Новогодняя сказка для ведьмочки - Елена Казанцева
И вот вечером мы собрались с девчонками наряжать елку. Матвея я послала к Ярославу, человек болен и вряд ли будет себе готовить еду. Поэтому сыну дала наставления, чтобы он обязательно накормил соседа моим фирменным пирогом.
И вот чего не ожидала, так того не ожидала, но через час Матвей вернулся домой с Ярославом и Лео. До сих пор у меня перед глазами, как падает с крыльца Ярослав, его крик, отекшая нога, и слова его друга «перелом и разрыв связок». Я в этом косвенно виновата и не могу себя простить. Поэтому до сих пор чувствую свою вину.
Но Ярослав, как ни в чем не бывало, встает рядом с девчонками и начинает развешивать игрушки, девчонки мои шушукаются и строят ему глазки, а он гримасничает и показывает им смешные рожицы. А на вид такой серьезный.
Одно неосторожное движение, и шар выскальзывает из моих рук, по полу разлетаются осколки. Боже, что я наделала! Сейчас или собаки или дети поранятся. И я уношусь на кухню за веником. Дурацкий предмет — веник, все время куда-то исчезает. Я бегаю из ванны в кухню, туалет и кладовку, но его нигде нет.
И только тут обнаруживаю его в коридоре. Вдруг слышу из комнаты голос Ярослава: Нет, Лео, нельзя!
Что там происходит, вот с веником и совком забегаю в зал, а там…
Наша красавица елка валяется на полу, кругом битые стеклянные игрушки, а макушка ели уже полыхает пламенем, Ярослав пытается сбить пламя и вытащить макушку ели из камина, а по елке носится рыжий котяра, радостно завывая.
— Матвей, тащи воду, — кричит Ярослав, в зал вбежали собаки, для них шоу, они скачут и тявкают. И тут я сообразила, что в коридоре стоит огнетушитель.
Бегу зайцем в коридор, хватаю огнетушитель, на ходу вспоминая инструкцию, что читал мне пожарный, переворачиваю, внутри его что-то разбивается, и я выпускаю струю белого пара в камин.
Капец, приехали. Все вмиг покрывается белым налетом.
Хорошо девчонки успели выбежать. В углу сидит Лео и вылизывает свою шерсть, в дверях собаки гавкают на меня. Клубы дыма в воздухе и удушливый запах не то от огнетушителя, ни то от сгоревшей елки.
— У нас елки не будет? — вопросительно тянет Стеша, заглядывая в зал.
— Елки не будет, — вдруг начинает плакать Ксюха, стоящая позади сестры.
— Девочки, девочки не плачьте, сейчас мы найдем вам новую елку, — Ярослав достает из кармана телефон и выходит в коридор.
Я слышу, как он разговаривает с кем-то, звучат какие-то цифры.
Это что за елку столько попросили? Совсем с дуба рухнули?
Завтра придется съездить на Новогодний базар и поискать другую елку. Хорошие большие ели, конечно, уже давно разобрали, но и без елки совсем не праздничное настроение. Я смотрю на разруху в доме, тут уборки на день. Но что делать. И берусь за веник.
Только слышу звонок в дверь.
Там Ярослав. Двери хлопают, кто-то басит, какие- то чужие люди. Вышла в коридор и обомлела. Там стояли двое полицейских и держали за рукав Бориса, рядом с которым стояла пышная зеленая только что срубленная елка!
И тут снова открываются двери и входят мои родители! Вот засада!
У мамы округляются глаза, папа выглядит растерянным. Представляю, что они подумали, у дочери в коттедже двое странных мужчин, один с загипсованной ногой, второй — под обоими глазами синяки, и царапины во все лицо, а вдобавок два полицейских.
— Что тут происходит, где Юля? — кричит мама. — Юля!
Глаза у мамы округлились, как будто ее настигла базедова болезнь, у папы глаз дергается. Полицейские, видимо получив, что хотели, быстро исчезли за дверями.
— Юля, что здесь происходит, — капец, сейчас будет промывание мозгов, и хоть мне уже тридцать лет, но мама считает, что она вправе меня отчитывать.
И сейчас она указывает своим пальчиком с дорогущим маникюром на Ярослава и Бориса, кривя презрительно рот, и сузив от злости глаза.
— Юля, соизволь объяснить, что эти, — она запинается, и тычет пальцем прямо в лицо Борису. — Эти бомжи делают в твоем доме.
— О, бабушка приехала, — в коридор выскакивает Матвей, но мама не любит, когда ее называют бабушкой, тем более она так и не смирилась, что я не сдала Матвея в детский дом, и считает этого ребенка чужим.
— Матвей, я тебе сколько раз говорила, не называй меня бабушкой, — она визгливо кричит на моего сына, при этом папа старается молчать, он всегда молчит и не высказывает своего мнения при маме.
— Я вам сейчас все объясню, — Ярослав попытался вставить свое слова, но где там, маму понесло.
— Юля, пусть эти пьянчуги немедленно уйдут! Вот так и знала, что ты скатишься до общения с опойками, говорила тебе в свое время, надо было выходить замуж за Влада, сейчас бы жила, как у Христа за пазухой…
Это вечная тема «замуж за Влада», она всплывала после каждого моего развода. Мне так кажется, что и выдать замуж она хотела меня за него только потому, что Влад был бесплоден, и она его диагноз знала. Мама жутко боялась старости, всеми способами молодилась, и не терпела, когда ее называли бабушкой. Поэтому и внуков не очень то и хотела. Когда появилась Стеша, мама еще как-то смирилась. Но Матвейку жутко не любила непонятно за что, к Ксюше относилась холодно.
— Мама! — пытаюсь притормозить ее и показать кто здесь хозяйка. — Ты зачем приехала? Скандал устраивать?
— Не говори так с матерью! Отец, а ты что молчишь? — мама толкает отца локтем, но тот только крякает, он боится скандалов, а маму уже не остановить, она смотрит на Бориса и корчит презрительную гримасу. — Боже, вы что, никогда не моетесь, от вас несет вонью…
— Да, — и тут Борис выдает такое, над чем мы смеялись весь вечер. — А еще я только что обоссался, когда меня менты за грабеж заповедника задержали!
