Конец вечности (СИ) - Ветер Морвейн "Lady Morvein"

И Ренгар бы отдал эту чёртову империю с потрохами, если бы ему сказали, что там, куда его зовут, он будет свободен.

Он допил пиво залпом и мотнул головой, чтобы развеять накативший дурман, встал из-за стола, а затем двинулся к выходу.

- Когда будут деньги? – услышал он окрик бармена, но только махнул рукой.

- В последний раз запиши на мой счёт.

Ренгар успел подняться по лестнице и коснуться ладонью сенсорной панели, открывающей дверь, когда почувствовал ледяное дуло пистолета у виска.

- Давно не виделись, друг, - услышал он из-за спины голос Дезмонда и дёрнулся, но уже через секунду понял, что сильная рука выворачивает его локоть, а самого его впечатывает в стену щекой. Лицо Дезмонда оказалось совсем близко, но Ренгар не видел его – только чувствовал горячее дыхание у самого уха. – Твой кредит закрыт.

***

Свой визит к Ренгару Дезмонд готовил долго. И хотя то, что этот визит необходим, он понял сразу же, едва услышал имя из уст Галактиона, но воплощать решение в жизнь не спешил.

Мысль о мести отзывалась сладкой песней смерти в груди. В каком-то смысле можно было сказать, что ожидание приятнее самого процесса. Впрочем, он бы не тянул так, если бы не ворох проблем, взваленных ему на плечи Галактионом.

Знакомство с легендой привело Дезмонда в состояние перманентной эйфории. Ему было безразлично, что на окраинах Ойкумены бушует война. Притупилось отчаяние от недавней гибели центральной базы, а уж мысли о том, что он только что едва не лишился головы, напрочь выветрились из этой части тела.

Всё существо Дезмонда пело, когда он показывал Галактиону свои достижения – и хотя улыбка того казалась несколько натянутой, Дезмонд пришёл к выводу, что виной тому удивление.

- Вы станете нашим магистром? – спросил он, заканчивая показывать Галактиону то, что стало теперь их центральной базой.

Галактион почему-то потёр глаза.

- Это так необходимо?

- Да! Мы боремся за ваши помыслы!

Дезмонд и сам не заметил, в какой момент перешёл на вы – видимо, тогда, когда поверил окончательно. Перед ним был Галактион.

- Мне нужно поговорить с людьми. Я вовсе не уверен, что все этого хотят.

- Они захотят, - Дезмонд усмехнулся, но тут же прокашлялся, столкнувшись с отрезвляющим взглядом Галактиона, - конечно, только если захотят. Свобода выбора для нас прежде всего.

- Я рад, - согласился Галактион.

Он в самом деле встречался с командирами эскадрилий, а затем улетел, сославшись на дела в Каранасе – и Дезмонд не спорил. Он всё ещё пребывал в непривычной эйфории от близости легенды. А главным было то, что Галактион оставил ему номер, и почти каждый вечер они обсуждали планы по восстановлению Ордена.

Дезмонд даже не заметил, кто из них предложил эту идею. Она появилась легко, будто бы висела в воздухе всегда. Да так оно, в общем-то, и было – потому что Дезмонд ждал этого шанса всю жизнь.

С Галактионом было легко говорить – потому что он с полуслова понимал все его замыслы. И именно поэтому иногда с ним было трудно – например, когда речь заходила о Ренгаре.

- Ты мог быть на его месте, - говорил Галактион, едва почуяв, что планы Дезмонда по отмщению набирают обороты.

- Нет, не мог, - подобное сравнение оскорбляло Дезмонда до глубины души, - я был там. И я не предал своих. А он предал. И его надо убить, чтобы все понимали, что меня нельзя предавать.

- И что потом? Будешь строить власть на страхе? Думаешь, такой верности хватит надолго?

- При чём здесь это? - вопрошал Дезмонд, однако аргументов, чтобы объяснить свою позицию, пока не хватало – и в конце концов на аргументы Дезмонд плюнул.

Он принял к сведению самый весомый из доводов Галактиона против акта возмездия – этим доводом было то, что если Ренгар ещё жив, то за ним наверняка следят. И потому Дезмонд, выждав несколько недель, для начала отправил в систему, где он обнаружил Ренгара, несколько кораблей слежения, и только затем, удостоверившись, что если слежка и была, то её уже сняли, полетел туда сам.

