Заноза в драконьей лапе - Диана Хант
– Бу-уль… – Растерянно протянула я, опасливо оглядываясь. – Эт чего?
Раз уж похищение удалось, то вряд ли с целью прибарахлить врага и поправить тому материальное положение? Эх, нет рядом Сени, тот бы уже заверял, что, разумеется, именно так всё и обстоит…
– Не знаю, – призналась Буля растерянно. – Но я чувствую Зеркало Судьбы, Мариш. Оно где-то рядом!
– Ты… крабий хвост, серьёзно сейчас?
– Нет, морской ёж, шутки шучу! Разыграть тебя решила!
Голос Були дрожал, глаза лихорадочно блестели.
Мне стало совестно. Хорошо мне – я дома. А ей там каково?
С достоинством дочери самурая в изгнании Буля взяла себя в руки и произнесла примирительно:
– Ну же, головастик, вставай! Как только ты его найдёшь… я смогу вернуться…
– …Домой. – Добавила она после долгой паузы и голос всё же дрогнул.
А затем произошло и вовсе немыслимое: Буля… закашлялась. Коротко, нооо…
В мгновение ока стартанув со взлётной площадки, которая здесь вместо кровати, я уставилась на зеркальный шар во все глаза.
– Буууль, – протянула я, насупив брови. – Ты чего?
– Ты о чём? – Передёрнула та плечами, избегая смотреть мне в глаза.
Однако сделать вид, что ничего такого не случилось, не удалось.
Она вновь зашлась в кашле, и на этот раз приступ был долгим, затяжным, а кашель... был совсем нехорошим.
– Буль, ты только не волнуйся, – затараторила я, стараясь, чтобы голос не звучал взволнованно… но увы, именно так он и звучал. – Как оно выглядит, это зеркало?
Слушая ответ, я хмурилась.
Не потому, что мне не нравилось то, что я слышала.
Скорее – то, что видела.
Просто Буля никогда не болела. Ну или ни разу на моей памяти...
Впрочем, я, возможно, так и не заметила бы этой её особенности, если бы не один случай…
Это было ещё в далёком детстве. Родители только привезли меня от Були, домой. Я тогда впервые гостила в её поместье, к тому же одна, без старших. Сказать, что уезжать не хотелось – пожалуй, не сказать ничего... А вот родные, казалось бы, стены, вещи давили, перекрывали кислород. Так и раньше было, поняла вдруг я. Желание вернуться обратно толкнуло изнутри, подбросило чуть не вместе с кроватью. Была не была, храбро решила я, выбираясь из-под одеяла.
Обнаружив под кухонной дверью полоску света, я чуть в пляс не пустилась – родители ещё не спали. Набираясь храбрости, я замешкалась. На пару секунд, не больше… но сразу же стало поздно.
Услышав, что именно говорила мама отцу, а точнее «выговаривала» вполголоса, я застыла статуей. Сперва отказывалась верить собственным ушам, а после просто впала в какое-то оцепенение, ступор…
– …Да она всех нас переживёт! – продолжала мама начатый ранее разговор. – Здоровая, как конь! Ты хоть раз видел её с насморком? То-то же. Не болеет старая ведьма, следит за своим драгоценным здоровьем… вот куда наше наследство утекает! Ещё и зубастая, как акула! Не даёт она, видите ли, в долг, из принципа, а для благотворительности, – как тебе это понравилось? – старой стерве веский повод нужен! Она точно оформит завещание?
– Она обещала. – Отвечал папа. – Но ты знаешь её Условие.
– Знаю я это условие! – Раздражённо фыркнула мама. – Чушь! Маразм вышедшей из ума старухи. Ну какая из соплюшки наследница? Но мы… мы вот что, не будем полагаться на случай… И действовать будем по закону! Я тебе когда ещё говорила на грин-карту податься? То-то же. А ведь в штатах опекун вправе распоряжаться…Голоса за дверью перешли на шёпот – и только тогда я отмерла, смогла снова двигаться. Так и не обнаружив себя, вернулась обратно, в детскую.
Наутро я твёрдо решила считать услышанное сном.
Однако загадочное слово «сштаты» (так мне тогда услышалось) вскоре прочно обосновалось в нашем доме. В родительском исполнении звучание у него было приятным, торжественным…
– …Бабуль, ты же поедешь с нами? В «сштаты»? – спросила я как-то у Були.
По изумлённо изогнутым бровям стало понятно, что о готовящемся переезде Буля не знала. Мне стало стыдно. Я чувствовала себя предательницей, как будто я всё это придумала и затеяла. Однако бабуля не сердилась.
Погладив меня по голове, она ласково спросила:
– А ты хочешь переехать, Марин?
Я пожала плечами.
– Не знаю… С тобой расставаться не хочу. Ни за что.
Усмехнувшись, Буля привлекла меня к себе.
– Рыбка моя золотая… Не волнуйся, Мариш. Мы и не расстанемся. Это невозможно. И, знаешь, что? Мы тоже уедем!
– В «сштаты»? – ахнула я.
Буля хихикнула.
– Намного, намного дальше…
Взгляд её затуманился, голос стал тихим, журчащим.
– На далёкие-предалёкие острова...
– Сказочные?
– Ещё какие сказочные, – серьёзно подтвердила Буля. – Каких там только нет!.. А вода такая лазурная, что в груди всё сладко сжимается, а на душе легко и щекотно… Хочешь?
– Хочу…
– Хотю… – ласково передразнила она, привлекая к себе и целуя в макушку.
Мечтательный взгляд её был устремлён в пустоту перед собой, но я точно знала: в такие моменты Буля видит больше… куда больше.
…Так или иначе, у предков выгорело.
Спустя четверть века грандиозное «переселение народов» всё-таки свершилось.
Баранкины перебрались в вожделенные «сштаты».
А я официально стала «отрезанным ломтем».
Отказа эмигрировать мне не простили. Что там – всерьёз не восприняли. «Помыкается по съёмному жилью, одумается, сама приползёт!» (того, что я как бы и не обещала, да и не скрывала, что останусь, аргументом не сочли) Как выяснилось, на моё медицинско-косметологическое образование вкупе со знанием языков возлагались большие надежды. То, что должно было обеспечить семейству Баранкиных кусок хлеба с маслом
