Истинная для демона, или Коснись моих воспоминаний - Наталья Ринатовна Мамлеева
В большой просторной столовой, стены которой были отделаны янтарём, был накрыт длинный стол для всех придворных. Ожидали только нас. Едва сев на своё место и усадив меня по правую руку, Роффе подал знак, чтобы открывали крышки у первых блюд.
Мои фрейлины беседовали о чудесной погоде и новом ателье, недавно открывшемся в городе и подающем надежды на эксклюзивность фасонов. Говорят, графиня Вайлин платье для завтрашнего приёма заказывала именно там, так что все смогут оценить работу мастериц.
Помимо этих разговоров до меня долетали и другие, куда менее приятные. Бросая на меня оценивающие взгляды, придворные перешёптывались о моих отношениях с ас-алердином и ставили под сомнение мою невинность. Последнее было вопиющей наглостью с их стороны, но, судя по рассеянному взгляду Роффе, ему наплевать.
Его будущую жену подозревают в распутстве, а он так легко к этому относится! А если усомнятся и в статусе наследника? Если только… Я ужаснулась от одной мысли. Если только он не прибегнет к древней традиции, пережитку прошлого, и не устроит брачную ночь в храме при свидетелях из числа семьи и храмовников.
Щёки залил жгучий румянец. Я не переживу такого позора! Хотя вообще не представляю, как стерплю первую брачную ночь.
– Ваше высочество, всё в порядке? – обеспокоенно спросила Нилла, обратив внимание, как трясётся стакан с водой в моей руке.
Сивилла тоже заметила и ободряюще мне улыбнулась.
– Леди Маким, я хотела вам посочувствовать, – Сив обратилась к брюнетке постарше меня с отличительным знаком в виде небольшого родимого пятна на правой щеке. Девица была одной из тех, кто громче всех смаковал сплетни обо мне, – шёпотом, но довольно громким, чтобы докатилось до моих ушей. – Месяц назад с вами расторгли помолвку из-за грязных слухов. Уверена, это были пустые наговоры, распространяемыми низкими людьми с отвратительным языком, посиневшим от лжи. Помните, что я всегда на стороне правды и не одобряю, когда кого-то обвиняют без доказательств, на основании пустых бредней и пересудов. Я понимаю вашу боль, дорогая.
Неплохо. Я ответила Сивилле благодарной улыбкой и спокойно дождалась окончания ужина, с которого не сбежала, а ушла с гордо поднятой головой. Стук моих каблуков раздавался в тишине столовой, и придворные стоя смотрели на меня, не смея отвести взгляд, пока я не покинула просторную, но душную столовую.
– Как Роффе позволяет такие раговоры?! – возмущённо воскликнула Нилла, когда мы остались вчетвером в моих покоях.
– Дорогая, тебе следует поумерить пыл, – одёрнула её Сивилла. – Ты – фрейлина её высочества и должна проявлять свои эмоции незаметно. Думаю, тебе стоит поупражняться в этом.
– Спасибо тебе, Сив, – сказала я. – Ты приободрила меня.
– Может, Сивилла и права, – всплеснула руками Нилла и опустилась в кресло, – но я всё равно не понимаю поведение его величества.
– Его поведение и не нужно понимать, – раздражённо ответила Джули. – Он – король, его слово – закон. Думаешь, он должен обращать внимание на сплетни? Грета сама должна обороняться от них, иначе всегда будет лишь тенью его величества.
Джули права, и оттого становится ещё грустнее. Даже если я буду обороняться, но не найду поддержки у Роффе, все мои попытки будут выглядеть жалкой бравадой. Абикард – королевство, где давно утеряны понятия чести и достоинства, а представители местной знати готовы разорвать друг друга на мелкие кусочки.
– Без его поддержки при дворе не выжить, – опустила взгляд Сивилла, – он обязан это понимать.
Джули вздохнула, дотронулась до кулона-луны, камушек в котором едва слышно звякнул, и прошла к письменному столу, отвернувшись от нас. Я смотрела на её точёный профиль и думала, что девушка выглядит намного старше меня и мыслит иначе. В её чертах – сталь, в глазах – мудрость вперемешку с горечью, а в улыбке – лукавство. Маняще-красивая и огненно-опасная.
Допоздна мы с фрейлинами разбирали корреспонденцию. Буквально каждый адресант в письме, а то и в нескольких, желал поздравить меня не только с возвращением, но и с выгодной партией. Ещё бы, в женихах – сам король! Куда уж выше? А ведь я была принцессой крови, наследной принцессой рода Миарот. Жаль, что в Абикарде женщина не может стать правящей королевой, трон переходит ближайшему родственнику по мужской линии. И выйди я замуж не за наследника, мой муж не имеет права претендовать на трон, даже мой первый сын займёт престол лишь в том случае, если не найдётся других ближайших родственников мужского пола.
Просмотренные письма были настолько же лживыми, как и сплетни, распускаемые по всему Абикарду. Только одни – льстивы, а вторые – злы.
Ямин так и не пришёл, поэтому, прождав его больше часа, я решила лечь спать, надеясь, что сегодня меня не будут мучить кошмары.
Надежды не оправдались.
Снился Ямин в мокрой рубашке, обольстительно-манящий, на фоне багрового заката. Он бежал ко мне, но, когда нас разделяли считаные метры, вдруг превращался в огромную мантикору и прыгал на меня. И так повторялось несколько раз, пока я не проснулась в холодном поту.
За окном было темно. Заклинанием вызвав магические часы, убедилась, что нет и четырёх утра. Полежала в постели ещё немного, но сон так и не пришёл. Вздохнув, поднялась и накинула халат. Взгляд вновь привлекла оранжерея матери, и на этот раз я решила, что пора бы её навестить.
Переодевшись в один из костюмов для верховой езды, я вышла из спальни. В гостиной никого не было, стражники в конце коридора не посмели меня останавливать. Подумав, что отправляться одной слишком рискованно – могут поползти неверные слухи, если молодая леди будет где-то замечена без сопровождения, я поднялась на третий этаж к Джули. Слуги просыпались рано, вот и сейчас одна из горничных бежала мимо меня, но я успела её перехватить.
– Доброе утро. Ты не знаешь, где покои леди Джулии?
– На четвёртом этаже, ваше высочество. Позвольте проводить вас.
На четвёртом? Она сама говорила мне, что на третьем. Нахмурившись, я поднялась вместе с горничной. Через анфиладу из нескольких залов с ответвлениями мы дошли до королевского крыла, где когда-то располагались личные комнаты моих родителей, а теперь нынешнего правителя, а налево уходил длинный коридор с апартаментами для близких родственников. Увидев движение справа – открывалась дверь покоев его величества, я дёрнула горничную за руку, чтобы спрятаться за портьерой. Не хотелось встречаться с Роффе. Только почему он проснулся
