Эфириус. Восхождение - Анастасия Княжева
В этот момент официант в огромной соломенной шляпе принёс наш заказ – салаты из морепродуктов, фаршированных омаров и бутылочку белого вина. Мы с Даниэлем умолкли. Пока официант разливал вино по бокалам, я смотрела на музыкантов, нежно ласкавших пальцами струны гитары. Даниэль глядел на меня.
– Возле сферы Кристалл в Пантеоне лучше не светиться, – деловито произнёс он, когда официант отошёл. – Это может спровоцировать новый конфликт с топом. – Я согласно кивнула. – Предлагаю нагрянуть к ней домой после ужина и обсудить всё без лишних свидетелей. Только надо адрес узнать…
Даниэль полез в карман за коммуникатором, но я его остановила.
– Оставь. Он у меня есть.
Особняк Кристалл Лейм находился на почтительном удалении от шумного центра и не менее шумной набережной. Это был двухэтажный белокаменный дом с витражными окнами, портиком, поросшими виноградной лозой колоннами и прекрасным садом за высоким железным забором. Больше ничего разглядеть не удалось.
Мы сидели в засаде: стрелки часов приближались к десяти, а госпожи Лейм дома до сих пор не было. Тьма сгущалась над нашими головами, в вечернем небе прорезались огоньки звёзд, и я задремала.
– Кара, Кара, проснись! – услышала я взволнованный голос Даниэля, подкреплённый тычками. – Кристалл прилетела!
Я тут же распахнула глаза и сонно зевнула.
– Давно?
– Только что.
Мы выждали четверть часа и позвонили в звонок.
– Госпожа Лейм? – немного нервно спросила я, глядя в глазок видеокамеры. – Это Кара Грант. Со мной Даниэль Гросских. Мы с вами не знакомы, хотя несколько раз виделись в Пантеоне… Но мне очень нужна ваша помощь.
С минуту из микрофона доносилось лишь едва различимое потрескивание, а потом госпожа Лейм тихо сказала:
– Входите.
Послышался писк, и ворота начали расходиться, медленно и со скрипом. Карлёт Даниэля неспешно проехал вперёд и остановился возле колонн, которые в сгустившемся мраке казались привидениями.
Коротко хлопнув дверцей, я выбралась из крылатой машины и уверенной твёрдой походкой направилась к входу в особняк. Железная дверь, украшенная позолотой и витыми тяжами металла, была приоткрыта. Из узкой щели струился фиолетово-ало-оранжевый свет.
Мы с Даниэлем переглянулись, осторожно зашли внутрь – и оказались в оранжерее. Она была вместо холла. А может, являла собой и весь дом.
Загадочные деревья, которых не могло существовать в природе, тянулись вверх, к чёрному блестящему потолку. С их гибких сизых, медных, бронзовых веток свисали плоды разных размеров и форм. Ароматные, яркие, сочные, прикрытые упругими листьями – они являли собой аппетитную картину.
Толстые узорчатые стволы оплетали шипастые лианы, на концах которых розовели цветки. Они тянулись волнами вверх, в стороны, образуя причудливую паутину, которая обрывалась лишь у островков кустарников.
– Обстановка, как в драгс-лаборатории, – тихо сказал Даниэль. Я усмехнулась. И вправду: все растения были подсвечены неоновыми лампами: фиолетовыми, алыми, оранжевыми, голубыми. – Не удивлюсь, если здесь выращивают мариху…
Он резко осёкся, изобразил кашель, заметив седовласого мужчину в чёрном костюме.
– Она на втором этаже. В секции архаизмов, – любезно пояснил дворецкий. Я сдавленно хмыкнула. – Добрый вечер, господа. Следуйте за мной. Госпожа Лейм ожидает вас в своём кабинете.
Мужчина откинул рукой, затянутой в чёрную кожаную перчатку, свисавшую с крон деревьев лиану, и грациозно, словно барс, проскользнул между стволами.
– Вы робот-дворецкий? – с интересом спросил Даниэль, двигаясь за ним.
