Совершенные - Марина Суржевская
В темном стекле напротив отражалось мое лицо. И фигура Дамира, стоящего ближе, чем мне казалось.
– Да, я примчался, чтобы тебе сказать, – с горечью произнёс он за моей спиной. – Сразу же. Нелепо, правда? Хотел тебя обрадовать.
– Я рада.
– Врешь! Тебе наплевать. Как и на все вокруг.
Дамир слегка покачнулся, и я потянула носом и уловила слабый запах рома.
– Не предложишь мне… чая?
– Кажется, чая с тебя уже достаточно. И не чая-тоже. Помнится, совсем недавно кто-то корил меня за любовь к спиртному.
– Точно, – усмехнулся Норингтон. – Думал, это поможет. Но оказалось, что я совсем не умею пить. Черный ром не помогает, Кэсс. После двух стаканов то, что так хочется забыть, делается лишь ярче. Понимаешь?
– Дамир, тебе лучше уйти, – твердо сказала я, не поворачиваясь.
– Кэсси…
– Тебя ждет невеста. Надеюсь, ты не забыл, что скоро женишься. Джеме не понравится твой визит ко мне.
В отражении я увидела, как Дамир поднял руку и посмотрел на кольцо обета. Еще не свадьба, но уже обещание. Сжал руку в кулак. Медленно поднял голову, и наши взгляды встретились в темноте стекла.
– Невеста… Сегодня мы праздновали годовщину. Два года вместе.
– Поздравляю, – буркнула я.
– Тебя это задевает? – Вскинул он голову.
– Ты знаешь, что нет.
Дамир в отражении стекла сжал зубы, дернул головой. Пряди волос упали ему на лицо.
– Все говорят, что мы идеальная пара, – процедил он, глядя на меня. – Что Джема безупречна. Ни одной ошибки, ни единой промашки… Почти совершенство.
Я промолчала. Джема действительно хороша, сильный миротворец и до тоски правильная девушка. Ну а то, что она сбежала, когда была нужна ее помощь – так ведь этого никто не знает. Я никогда и никому об этом не рассказывала. А вот сама Ржаник не постеснялась болтать о Кассандре Вэйлинг, не сумевшей справиться с разрушителем.
Теперь Джема – кумир и всеобщий образец для подражания, а я – изгой.
Что ж, пусть так.
Я встретила в стекле мужской взгляд. Ночь за окном стирала краски и глаза Дамира казались темными. Или так виделось из-за расширенных до предела зрачков. А ведь мой идеальный куратор умолчал о похвале Катерины Вольц. И я не стала спрашивать почему.
– Вы с Джемой действительно идеальная пара. Два безупречных миротворца и кристально честные люди, – не скрывая насмешки, ответила я.
Дамир озадаченно нахмурился, не понимая моего тона. Провел рукой по волосам, убирая отросшие прядки.
– Безупречные, да…– слегка неуверенно повторил он. – Так все говорят. И Джема… У нее так много достоинств…
– Очень рада. За вас обоих.
Он дернул головой, с силой втянул воздух.
– Издеваешься, да? – рявкнул Норингтон. – Ты ведь знаешь правду. Ты все знаешь, Кэсс! Знаешь, что я никогда не любил Джему. Я всегда…
– Не надо, Дамир.
– Я…
– Дамир, уходи. Не говори того, о чем пожалеешь.
– А если я хочу это сказать?
– Ты пьян. – Я посмотрела на стакан в своей руке, из которого так и не отпила.
– Не так, как хотелось бы! Впрочем, не я один, да, Кассандра? Зачем ты пришла к этим студентам? Решила совратить и их?
– Может, я хотела просто посидеть у огня? По-дружески?
– У Кассандры Вэйлинг нет друзей, – скривились губы Дамира в зеркальной темноте. – У нее лишь те, кого она желает использовать. Пешки. Оставь этих студентов в покое, слышишь? Не порть им жизнь.
Злость – темная и густая, как недавний глинтвейн, растеклась по жилам. Да, Дамир невысокого мнения обо мне. Хотя… разве он не прав? Или все же нет? Я уже и сама запуталась…
Но только кто он такой, чтобы говорить мне все это?
Со стуком поставив стакан на место, я резко обернулась, хлестнув волосами по мужскому лицу.
– Убирайся из моей комнаты и не лезь в мою жизнь, – прошипела я. – Катись к своей высоконравственной невесте, Дамир. А меня оставь наедине со всеми моими пороками!
Он рвано выдохнул. И вдруг схватил меня за талию, притянул к себе.
– Я не хочу. Не хочу идти к ней. Не хочу ее видеть. Я хочу тебя. Всегда только тебя, моя проклятая Кэсс…
Губы – сухие и жесткие – прижались к моим, раздвигая, сминая. Терзая в горячечном поцелуе, торопливо и жадно, как вор, пытающийся побыстрее присвоить чужое и понимающий, что вырванное силой – это единственное, что он получит… Обрисовав языком контур моих губ, Дамир попытался смягчить лаской это лихорадочное прикосновение. Положил ладонь на мою обнаженную спину, погладил кожу – от поясницы до затылка и обратно, обхватил шею. И задышал отрывисто, рвано.
А я застыла в его руках. Меня словно парализовало. Не закрывая глаз, я смотрела на сомкнутые веки Дамира, на его дрожащие светлые ресницы. Ощущала его губы, целующие снова и снова, уже опять быстро и жадно, хоть он и пытался сдержать свое нетерпение.
Я смотрела на мужчину, который так откровенно, так страстно, так болезненно желал меня. И изумлялась своей глупости, ведь я до сих пор видела в нем лишь мальчишку, когда-то выбранного в верные пажи для меня – восьмилетней королевы. Но Дамир уже не тот мальчик из Нью-Касла. Он мужчина. Один из лучших миротворцев Империи. Будущий Совершенный. Мой невыносимый куратор, не сдержавший сегодня свое желание.
Только вот я в его руках превратилась в ледяную статую. Мои эмоции и чувства словно покрылись коркой льда, а внутри стало темно и холодно, как за стенами Аннонквирхе.
Пытаясь хоть что-то почувствовать, выбраться из этой ледяной пустоши, я осторожно прикоснулась языком к его губам, провела медленно, прислушиваясь к ощущениям. Желая найти внутри себя отклик. Дамир вздрогнул, а потом издал выдох-стон, и его объятие стало крепче. Левая рука опустилась к разрезу на моей ноге, сминая в кулак блестящую синюю ткань, дергая и едва не разрывая ее.
– Кэсси… – от радости в его голосе мне стало еще хуже. – Я прекращу помолвку… Сегодня же. Сейчас! Моя Кэсси…
Я закрыла глаза. Разорвет помолвку? Неплохой способ отомстить Джеме. Нанести ей удар, который мигом поставит Ржаник на место. Удар, который обрушит мерзавку в такую бездну, из которой она выберется нескоро. Или никогда?
Я снова вспомнила как молила Джему о помощи, вспомнила злое торжество в ее глазах. Отомстить? Сказать Дамиру «да»?
