Как повываешь? - Жаклин Хайд



Она не останавливает поцелуй, и я практически рычу, когда она трется о мой член прямо так, как надо.

— Что случилось? — спрашивает она, отрываясь от меня и тяжело дыша.

— Мы на улице, — говорю я, пытаясь не потерять контроль и сдержать первобытные инстинкты.

Может, сейчас и весна, но снег только недавно растаял, и для человека здесь по-прежнему чертовски холодно.

— О нет, только не это, — она прищуривается, глаза сверкают. — Ты это начал, и теперь мне нужно кончить, — дрожь пробегает по ее телу, а ногти вонзаются мне в затылок, заставляя волосы на шее встать дыбом. — Прямо сейчас.

Я с трудом оторвал ее от себя, а она смотрит на меня так, будто я украл ее любимый вибратор и сломал его. Брови в удивлении поднимаются.

Я не могу сдержаться и смеюсь, снова закрывая ее рот поцелуем, проникая языком между ее губ, давая понять, что вовсе не собираюсь останавливаться. Не сейчас, когда наконец-то могу получить от нее хоть кусочек.

Я отстраняюсь, слова с низким рычанием срываются у ее губ.

— Давай найдем укромное место. Иди сюда.

Я хватаю ее за руку и веду дальше в лабиринт, пока мы не оказываемся в месте, которое невозможно увидеть из окон замка. Оно достаточно далеко, чтобы я смог почувствовать приближение случайного сотрудника и успеть поправить ее одежду.

— Этого должно быть достаточно, — говорю я, игнорируя тихое жужжание насекомых вокруг, когда хватаю ее за задницу и притягиваю к себе. — Я просто хотел проверить и убедиться, что ты не…

— Коннор, прекрати болтать, — прерывает Уитли, прижимаясь своими губами к моим, и мы каким-то образом оказываемся на земле — она подо мной. Она рычит, заставляя мой член дергаться, и хватает его через штаны.

— Черт возьми, — выдыхаю я, когда она выгибает свое тело вверх, прижимаясь ко мне, а ее рост в пять футов восемь дюймов (прим. 173 см) позволяет нашим бедрам идеально совпасть.

Я хватаю ее за талию, и через мгновение мои руки дрожат от напряжения, пока я стягиваю с нее джинсы, стараясь не порвать их нечеловеческой силой. Я едва успеваю стянуть их до щиколоток — туфли мешают снять их полностью, — когда она садится и хватает меня за воротник пиджака. Мне приходится удерживаться, чтобы не упасть, когда она резко притягивает меня ближе, раздвигает ноги насколько может и прижимает мое лицо прямо к своей киске, прикрытой трусиками.

— О черт, — выдыхаю я, все мое тело трясется.

Я почти рычу от ее терпкого, сладкого запаха, отодвигаю трусики в сторону, вызывая у нее резкий вскрик. На одной руке формируются когти и зарываются в землю рядом с ней, когда я издаю низкий, рокочущий стон напротив ее влагалища. Я ласкаю ее плоть, нахожу крошечный пучок нервов и провожу по нему приплюснутым языком.

— Да! — кричит она, заставляя птиц разлететься в разные стороны, когда запускает пальцы в мои волосы.

Я ласкаю ее языком так, будто это смысл всей моей жизни — исследовать каждый восхитительный изгиб и складочку, пропитываясь ее вкусом. Руки, дергающие меня за волосы во все стороны, — единственное поощрение, в котором я нуждаюсь, и я впиваюсь в ее клитор, когда она кричит, кончая мне на лицо. Пьянящий аромат ее оргазма захватывает меня, и я снова погружаюсь внутрь языком, собирая каждую каплю, покрывая рот и подбородок ее соками, словно нектаром.

Она кончила так быстро, я почти не касался ее, и мысль о том, что она может быть особенно чувствительной, заставляет член пульсировать. Непреодолимое желание толкает меня дальше — я ввожу палец в ее узкую, тугую киску и стону от ее прерывистого вздоха. Я поглаживаю самую чувствительную точку, восхищаясь тем, какая она горячая и влажная для меня.

Когда я вонзаю в нее второй палец, я поднимаю глаза, и наши взгляды встречаются. Ее губы приоткрыты, щеки порозовели от оргазма. Она выглядит чертовски сексуально, когда использует мои волосы как якорь, в то время как ее бедра приподнимаются, побуждая мой язык присоединиться к пальцам.

Я меняю угол запястья, подгибаю пальцы и массирую ее точку G, одновременно круговыми движениями работая языком по клитору, быстро и интенсивно, заставляя ее извиваться. Я убираю когти и провожу рукой вверх по ее теплым изгибам, приподнимая джемпер и рубашку, чтобы увидеть талию и грудь через лифчик. Холодный воздух вызывает мурашки на ее коже, а соски твердеют под моим жадным взглядом.

Мгновение спустя ее сочные бедра сжимаются вокруг моей головы, гладкая кожа трется о мою бороду. Из ее груди вырывается смесь рычания и стона, когда она вцепляется в мою руку, как дикая кошка, и начинает двигаться, вдавливая свое тело в мою руку и лицо. Я едва не теряю контроль, когда она внезапно выгибается, мой взгляд прикован к этому распутному виду, затем ее янтарные глаза закатываются, когда руки оставляют мои, чтобы сжать обе груди через лифчик. Она отчаянно извивается, стонет и тяжело дышит, сжимаясь вокруг моих пальцев.

Я теряю рассудок.

Я кончаю в штаны, как мальчишка, впервые попавший в бордель. Струя за струей горячая сперма заполняет брюки, пока сладкая киска Уитли доит мои пальцы. Она издает крик, который пробуждает во мне что-то древнее и необъяснимое, оставляя меня в замешательстве и полном восхищении.

Мое сердцебиение замирает, когда она открывает глаза, и вид расширенных и теплых зрачков вызывает какое-то странное чувство в груди.

— Черт возьми, — говорит она, ее тело обмякло и расслабилось, будто все уже закончилось.

Я протягиваю руку и резко сжимаю ее сосок сквозь тонкую ткань бюстгальтера, наслаждаясь тем, как ее брови взлетают, заставляя меня хотеть трахнуть ее так, чтобы она не могла говорить. Она закусывает губу, и я вынужден закрыть глаза, чтобы она не увидела, как они светятся ярко-желтым. Снова.

— Тебе нужно кончить еще раз, — говорю я, но это больше похоже на мольбу.

Я хочу снова увидеть, как эта сводящая с ума женщина теряет над собой контроль из-за меня.

Я опускаю лицо, вдыхая ее запах, и слегка потираю бородой мягкую кожу бедра, заставляя ее покачиваться. Затем я поворачиваю голову и без предупреждения прикусываю внутреннюю сторону другого ее бедра.

— Что? — выдыхает она.

Я ухмыляюсь, зная, что она блефует.

— Ты слышала, что я сказал.

Шлеп. Рука опускается на место укуса,