Галактиону он, естественно, ничего говорить не собирался – спорить Дезмонд устал. Болтовня вообще не была его любимым делом.

Он молча сидел добрую половину вечера в уголке бара, где когда-то они выпивали вместе с Ренгаром и Меридиком, и думал, каким нужно быть идиотом, чтобы устроиться здесь на постой.

А потом, когда Ренгар встал и стал подниматься, последовал за ним.

Теперь ему казалось, что дуло бластера стало продолжением его руки – так явственно он ощущал, как соприкасается холодная сталь с горячей, порозовевшей кожей.

- Кредит закрыт, - прошептал он и вдавил, было, курок, когда из другого конца коридора услышал своё имя:

- Дезмонд!

Дезмонд чертыхнулся сквозь зубы и чуть повернул голову, стараясь рассмотреть говорившего, но не выпустить из зоны внимания и свою жертву.

- Что ты этим решишь?

- Мы это уже обсуждали, - процедил Дезмонд.

- И ты так и не смог мне ответить, - Галактион подошёл вплотную, и уверенность его в том, что Волк не выстрелит, неприятно проскребла Дезмонда по нервам.

- Я тебе сказал. Я не прощаю предателей.

- Скажи, что это даст лично тебе?

Дезмонд молчал. Только скрипнул зубами и снова повернулся к Ренгару, который и не думал вступать в разговор.

- Мне станет легче.

- Нет, не станет. Тебе будет так же хреново, как сейчас, потому что тебе плохо не от того, что ты думаешь о нём, а от того, что ты не можешь вернуть погибших.

- Зато его я могу пристрелить.

Холодная рука Галактиона накрыла его собственную.

- Дезмонд, убери. У нас с тобой много дел помимо мести.

Дезмонд невольно прикрыл глаза. Прикосновение было неожиданно приятным, и это «у нас с тобой» прозвучало так, будто в самом деле он был не один.

- Хорошо, - Дезмонд убрал пистолет и посмотрел на Аэция.

- Отдай мне. Ты должен его простить.

- Хорошо, - Дезмонд с сожалением расстался с бластером. – Только дай я поговорю с ним. Я должен довести это до конца.

Какое-то время они с Галактионом смотрели в глаза друг другу, а потом Аэций кивнул.

- Я буду ждать в машине.

Он исчез, а Дезмонд ослабил хватку, позволяя Ренгару повернуться.

- Слабак, - выдохнул Ренгар.

- Мешок дерьма, - ответил Дезмонд спокойно.

Дезмонд смотрел в чёрные глаза человека, рядом с которым спал и ел последние семь лет.

- Как ты мог? – спросил он. – Тебе было на всех нас плевать?

- Я ненавижу всех вас, - выдохнул Ренгар, и, не давая ему продолжить, Дезмонд рявкнул:

- Уймись!

- Ты пришел трепаться? Мне осточертел твой трёп.

- Я пришёл посмотреть тебе в глаза.

- Посмотрел? Можешь валить.

- Обязательно, - Дезмонд отступил назад, - и ещё одно…

Рука его скользнула, стремительно доставая из-за пояса десантный нож, и лезвие бесшумно вошло в Ренгару под ребро, так что тот успел лишь всхлипнуть и посмотреть на Волка глазами, полными удивления.

- Я тебя прощаю, - прошептал Дезмонд одними губами и, развернувшись, пошёл к лестнице.

Он шёл почти вприпрыжку. Галактион ошибся – на душе было так легко, как не было ни разу за последние семь лет.

Дезмонд нырнул в аэромобиль – Галактион сидел на пассажирском сидении, он, как заметил Дезмонд, не слишком любил водить, так что Дезмонд отключил навигатор, завёл мотор и рванул флаер вертикально вверх, заставляя уйти в свечу. Окна домов и гудящие машины мелькали со всех сторон, и только вырвавшись на простор над крышами небоскрёбов, Дезмонд отключил двигатель и посмотрел на магистра.

- Успокоился? – спросил Галактион абсолютно ровно.

Дезмонд кивнул.

- Я же говорил, если простишь, станет легче.

- И ты был прав.

***

Ренгар сполз по стене. Руки и ноги слабели с каждой секундой, и, хотя Дезмонд давно уже исчез, его фигура, затянутая в чёрное, долго ещё чудилась Ренгару у самой лестницы. В ушах звучал смех, и Ренгар никак не мог понять, чей голос смеётся над ним.