Гарем-академия 5. Императрица (СИ) - Мадоши Варвара

— Офицер Дождевой Филин, ваш магфон… Большое спасибо. Если вы сейчас вниз, пригласите, пожалуйста, Лаили Канно ко мне.

Глава 11. Личный кризис (без правок)

О ситуациях вроде дальнейшей принято говорить «потянулись долгие часы ожидания». Но для Даари время ускорило бег и проскакивало, как стакан воды после долгой прогулки по жаре — вроде и был только что, даже холодок в горле остался, но можно еще сразу выпить точно такой же.

День и ночь перемешались: младенцы не различают времени, равно как и уличные бои — а Даари старалась следить за новостями максимально оперативно. Поэтому она еле замечала, темно или светло за окном.

Вот они только обсудили, что лечебницу нужно превратить в убежище хотя бы для матерей с детьми. Вот Даари переговорила по этому поводу с лебезящей начальницей лечебницы. А вот уже внизу, на цокольном этаже, открыты настежь двери столовой, и Даари нужно спуститься туда под охраной молчаливых боевых магов и Раири Солоро, чтобы подбодрить женщин. Но подбадривать никого не надо, хотя все сгибаются в полных поклонах при ее появлении: атмосфера там царит скорее непредусмотренного пикника или деревенского толковища, чем реальной беды. Люди принесли закуски и бегают домой за добавками, дети играют стайками… При этом женщины сплетничают, болтают, атмосфера самая оживленная.

И это несмотря на то, что по местному каналу оповещения предупредили об опасности и о наличии в ближайших горах мятежников, среди которых есть сильные маги! О чем эти женщины — и их мужья! — думают вообще?

Даари встретили со странной смесью благоговения и радушия, но она не стала задерживаться: ей было совершенно ясно, что хотя всем ужасно любопытно ее видеть и каждая бы отдала любой секретный семейный рецепт за право узнать новости о Дорогой Сердцу супруге из первых рук, но расспрашивать впрямую никто не решался, а присутствие настолько высокопоставленного лица их стесняло.

Так уж повелось еще со времен разрозненных королевств: знать Цивилизации всегда поддерживала дистанцию с простолюдинами. Дракон, который любит сменить тело и потолкаться в толпе, — исключение из всех возможных правил.

Одно тут и странно было для Даари: она до сих пор не привыкла считать себя «знатью». Хотя куда уж знатнее — старшая госпожа, да еще и с именным титулом (а как еще расценивать эту «Дорогую сердцу супругу»?), мать принцесс…

— Похоже, зря мы все это затеяли, — мрачно сказала Даари Лаили Канно после посещения столовой. — Атмосфера расслабленная, никто всерьез не ждет опасности…

— Страна непуганных идиоток, — мрачно подтвердила Канно. — Что поделать, если последняя война была… сколько уже, поколений пять назад? Ничего. Зато будут знать, куда бежать. Как испугаются за своих детей, может, не запаникуют, а сразу сюда рванут, под купол.

Она имела в виду защитный купол, который держали над лечебницей привезенные Драконом маги. Даари уже успела полюбоваться на него и в окна, и выйдя в маленький садик перед лечебницей. Он был куда сложнее, чем тот, что растягивали при прорыве генерал Солнечная Камелия и полковник Утренний Тигр. Тот же, который создавала Даари, защищая спасенных из лаборатории детишек, и вовсе не шел ни в какое сравнение. Специалисты расстарались: Даари насчитала в куполе пять слоев, два из которых двигались, медленно вращаясь: похоже, они представляли собой не купол, а сферу, уходящую под землю. Она впервые сталкивалась с самодвижущейся (без участия механических частей) плетенкой и впечатлилась. Демоница ее ничему похожему не учила; Гешвири тоже. Интересно, с какой стороны вообще к этому подступиться? Нити же должны быть соединены с источником энергии, предпочтительнее в Нечистом измерении (природные источники в нашем мире обычно слабы). Если канал оторвать от одного источника энергии, чтобы перебросить к другому, он просто… ну, исчезает. Наверное.

— А вы сами? — вдруг Даари осенило. — Вы не боитесь за детей?

