Юлия Козырева - Лара
— Клянусь, я тебя не выдам, — с серьезным видом я подняла правую ладонь.
Оборотень вздохнул: обидеть жену Барского он боялся больше, чем выдать его тайное убежище. Прекрасно понимая его состояние, я победно осклабилась.
— Эээ… Пойдешь по этому коридору, — махнул он направо, — это будет четвертая или пятая дверь налево. Точно сам вспомнить не могу. Знаю только, что дверь — зеленая.
Странно, ведь все двери в подземном городе были белого цвета, как и стены, и потолок. Я удивилась и, поблагодарив оборотня, побежала дальше.
Я знала, что Валентин не может не обрадоваться такому сюрпризу, даже если я ворвусь с этой новостью в его святая святых. К тому же, у него будет наследник (я считала, что у Барского должен родиться именно мальчик), а все настоящие мужчины мечтают об этом. Особенно такие, которым более трехсот лет.
Я старалась не задумываться о той гремучей смеси, что составит наследственность ребенка. Оставалось надеяться, что, как и мама с папой, он не будет пить кровь. Но даже если и будет… Это мой ребенок! Моя кровь и плоть! Мое все!
Теперь придется настоять на том, чтобы пожениться по-настоящему. Ведь наш ребенок будет на четверть человеком, а людям наплевать на какие-то дурацкие знаки, видные только оборотням. К тому же, это клеймо (я все еще бесилась при упоминании о нем) мне тоже не видно! Кто мне докажет, что он есть?! Я тоже хочу поставить свое клеймо на моем мужчине. Желательно, в виде золотого кольца на пальце! Вот!
Так я размышляла в поисках убежища моего тайного алхимика.
Увидев дверь, я поняла, что имел в виду оборотень: она была украшена зеленым орнаментом на белом фоне. Очень красиво.
Проблема заключалась в том, что зеленых дверей было две! Решив проверить первую, я смело толкнула ее, не подозревая, что этим подписываю себе приговор…
Мне открылась незабываемая картина: в накуренном помещении орала музыка, под которую колбасилась целая толпа гааргов. Я невольно открыла от изумления рот и не заметила, как вошла в комнату.
Помещение имело несколько обшарпанный вид, видно это было место "культурного" отдыха существ. Некоторые из них корчились на большом столе, исполняя что-то вреде брейк-данса, другие — просто сидели на небольших насестах и курили или напивались. При этом обнаружилось, что у них есть вторая пара лап, напоминающая руки, которыми они и проделывали эти манипуляции.
Четверо из гааргов за маленьким столиком резались… в карты.
— Эй! — раздался визгливый голос, перекрывающий громкую музыку, и ко мне подлетел гаарг, покрытый оранжевым пушком (здесь, вообще, наблюдались все мыслимые и немыслимые цвета). — Какая телочка!
Я подавилась нервным смешком, меня тут же окружила толпа гааргов.
— А она ничего! — подергал один из них меня за волосы. — Как тебя зовут, крошка?
Пока думала, как на это среагировать, музыка стихла, и из дальнего угла комнаты раздалось злобное шипение. Ко мне подлетел гаарг багрового цвета.
— Это она! — заверещал новоприбывший, показавшийся мне смутно знакомым. — Она посмела ударить меня! Наследного принца гааргов! Шваброй!!! — уже истерично визжал мой знакомый "попугай".
Толпа возмущенно загалдела.
— Я целый месяц после этого еле летал! А эта… шлюха! — он выплюнул ругательство, — ходит тут, как ни в чем не бывало и радуется жизни! — шум вокруг становился громче.
— Ну, послушайте… — подавив смех, начала я.
— Молчать! Мещанка, — гаркнул гаарг так, что я подпрыгнула, — я требую мести! — Ну, это уже совсем глупо: месть летучих мышей! — Я знаю одного вампира, который хорошо заплатит нам за эту девку.
Гаарги, явно, с энтузиазмом восприняли эту весть и бросились на меня.
— Эй, стойте! — пыталась я перебить поднявшийся шум криком.
Но в меня впились десятки неожиданно сильных цепких лапок с острыми коготками. Даже волосы не остались без внимания. И я почувствовала, как мое тело поднимают в воздух.
Глупость и нелепость! Пронеслось у меня в голове, перед тем, как гаарги, пытаясь протащить мое сопротивляющееся тело через дверь, почему-то в горизонтальном положении и поперек проема, приложили меня головой об косяк.
Глава 21
— Отстань, я спать хочу, — пробурчала я раздраженно и повернулась на другой бок. Шаловливая веточка не отставала, щекоча теперь подставленное ушко.
— Мммммммммм, — замычала я, закрывая ухо рукой. Рядом послышался тихий смех. Ну, и как вам это нравится? Я тут спать пытаюсь, да еще и голова раскалывается, а этот, этот…
— Валентин, совсем страх потерял, — произнесла недружелюбным тоном. — Ты можешь понять: я сейчас не хочу! — и даже сквозь дремоту и головную боль почувствовала, как напрягся рядом сидящий. Заподозрив неладное, я медленно повернулась и открыла глаза.
— Какого черта! — я поморщилась от своего же крика. Ну, кто просил так орать? Особенно, когда голова раламывается на части. Я обхватила руками взбесившуюся часть тела и неприязненно зыркнула на Вацлова, так как передо мной сидел этот… вампир во всей своей красе. Светлые волосы все так же собраны в хвост, глаза переливаются серебром, как и у меня теперь. В распахнутой черной рубашке и синих джинсах он вальяжно развалился на сочной траве, только вот моська чем-то недовольна, наверное, тем, что я его Валентином назвала… Стоп! Какая трава? На дворе ж ведь не май месяц! А, судя по буйной растительности, тянет на июль. Я испуганно огляделась: над нами раскинулось бирюзовое небо, солнце жарило нещадно и нас с вампиром, и всю полянку, расположенную посреди леса. Таак! Либо меня так хорошо приложили головой (убью маленьких тварей!), либо я столько времени провела без сознания. Голова стала болеть еще сильней, и мне уже казалось, что от нее откалываются куски и с грохотом падают на землю.
— Не бойся, — почти ласково произнес вампир и поднес свою бледную руку к моему многострадальному лбу. Сил отклониться не было, оставалось надеяться, что не будет еще больнее.
Рука приятно холодила кожу, и, прикрыв глаза, я блаженно застонала. Холод пробирался все глубже в голову, как бы замораживая боль. Через секунду боль отступила, и перед глазами прояснилось. Теперь уже я могла слушать не барабанную дробь в ушах, а пенье птиц.
Эх! Я тоже так хочу! Я даже не знала, что вампиры умеют еще и лечить. И для меня, пожалуй, эти способности закрыты.
— Что все это значит?! — опомнившись, возмутилась я, перестав блаженно лыбиться.
— Ларочка, — промурлыкал вампир, подсев ко мне еще ближе, — я так долго ждал этого момента! — кажется, влипли, думала я, отползая подальше. — Ты такая трогательная и красивая. Я схожу по тебе с ума. И теперь мы будем вместе. — нет, он совсем сбрендил! Что он ко мне прицепился?
