Татьяна Шульгина - Король (СИ)

— Не знаю, – граф задумчиво обрывал цветочкам головки и разбрасывал вокруг. – Я до сих пор не знаю ее. Она всякий раз меня удивляет. Может, забудет, а может, и нет.

— Нет, никогда не забудет, – король поднялся и отряхнул штаны.

— Как ты живешь с этим? – спросил Кристиан, глядя на него снизу вверх. – Зная, что вы никогда не будете вдвоем?

— Меня она тоже любит, – ответил король с улыбкой. – И вы вдвоем тоже не будете.

— Так и знал, – проговорил хмуро граф. Виктор протянул ему руку и помог встать. – Придется дружить с тобой.

— Вот только не надо одолжений, – попросил король, направившись к лагерю. Светало и становилось прохладно, на траве блестела роса.

— Все, не ной, я стараюсь, – граф обнял его за плечи одной рукой, потрепав по волосам, как младшего брата. – Спасибо за участие и совет.

— Бить меня передумал? – спросил Виктор.

— Я еще не решил, – Кристиан задумался. – Посмотрю на твое поведение.

— Ну и урод же ты, – возмутился король, оттолкнув его. Часовые, обходившие лагерь, узнали их и отдали честь. Мужчины вернулись к королевскому шатру.

— Я пойду к матери, не хочу, чтоб она там одна лежала, – заговорил Кристиан, взглянув на пустой спящий лагерь.

— Не злись на Велиамора, – попросил Виктор. – Ты не знаешь, как там все было.

— С ним я сам разберусь как-нибудь, – граф опять стал отрешенным и задумчивым. – Можешь спокойно спать, бить никого не буду.

Виктор покачал головой и вошел в шатер. Кристиан постоял, глядя на охрану, и тоже пошел прочь. На востоке небо уже алело.

Распрощавшись с королем, Кристиан вернулся в шатер литиатов. Теперь возле Мадлены сидел ее муж. Когда граф переступил порог, Велиамор поднялся и посмотрел на него.

— Прошу, выслушай меня, прежде чем навсегда возненавидишь, – попросил он.

— Как Бенедикт? – спросил Кристиан, заняв его место возле матери. Она лежала неподвижно, как он ее и оставил.

— Слаб, но жив, – ответил маг, оставаясь стоять позади.

— Кто это сделал? – спросил граф, погладив женщину по щеке, и не отнимал руки, хотя кожа обжигала ледяным холодом.

— Вампир, подручный Врага, – ответил Велиамор. – Они очень быстрые и двигаются бесшумно. Я не успел помешать ему.

Маг подробно пересказал графу всю сцену в тронном зале, но не для того чтобы оправдаться. Кристиан молча слушал, сжимая кулаки в бессильной ярости.

— Он тут в лагере? – спросил тихо граф, когда Велиамор закончил.

— Ты не должен трогать его, – ответил маг. – Это уже не тот Лоакинор, которого мы все ненавидим.

— Вот как? Очень удобно, нагадил и в кусты, – процедил сквозь зубы Кристиан, взглянув на собеседника. – Это был он? Там с вами?

— Да, – кивнул Велиамор, внимательно разглядывая магический ошейник.

— Вот почему Виктор так поспешно его отослал, – догадался мужчина, криво усмехнувшись. – Он знает, с кем имеет дело? Что он собирается делать?

— Будет суд, – ответил маг. – Все вместе будут решать его судьбу.

— Не верю, что Виктор отпустил его, – отрицательно мотнув головой, произнес граф. – Не убил собственными руками.

— Он хотел, – Велиамор подошел ближе и сел на стул рядом с кроватью. – Но там была королева. Знаешь, что она сказала?

Кристиан вопросительно взглянул на собеседника. Воспоминание о Николь мгновенно развеяло весь гнев и ненависть, которая кипела в нем.

— Она сказала, что прощает его, – ответил маг, мягко улыбнувшись. – Что бы ни делал Лоакинор нам, мужчинам, это ничто в сравнении с тем, что пережили Николь и Ниониэль в его плену. И одна из них простила его.

— А вторая мертва, – вздохнул граф, ничуть не удивившись поступку Николь. Иногда он думал, что эта девушка может простить что угодно кому бы то ни было.

— Ниониэль еще не мертва, – Велиамор вздохнул. – Хотя уже очень близка к смерти.

— Она не дышит, – изумился Кристиан, посмотрев на мать. – Разве она жива?

— Нет, она в мире теней, – ответил маг.

— Ты не можешь ее вылечить? – с надеждой спросил граф и сам отрицательно мотнул головой. – Конечно, нет, иначе уже сделал бы это. Проклятье.

— Никто из нас не может, – произнес Велиамор печально. – Магия наша слабеет. Книга уничтожена, а без нее мы просто кучка знахарей, умеющих лечить травами, не более.

— Но я видел, как твои ребята солдат исцеляют, – граф не желал верить, что эти четверо магов, последние, на кого можно рассчитывать людям. Без магии литиатов жизнь людей станет гораздо сложнее.

— Они могут исцелять небольшие раны, – ответил Велиамор. – Эта рана просто убьет любого из них, стоит ему прикоснуться.

Мужчина кивнул на жену.

— И неизвестно, оживет ли она, – продолжал он, жалея, что сам не может попробовать. Такую цену он заплатил бы не задумываясь.

— Ты меня совсем запутал, – Кристиан посмотрел на мага. – Я же видел, как она своими мазями и припарками лечила подобные раны.

— Она не мазями их лечила. Мази для отвода глаз, – отрицательно покачав головой, возразил маг. – Сними мундир.

Граф повиновался, недоуменно глядя на мага. Он бросил одежду на стул и повернулся к Велиамору. Тот внимательно осмотрел его изуродованное шрамами тело.

— Андор, ты самый целый у нас, – поднявшись, позвал Велиамор. – Иди сюда.

В дверях тут же появился молодой литиат, неуместно улыбаясь, но граф уже привык, что улыбка была их неизменным спутником.

— Убери ссадины вокруг ошейника, – попросил маг.

Андор подошел ближе и провел ладонями вокруг шеи графа. Тот смотрел перед собой, на сосредоточенное лицо юноши. Кристиан почувствовал на коже тепло и заметил появившиеся неглубокие ранки на шее литиата, которых мгновение назад не было.

— Очень хорошо, – иронично произнес граф. – И что теперь? Кто его вылечит?

— Он сам исцелится, – ответил Велиамор. – Нужно время. Но не столько сколько людям. И выдержать он может гораздо больше, чем обычный человек. Ты должен знать это.

— Почему? – не понял Кристиан, наблюдая, как Андор с любопытством разглядывает его тело.

— Большинство твоих ран смертельны для обычного человека, – пояснил Велиамор. – Ты до сих пор жив, потому что наполовину литиат. Твоя волшебная кровь дает тебе б0льшую выносливость.

— Лучше бы я мысли читал. Вам для этого нужна такая просторная одежда? – громче спросил Кристиан, потрогав шею. Кожа была целой и больше не болела при каждом повороте головы, когда железный ошейник проходился по ранам.

— Когда у нас была книга, раны вовсе не появлялись, – ответил Велиамор. Андор протянул руку, желая убрать еще и шрамы, но граф отказался, представив их на тщедушном подростке.