Ульяна Соболева - Изгой
Запах другого вампира из низшей расы. Изгой запрыгнул на подоконник и всмотрелся в снег под окном. Следов не было, но за ручку оконной рамы зацепился длинный каштановый волос. Изгой медлил ровно несколько секунд. Принюхиваясь, напряженно думая и сканируя все детали. Диану увел вампир.
Около четверти часа назад. Чужак. Клан невидимок. Скорей всего девушка даже не видела его и не чувствовала. По телу пробежал холодок. Невидимка мог внушить жертве что угодно, он забирался к ней в мозги и руководил ею. Так, словно это ее собственные желания. Жертва добровольно шла на зов, ничего не подозревая. Иногда даже сама вскрывала себе вены или перерезала горло, насыщая своего убийцу. Жертв невидимок чаще всего считали самоубийцами.
Изгой легко, словно большая гибкая кошка, приземлился в мокрый снег и тут же исчез. Он преследовал похитителя. Запах невидимки витал в воздухе и вел его по следу.
Тварь посмела прийти в его дом и увести ЕГО женщину. Он настигнет ублюдка и сотрет в порошок. Без суда и следствия.
Только бы успеть. Невидимка не уйдет далеко. Он тащит свою жертву в укромное место и там опустошит, выпьет досуха. Когда найдут тело — все будет выглядеть как несчастный случай.
Изгой замедлил бег, запрыгнул на дерево и теперь передвигался по веткам. Проблема в том, что противника он не увидит как и его добычу. Оба невидимы. Но они рядом. Очень близко, судя по запаху. Изгой всматривался в грязный снег, пока не увидел, как на серой поверхности появляются следы невидимых ног.
Невидимка бежал быстро и это настораживало. Он вел себя иначе, чем обычно ведут себя вампиры его расы. Он целенаправленно приближался к междугородней трассе. Не выискивая укромных мест. Возможно, он выполняет чье то задание.
Изгой мягко приземлился на ветку сосны, нацелился, и прыгнул вниз, на ходу вытаскивая меч из ножен. Не промахнулся. Удар о чье то тело был очень сильным. И невидимка тут же стал видимым, выронил Диану, девушка упала в снег, закричала от ужаса, попятилась назад.
— Беги! — рявкнул Изгой, даже не глядя на нее, — Беги домой!
Невидимка попытался снова исчезнуть, но Изгой не дал. Резкий выпад стальной руки и когти глубоко вошли в грудь вампира, обхватили сердце, слегка сжимая.
"Кто послал?"
Спросил мысленно, зная, что тот слышит.
"Какая разница?!
"Назовешь имя — пожалею. Не убью!"
"Ты думаешь, я тебе поверю? Палач никогда не оставляет жертву в живых"
" Я не на задании. Сделаю для тебя исключение. Кто?"
"Тогда тот, другой, убьет меня"
"Это даст тебе отсрочку. И это уже не мои проблемы. Говори. Пока я не передумал и не осушил твое тело. Я довольно долго голодал и не побрезгую твоей вонючей кровью"
"Миха"
Гнев был сильным как ураган, и пальцы сдавили сердце противника, лицо невидимки посерело, и он захрипел. Изо рта полилась черная кровь. Изгой услышал сдавленный стон. Обернулся и встретился взглядом с Дианой. Она тряслась всем телом. Глаза распахнуты от дикого ужаса. Но она жива и он нашел ее. Он резко повернулся к дергающемуся в конвульсиях врагу
Изгой долго смотрел в малиновые глаза невидимки. Потом разжал пальцы.
"Беги. И передай своему хозяину, что я не прощаю, когда трогают то, что принадлежит мне"
Изгой медленно подошел к Диане. Не решался дотронуться, видя бледное, испуганное лицо с расширенными от ужаса глазами. Он протянул ей руку, открыв ладонь. Диана посмотрела на него, потом на руку, которую он ей предложил, и осторожно дотронулась ледяными пальцами до его пальцев. Несмело, едва касаясь.
Изгой тут же наклонился к ней и подхватил на руки.
Оба застыли, глядя друг на друга. Она испуганно и удивленно, а он и сам не знал, что чувствует. Только в груди вдруг стало тесно от того, что ледяное сердце начало биться быстрее. Изгой ошалел от собственных чувств. Это был страх. Мощный, неконтролируемый, всепоглощающий. Если бы его не оказалось здесь она бы…
Стало дико… Темно внутри… В этот момент Диана обняла его за шею тонкими руками и спрятала лицо у него на груди. Это было неожиданно. Трогательно. Волнующе. Он даже застыл на мгновение, не веря, что это происходит на самом деле.
Диана — самое странное человеческое существо из всех, что он когда либо встречал. Изгой невольно прижал ее к себе еще сильнее, и на душе вдруг стало спокойно. Когда она рядом. С ним. Он больше не позволит кому то причинить ей боль, приблизится к ней. Никому. И даже не себе самому.
Ему никогда и никто не доверял раньше. Изгой больше не тронет ее и пальцем. Он больше не сделает ей больно. Она ведь такая хрупкая, маленькая, нежная.
И такая доверчивая. Как Анна. Разве мог бы он когда нибудь причинить младшей сестре боль?
Он бы лучше выдрал себе сердце. Только Диана не Анна. И его чувства к ней, хоть и напоминают те, что он испытывал в прошлой жизни, все же отличаются. Они другие. Странные, пугающие, но приятные. От них становится тепло. От них покалывает кончики пальцев и кровь пульсирует в венах быстрее.
Когда они вернулись домой и Изгой уложил Диану на постель.
— Что он сделал, чтобы ты пошла за ним? — тихо спросил он, стараясь не смотреть ей в глаза, все еще боясь увидеть там первобытный ужас и отчаянье.
— Не знаю, — так же тихо ответила Диана, — я почувствовала жуткую тоску и желание умереть. Я почувствовала, что ты хочешь, чтобы я ушла навсегда.
Он склонился к ней, вглядываясь в бледное личико, глядя на ее дрожащие губы:
— А ты хотела уйти?
— Нет.
Она отвернулась и закрыла глаза. А потом добавила:
— У меня кроме тебя никого нет. Мне некуда идти.
Это звучало обреченно, и Изгой почувствовал себя последним дерьмом. Впервые. С ней все было впервые и это тоже. Сердце снова дернулось. Неожиданно и ощутимо — она остается с ним, потому что у нее больше никого нет. Кроме Изгоя.
Значит, он обязан теперь заботится о ней. Особенно после того что сделал. А еще Изгой почувствовал себя живым. Настоящим. Почувствовал свое сердце, свои чувства. Оказывается, они есть, и быть живым дьявольски прекрасно. Боятся за нее тоже прекрасно, смотреть, как она засыпает, слышать ее тихое дыхание и биение ее сердца — тоже прекрасно. Ему хорошо, ему спокойно, когда он знает, что она рядом.
И ему вдруг захотелось, чтобы и ей было хорошо. Не только потому что ей больше некуда идти, а просто хорошо. По–человечески.
Изгой сел возле стены на пол и прикрыл глаза. Диана уснула. Он понял это по замедленному сердцебиению и тихому дыханию. Уходить не хотелось. Почему то хотелось сидеть здесь и слушать. Слушать звуки жизни, а не смерти.