Она знала, что у Лаили Канно двое сыновей. Именно поэтому офицер с магическими способностями занимала на момент их знакомства сравнительно невысокий пост: она сделала перерыв в карьере на четыре года, занимаясь детьми. Сейчас старшему уже исполнилось десять, младшему — восемь.

— Не слишком, — мотнула головой Канно. — У школьников каникулы, пацаны живут у старшей сестры мужа с ее выводком в Алкуале, это деревня на берегу Миаса. Там хорошо. В Ло-Саароне бои шли в центре, но почти уже все подавлены. Даже до окраин не дотянулись. А уж до Миаса и подавно.

Даари кивнула.

Новости на самом деле одновременно и тревожили, и обнадеживали. Почти везде попытки захвата важных административных или военных центров провалились. Только в Сар-Гарооне заговорщикам и их силам удалось закрепиться в центре города и поставить баррикады, их оттуда методично выбивали. В Биркенаате сильно пострадало здание Шестнадцати министерств — к счастью, это скорее историческая реликвия, чем реальная контора, там, по сути, остался только музей с архивом (да и министерств давно уже куда больше шестнадцати, их так называют только по инерции). Кроме того, на севере на сторону заговорщиков перешла целая дивизия и успела захватить склад с оружием (насколько крупный, в информации, полученной Канно, не уточнялось), там шли настоящие, полноценные бои — такого вооруженные силы Цивилизации, привычные к патрулированию против тварей и помощи при природных катастрофах, давно не видели.

«А ведь это все я, — подумала Даари. — Если бы я не выпустила дракониху…»

Она постаралась подавить угрызения совести. Во-первых, заговорщики об этой драконихе знали, они изучали ее. Если не уничтожили, значит планировали выпустить рано или поздно. Может быть, для того, чтобы использовать как неуправляемый снаряд для нанесения хаоса, как в итоге и получилось. Или — и вот это совсем страшно! — что если бы им удалось договориться с драконихой?

Во-вторых, заговорщики все равно подняли бы свое восстание. Они напали именно сейчас по двум причинам: потому что Даари сбежала (а значит, они поняли, что их скоро все равно раскроют) и потому что Есуа устроила побоище в Точчиконе и чуть не прибила Владыку. Наверняка рассудили — и здраво! — что это самый удобный момент. Не случись бы ничего из этого, вторжение оказалось бы отсрочено, самое большее, на месяцы. Сейчас, выспавшись, отдохнув и обдумав свои месяцы плена, Даари видела это ясно. Организацию такого размера и законспирированности невозможно держать в подполье долго. Может быть, год-два — и то если щедро раздавать взятки на всех уровнях полиции и спецслужб. Да, подземелье в местных горах существует как минимум два десятка лет, да, сама организация может быть даже старше — но такого размера, такого размаха, чтобы выступить в восьми (или девяти?) крупных городах Цивилизации одновременно, они явно достигли только недавно. Иначе их бы давно прищучили. Ведь чем больше любая тайная организация, тем она уязвимее.

Кроме того, если бы Даари тогда не разбудила «гостью из прошлого», ее с детьми захватили бы в плен или убили.

Даари понимала, что она должна бы думать обо всем остальном человечестве и соотносить риски, но — не могла на самом деле чувствовать себя виноватой за меру, которая позволила спасти ее собственных дочерей.

Наверное, должна была. Она вспомнила эту старую этическую дилемму: неуправляемый поезд несется по рельсам, вы можете перевести стрелку и спасти поезд, но убить человека, привязанного к путям. Или можете ничего не делать, тогда все люди в поезде погибнут. В детстве она уверенно отвечала: конечно, надо перевести стрелку. Пусть лучше погибнет один человек, чем пять. Бездействие же, по ее мнению, ничем не отличалось от действия: все равно вина на том, кто мог уменьшить ущерб — и не уменьшил!

Тогда потом папа — а он любил такие заморочки — спросил ее: а что если к рельсам будет привязан Инге или Тарик?

И одиннадцатилетняя Даари замешкалась, задумалась. А потом уверенно сказала: «Тогда я не буду трогать стрелку, и в гибели людей в поезде будет виноват тот, кто привязал моего брата к рельсам!»