– Дворецкий-вышибала, если говорить точнее, – пояснил он, а я с удивлением посмотрела на нашего сопровождающего. – Классическая модель с обновлённым программным обеспечением и расширенным функционалом.
Даниэль присвистнул.
– Тогда нам лучше не злить вашу хозяйку, – мягко сказала я.
– И то верно, – улыбнулся робот.
Я оперлась ладонью о шершавый ствол дерева – и испуганно охнула, ощутив, как что-то пупырчатое, юркое, жгучее выскользнуло из-под моих пальцев.
– Кара, берегись! – выкрикнул Даниэль, оттаскивая меня в сторону. – Это кислотный хамелеон! У него на хвосте сопло. Я видел таких в сфере Берда.
– Паскудникус кислотникус, верно, – согласно кивнул дворецкий. – Это подарок господина Берда. Однако прошу вас никому не рассказывать об увиденном: фантазийных зверей запрещено материализовать, – заговорщически произнёс он и нам подмигнул.
– Вы совсем, как человек, – пробормотала я, дуя на покрасневшую ладонь с небольшими волдырями.
Робот опять улыбнулся.
– Благодарю.
Мы миновали лестницу из красного дерева, поросшую земляникой. Дворецкий остановился, на что-то нажал – и потолок раскрылся, как в обсерватории, открывая обзор на бескрайнее звёздное небо и полную луну. Невольно улыбнулась. Красиво.
Робот проводил нас в рабочий кабинет госпожи Лейм. Небольшой, со стеклянными стеллажами с пронумерованными пробирками, заполненными измельчёнными травами, рельефным паркетом в виде разноцветных листьев осины, оттоманкой и дубовым круглым столом. На нём аккуратными ровненькими рядами лежали стопки с исписанной бумагой, нож для вскрытия писем, личная печать. В мягком желтоватом свете ночника поблёскивали дизайнерские золотые ручки, переливалась лазурью хрустальная вазочка с чем-то съестным.
– Добрый вечер, – поприветствовала нас госпожа Лейм.
Она стояла вполоборота возле окна, задумчиво глядя на улицу. Длинные рубиновые волосы струились по спине, касались бордового шёлка платья-халата, расшитого золотыми нитями.
– Присаживайтесь. Что привело вас ко мне?
Даниэль устроился на оттоманке, я же заняла свободный стул и тихо произнесла:
– Ваше творение, госпожа Лейм. Золотые бобы.
– Как интересно… – без особого интереса сказала она. Мы с Даниэлем переглянулись, но оба смолчали. – Допустим, они у меня есть, – ответила Кристалл после длительной паузы. – Но это весьма и весьма редкий продукт. Даже больше – биологический артефакт с крайне мощными свойствами. Зачем мне им с вами делиться?
Писательница обернулась. Острый взгляд опаловых глаз вгрызся в моё лицо.
– Возможно, мы сумеем договориться…
– Деньги уже давно меня не привлекают, – зевнула она. – Впрочем, у вас, госпожа Грант, их и нет. Иначе я бы сейчас вела разговор с Шоном.
Я прикусила язык, спустила остроту. Кристалл Лейм улыбнулась.
– К тому же, госпожа Грант, вы – прямая угроза топу. Ваше возвышение в случае успеха нового проекта, – она сверкнула белоснежными зубами, намекая, что тайны здесь больше нет, – хотя это крайне сомнительно, может вызвать серьёзные подвижки в нашем ершистом, своенравном, жестоком, но уже привычном ряду. Мне бы этого не хотелось.
Я впилась ногтями в покрасневшую обожжённую ладонь и чуть от этого не поморщилась. Однако боль очистила разум. Я жестом показала Даниэлю не вмешиваться и обратилась к хозяйке особняка:
– Ошибаетесь, госпожа Лейм. Я не угроза для вас и не враг. Всего лишь ещё один творец в бесконечной веренице творцов Пантеона, который пытается удержаться на плаву. Удержаться, заметьте, а не кому-либо навредить. Однако достаточно одарённый для того, чтобы ваши ершистые, своенравные и жестокие коллеги попытались меня устранить. Так сказать, на самом старте. Неужели вы не хотите заключить сделку с человеком
