала, из мэрии сбегающая!

И толпа снова зашумела, кто-то кричал, что тоже это слышал, кто-то, что девочка наврала и увели на самом деле её, особо оригинальные предположили, что девочка и не девочка на самом деле, а очень даже мальчик…

В поднявшемся хаосе стояла алая, как помидор, я, со смесью шока и сильного одобрения открыто глазеющий на меня лучший друг и мэр… который уже тоже вообще на всё плюнул, находился на помосте с опущенной вниз головой и направленным прямо на меня взглядом.

Взгляд был примечательный, там и изумление, и осуждение, и немой вопрос…

Не придумала ничего лучше, как виновато пожать плечами, втянув голову.

Господин Лотрек шевельнул губами, явно что-то ужасно нехорошее мне желая, а в следующий миг вскинул руку, выпуская в воздух громыхающий изумрудный фейерверк.

Сработало, люди затихли, и в опустившейся тишине прозвучало абсолютно наглое:

— Девушка, о которой идёт речь, моя будущая жена. Всё остальное — не более, чем слух. Если ни у кого больше нет вопросов, не касающихся моей личной жизни, то считаю встречу оконченной. Можете расходиться.

Никто и не шевельнулся.

— Разошлись! — Рявкнул мэр.

И горожан как вихрем подхватило, все зашевелились, во все стороны поспешили, лишь бы площадь покинуть, ни у кого больше не было ни вопросов, ни желания возражать.

Я тоже попыталась по-тихому смыться, развернулась, к людям шагнула, но на этом весь мой побег и завершился.

— Ну уж нет, — меня крепко за воротник схватили, не позволяя следующего шага сделать, и насильно куда-то назад потащили, — ты идёшь со мной, дор-р-рогая!

Быть дор-р-рогой оказалось волнительно и страшно.

— А-а-а, — попыталась закричать и позвать на помощь, но вышло какое-то ужасно тихое, вообще неразличимое кряхтение.

— Сейчас тебе такое «А» будет, — абсолютно нехорошо пообещал мэр, затаскивая меня уже по ступеням в мэрию.

Ой, мамочка моя родная! Я точно зря сюда пришла!

Глава тридцать третья

Дверь мэрии распахнулась ещё до того, как некромант к ней подойти успел, но в здание он вошёл, не тормозя и продолжая обалдевшую меня за собой тащить… хотя больше подойдёт слово «нести», потому что земли я едва ли касалась, крепко Адрианом за воротник удерживаемая.

— С-с-слушай, — уже внутри попыталась его вразумить.

От царящей в мэрии тишины стало жутко… конечно, все на площади были, сейчас здание пустовало, значит, в случае чего, мне даже помощи попросить не у кого.

Хотя, говоря откровенно, даже будь тут люди, вряд ли кто-нибудь решился противостоять целому некроманту, который к тому же ещё и глава города.

О том, что рта лучше было не открывать, я сразу догадалась, едва Лотрек сразу после моего обращения резко затормозил, рывком меня развернул, спиной к ближайшей стене прижав, и поцеловал.

Поцеловал! Он, меня! Абсолютно нагло и совершенно уверенно!

От прикосновения чужих губ к моим губам как-то внезапно земля ушла из-под ног, в голове закрутились вихри, и всё тело ослабло… Если бы не Адриан и стена за спиной, валяться мне позорно на полу.

Но он удержал. Одной рукой скользнул по талии на поясницу, второй по щеке на затылок, чуть приподнимая и фиксируя в таком положении голову. И всё это, от губ моих не отрываясь, целуя нежно, осторожно, даже боязливо.

Кто бы мне сказал, почему и мои руки скользнули на его плечи, а одна и вовсе обняла за шею, притягивая сильнее? И коленки начало сводить от желания обнять Адриана ещё и ногами… Ну, это уж совсем перебор!

А он всё целовал, с каждым мгновением делая поцелуй жарче, желаннее, настойчивее. Я целоваться не умела, это вообще был первый опыт в моей жизни, но даже это понимание не остановило меня от ответных действий.

Остановило другое: ладонь некроманта, медленно спустившаяся с поясницы ниже и сжавшая… сжавшая! О, предки!

Я насилу разорвала поцелуй, отодвинулась, тяжело дыша, насколько позволяло пространство, и некоторое время, как и Адриан, просто пыталась восстановить сбившееся дыхание и бешено колотящееся сердце.

Затем подняла взгляд, нашла глазами его глаза, счастливо сверкающие, и просто пропала. Не смогла вымолвить ни слова, хотя собиралась указать на его неправильные действия.

Я молчала, не в силах ни отстраниться, ни взгляд отвести. Да и, честно, не хотелось совсем. Наоборот, было острое, практически неконтролируемое желание стоять в его объятьях всю жизнь, до конца своих дней глядя в его глаза и чувствуя это бесконечное счастье, жаром разливающееся в груди.

Очень хотелось, но Адриан наклонился ниже, лбом уткнулся в мой лоб, ладонь вернул на талию и прошептал:

— Я совсем не то сказать хотел, Гвени.

— Я знаю, — кивнула, глаза прикрыв.

Говорить не хотелось совсем, но господин Лотрек зашептал дальше:

— Ты мой маленький храбрый котёнок. Я тебя как в первый раз увидел, так почти сразу и понял: вот она тебе нужна, Адриан. Хватай и ни за что не отпускай.

В груди болезненно сжалось сердце. Не знала, что счастье может вызывать столько боли.

— И в доме у Василисы я совсем не то сказать хотел, Гвени. Я же не верил, до последнего не верил, что дело с Аградом вот так закончилось. Мне до тебя все вокруг месяц твердили о том, что его убить придётся, а тело уничтожить, чтобы войны с драконьим народом не было. Ты представляешь? А потом ты пришла, с одного взгляда определила, что что-то не так.

Некромант замолчал, прижался ко мне сильнее, гася охватившие его эмоции, а затем продолжил:

— Маги с дипломами и десятилетним стажем работы в один голос трубили, что случай безвыходный, а ты… Прости, что не поверил сначала. Но потом, уже утром, после объяснения у короля и тщетных попыток отыскать Лениан, я словно прозрел.

Адриан отодвинулся лишь для того, чтобы обнять ладонями моё лицо и заглянуть в полные слёз глаза. В его собственных искрилась радость, иногда нарушаемая вкраплениями вины и сожаления.

— У меня словно глаза открылись. И стало очевидно, что делать дальше. Гвен, я тебя замуж позвал, не чтобы спасибо сказать.

— А что? — Прошептала, глаз не в силах отвести.

Он улыбнулся нежно, с лаской, погладил щёчку мою и ответил:

— Что люблю тебя, вредина моя.

Дальнейшее я уже не воспринимала. Кажется, Адриан ещё что-то говорил, но я даже не слышала, оглушённая этим признанием.

Он любит меня.

Не знаю, смогу ли я сейчас издать хоть звук, но в одном я была уверена: его чувства абсолютно взаимны.

Глава тридцать четвёртая

Так нас и нашли, целующимися у стены.

— Э-э-э, — протянул кто-то в шоке.

— Сдохни! — Пожелал доброжелательный некромант, оторвавшись от меня лишь на мгновение.

Я была с ним согласна, но вместо слов махнула рукой… жуткий скрежет вырастающей прямо из пола стены, и все дальнейшие крики звучали приглушённо, что позволяло нам легче их игнорировать.