Мечты о полете - Келли Сент-Клэр

Я хлопаю его по руке.

— Это не твоя вина, Осколок. Как кто-то из нас мог ожидать такой западни?

Я снова смотрю в окно, пока мы проносимся по Средним Кольцам. Вскоре я вижу признаки роскоши, указывающие на то, что мы въехали во Внутренние Кольца. Люди бегут мимо повозки, опережая нас.

— Все эти люди направляются в Купол? — спрашиваю я.

Некоторые из них явно из Внешних Колец.

— Люди не пропустят хорошее шоу. Им не нравится Купол, но они всё равно будут болеть вместе со всеми, — говорит Осколок, когда я указываю на это.

Предатели.

Когда мы проезжаем Внутренние Кольца, вдалеке справа от себя я вижу замок Первого Сектора. Внешне он похож на второй замок Гласиума. Точно так же идентичны дворцы в Осолисе.

Я знаю, что мы приближаемся к нашему пункту назначения, по рёву толпы. Шум нарастает по мере того, как мы приближаемся. Я поворачиваю шею и впервые вижу Купол. Он круглой формы. И огромный. Широкий, там, где подземная арена была высокой. Внутри ещё должно быть место для нескольких уровней, но снаружи это трудно определить. Грубые стены скрывают внутреннюю часть от глаз.

Один из бойцов начинает всхлипывать, когда повозка погружается в темноту и останавливается. Я не виню его. Холодные нити страха распространяются по моему телу. Дверь распахивается, и нам приказывают выйти. Другие повозки разгружаются позади нас, а мы стоим в стороне. Я ищу следы травм и с облегчением отмечаю, что с ними всё в порядке.

Осколок издает звук ужаса. Я следую за его взглядом и повторяю звук, когда вижу Кристал, прижавшуюся к Лавине. Зачем они привели её сюда? Кристал не боец! Остальные могут защитить себя, но у неё нет никакой надежды. Почему Джован так поступает с людьми?

Нас толкают по освещенному факелами туннелю, пока путь не преграждают ворота. Я прижимаюсь к их шероховатой поверхности, а за мной вваливаются остальные. Дерево вибрирует, сотрясаясь под моими щеками в такт топоту толпы. Те же люди, которые кричали, поддерживая меня, теперь кричат, требуя моей смерти.

Моя смерть. Неужели я умру здесь? Я могу спастись, если Король узнает меня, если он вообще здесь. Но если нет, я умру безымянной, или, по крайней мере, не под своим настоящим именем. Никто никогда не узнает, что со мной стало. Моя семья и друзья никогда не получат того, что я так отчаянно искала после смерти Кедрика. Моё сердце вновь замирает, когда я понимаю, что все остальные члены барака умрут вместе со мной. Осколок, Лёд, Шквал, Лавина и Вьюга. А также Кристал. Даже если Джован здесь, слишком мала вероятность, что он отпустит две трети бойцов только потому, что женщина из Внешних Колец попросила его об этом. А именно так это будет выглядеть для всех остальных.

— Чего они ждут? — спрашивает кто-то позади меня.

— Ждут, когда места заполнятся, — раздаётся приглушенный ответ.

Конечно, звук нарастает, пока не становится в десять раз громче, чем на подземной арене. Позади нас возникает суматоха. Меня сильно прижимает к массивной двери.

— Поднять ворота! — кричит Дозорный.

Ворота поднимаются вверх, и меня выталкивает вперёд.

Я в Куполе.

Я моргаю от бликов света после темноты туннеля.

Почва каменная. На ней рассыпано какое-то зернистое вещество. Я проверяю его своими ботинками. Может быть скользко. Любая помеха, которая есть у нас, будет и у Дозорных.

Хотя снаружи Купол круглый, внутри он не такой. В центре каждой стены прямоугольной ямы находятся ворота. Над каждыми воротами висят четыре массивных знамени, чёрное и красное — цвета Гласиума.

Как и на арене, самая бедная публика находятся наверху, но внутри есть четыре уровня. А не три, как я предполагала вначале. Люди из Внешних Колец стоят на двух самых высоких этажах. Более богатые Брумы сидят на ближайших к нам уровнях.

Я оборачиваюсь по кругу в поисках Короля. Я замечаю блеск трона на выступающем балконе в дальнем конце. Ассамблея тоже там. Я вижу блеск их драгоценностей и нарядов. Вижу очертания Джована, но не его лицо и, следовательно, я сама слишком далеко, чтобы он мог увидеть моё лицо.

Пол Купола, где мы стоим, просторный и разреженный. Простой и созданный для боёв. Единственными неровностями являются две ступени с небольшими перилами, торчащие из середины самых длинных сторон, в нескольких метрах от земли.

— Разойтись! В одну линию! — приказывает мужчина.

Я стою рядом с дрожащей Кристал и тихо шепчу ей. Но сомневаюсь, что она что-то слышит.

Пожилой Дозорный марширует вдоль строя.

— Любое резкое движение — и вас застрелят, — кричит он, указывая наверх позади нас.

Я понимаю, что на самом верхнем уровне, под крышей Купола, есть проход.

Там стоит небольшая группа лучников, натянув луки. Я поднимаю голову и вижу, что красно-чёрные знамена на самом деле не связаны со сводом Купола. Четыре большие балки подвешены на веревках к своду, и знамёна свисают с них.

С нас снимают оковы, хотя руки остаются связанными. Раздаётся крик. Дозорный оглядывается через плечо. И там Король, стоящий у перил балкона. Он поднимает палец. Дозорный кланяется и поворачивается к нам лицом.

— Король побеседует с одним представителем, — говорит он.

Я оглядываюсь по сторонам. Кажется, половина бойцов не знает, кто такой «представитель». В этом слове слишком много слогов. Стоящие в линии обмениваются озадаченными взглядами. Я вижу, как Осколок начинает открывать рот, но я наступаю ему на ногу.

— Я пойду, — говорю я.

Мужчина смотрит на меня и смеётся. Его взгляд перемещается вниз по моему телу. Я в своём чёрном костюме из ремешков, о котором успела забыть до его взгляда. Его глаза задерживаются, и я выдерживаю его взгляд. Я — единственный шанс этих мужчин выжить. Я должна сообщить Джовану, что я здесь, может быть, он будет более снисходителен и отпустит некоторых. Я смею надеяться, что он позволит всем уйти, но я десять раз отдам свою вновь обретённую свободу, если моих друзей не зарежут как свиней.

— Мороз, — говорит Осколок тихим голосом.

Я делаю шаг вперёд и смотрю на своих друзей, а затем в сторону на группу Трюкача, которая подошла ближе.

— Помните упряжку на обратном пути из Шестого Сектора? — спрашиваю я.

Один за другим все одиннадцать мужчин кивают. Кристал делает то же самое. Их взгляды превращаются в удивление. И что ещё хуже, некоторые из них превращаются в