Жена тёмного князя (СИ) - Цветкова Алёна
Правда, они никогда не выживают, умирают в течении суток от голода. Люди так и не смогли найти нужный для птиц корм... Иначе гурлинок бы стали разводить, несмотря на совершенно жуткую природу птиц. И Борису было очень интересно, как с этой проблемой справилась я.
- В первый день они съели все скорлупки, - сквозь сон пробормотала я, - а потом переключились на рыбу. И сегодня на реке они поймали по огромной рыбине... хотя я не видела этого, но уверена, в воду они не лазили. Ты прав, они ее боятся...
Борис фыркнул:
- Теперь понятно почему только твои птенцы выжили. Никому в Пределах Жизни не пришло бы в голову скормить птенцам скорлупу, слишком велика из ценность... Чтоб было понятно... Твои птенцы за один день съели половину дворца Светлейшего князя. Скорлупа тринадцати яиц от одной птицы стоит очень дорого...
- Но нам же не нужен дворец Светлейшего? - прошептала я...
- Нет, не нужен, - согласился Борис и тихо рассмеялся, - но, знаешь, я не уверен, что позволил бы тебе скормить этим прожорам такую ценность. Но, знаешь, что беспокоит меня больше всего?
- Что? - я держалась из последних сил, плавая на грани сна и яви. Я уже почти спала, только какая-то крошечная часть моего разума все еще слышала слова моего мужа. Но уже не понимала...
- То, что твои птенцы серые, а не черные, - ответил Борис. - Это очень странно, Ася. Гурлинки всегда черные, ведь основа их магии — тьма... Но твои птенцы совсем другие. Я чувствую каждую не-живую душу вокруг, могу сказать, где сейчас наш Пузик, где болььше рыбы, и даже насекомые ощущаются мной, как крошечные искорки тьмы. А вот твоих гурлинок я не вижу... Вообще... Как будто бы их вовсе нет... И это меня пугает...
Следующие несколько дней я провела у реки. Заготавливала корни рогоза. Правый и Левый, получив официальные права моих питомцев, бегали за мной, как собачки. Даже Пузик, который раньше был моим единственным любимцем, стал ревновать. Вечерами он обиженно скулил и облизывал мои ладони, а потом и вовсе присоединился к нашим походам на реку. Там он, правда, забирался под ближайший куст и спал до самого вечера, изредка поднимая голову, чтобы убедиться, что я все еще рядом.
Птенцы же чувствовали себя на реке просто прекрасно. И мне даже не надо было заботиться об их пропитании. Я так и не увидела, как юные гурлинки ловят рыбу, но каждый вечер они приносили мне по паре больших рыбин. Это не считая того, что сами наедались от пуза. После рассказа Бориса о том, что суть этих существ магия, я перестала удивляться всем странностям, которые демонстрировали эти малыши.
Правый принес не-живую щуку, весом раз в двадцать больше его самого? Подумаешь... Это ж магия...
Левый повадился тявкать, изображая Пузика? Мне даже казалось иногда, что они разговаривают. Так магия же...
За пару недель птицы вымахали размером с гуся? Ну... Магия... и чье-то ненасытное брюхо. Жрали мои милашки за троих.
Стали менять окраску? Причем Правый становился все более темным, делаясь похожим на маму-гурлинку, а Левый почему-то светлел, сводя с ума Бориса? Так магия. Чему удивляться?
Борис каждую ночь пытал меня, расспрашивая про их поведение в полуестественной, скажем так, среде. И очень жалел, что он сам не может понаблюдать за птицами.
Он по прежнему впадал в оцепенение сразу после восхода солнца и приходил в себя на закате. Мне повезло, что я никогда не была жаворонком, а напротив, предпочитала утром поспать подольше, но лечь попозже. Это позволяло нам видеться и проводить по несколько часов вместе.
Мы много разговаривали. Борис рассказывал мне о себе, о своей жизни, о мире, в котором он жил. И я тоже делилась с ним фактами из своего прошлого. Нам было хорошо вместе. И мы сознательно откладывали дела на пару часов, чтобы побыть друг с другом.
А потом, когда я засыпала, Борис шел строить наш дом. С помощью магии это получалось гораздо проще и быстрее, чем можно было бы себе представить. Хотя выкладываться все равно приходилось на все сто. И к исходу первого летнего месяца наш крошечный домик был почти закончен. Осталось только перенести пучки рогоза, которые я высушила у реки, и покрыть ими крышу.
Домик получился точно такой же, каким я рисовала его в своем воображении. Полукруглые стены сложенные из жердей на подобии юрты. Их мы с Борисом решили сделать двойными и изнутри залить жидкой глиной. Благо этого добра на дней оврага было много, а магия позволяла высушивать залитые слои очень быстро. Это сделало наш домик гораздо более теплым. И, возможно, даже зимой в нем будет достаточно тепло, чтобы проводить время в его единственной полукруглой комнате.
Я планировала еще сделать очаг в центре, но пока плохо представляла себе, как сделать трубу... А оставлять дым самотеком уходить в отверстие в крыше я не хотела. Это же сколько копти будет! Замучаюсь оттирать.
Зато размышления о печной трубе навели меня на мысль о коптильне. Я быстро вырыла примитивную печь и в нашем меню появилась копченая рыба и копченые раки. Я даже попробовала запасти немного, но оказалось копчености без соли, которую мы начали экономить, хранились не очень долго.
Хладник тоже не простаивал. Верша исправно ловила рыбу, и я каждый день закладывала на хранение пару десятков рыбешек, которые предварительно разделывала на филе. Мы решили не заморачиваться с упокоением нежити. Я питалась такой рыбой уже давно и прекрасно было видно, что она никак мне не вредит. Борис же, став темным мнишкой, тоже не видел разницы во вкусе между упокоенной и неупокоенной рыбой.
Наша жизнь налаживалась. К осени мы должны были собрать достаточно ресурсов, чтобы пережить зиму. И я, несмотря ни на все трудности, которые никуда не делись, была абсолютно счастлива.
- Ася, - однажды ночью хмурый Борис растолкал меня. А когда я открыла глаза, заявил, - случилось что-то странное... Я чувствую, что рядом с Пределами появился кто-то живой...
Конец
