Невинная для Альфы - Тоня Рождественская
— Давненько мы не наблюдали бои истинных ликанов, — говорит ведущий. — Но сегодняшняя ночь подарит нам настоящее наслаждение. Потому что на Арене чистокровные волки, способные, к полной трансформации!
— Полная трансформация? — спрашиваю я неуверенно.
Не знаю, что это, но звучит устрашающе.
— Похоже, жених не слишком-то торопится ввести тебя в курс дела, — усмехается Данте. — То, что ты видела сейчас, называется половинчатой формой. Ее способны делать все оборотни. Полная же форма доступна только истинным ликанам, не просто рожденным волками, а еще и имеющими в крови определённый ген… но таких бойцов на наших аренах днем с огнем не сыскать. Так что сегодняшний турнир можно назвать поистине легендарным.
— Значит, Марк…
— Разумеется, он истинный ликан. Заполучить такого практически невозможно. Эта их врожденная гордость, знаешь ли… но я знал, что наш благородный герой не откажет в этой любезности!
— Любезности в чем?
— Помочь своей даме, разумеется… Ну и мне, походу дела, — добавляет он каким-то жутким тоном, от которого пробегают мурашки.
— Тебе? — переспрашиваю я, ожидая чего-то совсем нехорошего.
Но Данте лишь коварно улыбается, и в этой улыбке я вижу проблемы. Пока не знаю какие, но большие, большие, проблемы…
— Наслаждайся шоу, мышка, — говорит он чрезвычайно довольно и указывает на Арену.
Глава 32. Настоящий Марк
Ведущий объявляет первого участника — давнего чемпиона турнира, единственного истинного ликана, участвующего в «Lupus la battaglia», и принадлежащего древнему клану Веспа. Зал раздается аплодисментами, направленными в сторону красивого мужчины среднего возраста, покровительственно поднимающего руку, окруженному свитой и парой безмерно восхищенных им человеческих женщин.
— Посмотрим, на чьей стороне сила сегодня, Балтазар, — шепчет Данте с затаенной злобой, глядя на очевидно давнего своего соперника.
— И изюминка нашего вечера, — говорит тем временем ведущий. — Волк, никогда прежде не принимавший участия в боях. Лидер местной стаи, истинный ликан, Марк Минас. Приветствуем! Напоминаю, что ставки принимаются строго до начала боя…
С замиранием сердца гляжу на ринг. Одновременно хочется увидеть Марка, и одновременно боюсь видеть эту его пугающую форму. Какой же он должен быть оборотень, если даже как человек, настолько огромен и силен?
Похоже, Данте думает о чем-то похожем. Потому что он весь внимание, ждет, когда его временный «серв» совершит для него нечто невообразимое. Похоже, тот второй «гладиатор» не знает поражений. И, похоже, мой спутник очень рассчитывает, что Марк сможет пошатнуть давно установившийся порядок…
Клетка отворяется с и с разных концов ринга появляются волки. Теперь это самые настоящие волки, уже не нечто между зверем и человеком. Только эти волки совсем не похожи на обычных. Они огромны, пугающе огромны, и от них веет настоящей опасностью. Это чувствуется даже здесь, на трибуне.
Косматая шерсть вздыблена, глаза горят, острые клики оголены оскалом. Кажется, что они способны разорвать здесь всех буквально за пару мгновений. Даже кажется, что они поистине жаждут этого. И все-таки сперва я думаю, что те, первые, выглядели более пугающими. Однако, эта мысль тут же развевается в прах. Потому что противники кидаются друг к другу, и начинается поистине дикое противостояние.
Полная трансформация впечатляет куда как больше. Невероятная скорость, огромная сила и ярость ошеломляют. Я словно смотрю на битву титанов, развернувшуюся прямо перед моими глазами. Повсюду разлетается кровь и клоки шерсти, а тела сражающихся практически сразу же покрываются жуткими рваными ранами. Вой и рев, раздающиеся по стенам помещения, оглушают. Хочется закрыть уши и никогда не слышать этих жутких звуков.
Мне дурно, теперь уже по-настоящему дурно. Я была совершенно не готова к тому, что увижу на Арене. Эта жестокость, граничащая с бесчеловечностью, лишает всяческих сил. И особенно плохо мне оттого, что там, на ринге, Марк… и он там из-за меня…
— Я больше не могу… не могу, — шепчу я едва слышно, чувствуя, как боль раздирает сведенное от ужаса горло.
— В чем дело, мышка? — спрашивает Данте со странной смесью восхищения происходящим и неожиданной взволнованностью моим состоянием.
— Мне нужно на воздух, прошу… — поясняю я, хватаясь за уже начавшую кружиться голову.
Данте кивает соседу, и я, не успев даже понять, что происходит, быстро оказываюсь на улице у черного входа в клуб.
Практически падаю на ступеньку, с трудом сдерживая рвотные позывы, и слышу, как надо мной усмехается тот самый длинный, один из компаньонов вампира, который был с ним, когда нас с Сергеем вытащили из грузовика бандитов. Кажется, его одновременно забавляет моя реакция на бои и бесит то, что пришлось уйти прямо посередине действа.
Мне плевать, я вовсе не обязана получать удовольствие от этих садистских развлечений, и уж точно не обязана думать о его развлечениях. Я все-таки пока еще живой человек, а не холодный труп без нормальных эмоций и этических норм.
— Давай уже скорее, — бурчит надо мной вампир, недовольно выдувая из ноздрей воздух.
Но меня по-прежнему мутит, не могу представить, что вернусь туда и снова окажусь свидетелем этих зверств. Мне кажется, что я просто не вынесу подобного снова.
Однако, вампиру не терпится, из-за меня он пропускает поистине легендарное шоу.
— Ну, поднимайся, — слышу я и чувствую, как сильная рука начинает тянуть меня вверх.
Я не то, чтобы пытаюсь ему помешать (как вообще можно помешать вампиру, а два, а то и три раза сильнее тебя?), сколько просто ничем не помогаю, так и оставаясь в позе эмбриона, бессильно сгрудившегося на ступеньке. Но понимаю, что ничем другим, кроме возвращения в этот ад, это для меня не закончится.
Однако, вдруг холодная ладонь разжимается, отчего я снова плюхаюсь обратно. Слышу странный звук, заставляющий меня поднять голову, и сквозь пелену дурноты, вижу, что вампир падает на асфальт рядом с лестницей.
Этот факт мгновенно проясняет мое сознание, и я испугано вскакиваю на ноги, едва не поскользнувшись на соседней луже. Рядом практически из ниоткуда появляется черный силуэт, закутанный так, что видны практически лишь одни глаза. Он мгновенно подскакивает к уже начавшему приходить в себя вампиру, и пока
