Попала! Замуж за злодея (СИ) - Елена Солт
— Вчера я попросила тебя отправить письмо, — рука девушки замерла, глаза испуганно расширились. — Ты это сделала?
— Да, госпожа, конечно!
Лжёт! И щёки вон как вспыхнули!
— Тогда не подскажешь мне, как оно оказалось у герцога Блэка?
— Ох, нет!
— Да.
— Я… я… госпожа, — Лушка обежала пуф, на котором я сидела, и бухнулась на колени. — В коридоре я встретила леди Стоун, она спросила, что у меня в руках. Я сказала, так и так, письмо Её Светлости. Она сказала, что отправит сама, и как выхватит его! А на меня накричала, чтобы я делом занялась!
— Нужно было рассказать мне.
— Я не подумала ничего плохого, Ваша Светлость! Не подумала! Если бы я знала!
В её глазах стояли слёзы раскаяния. Что ж, звучит правдоподобно. Тем более, что к верности фрейлин у меня давно имелись вопросы. Хм, значит, не только Илона, Дарина — тоже.
— Послушай меня, — я погладила девушку по щеке, — я не сержусь на тебя. — Но на будущее это нам с тобой урок: здесь никому нельзя доверять. Если я прошу именно тебя что-то сделать, ты должна делать это сама!
— Уж теперь-то конечно! — прошептала Лушка, шмыгая носом и вытирая красные глаза.
— Ну, всё, не расстраивайся, теперь оставь меня, я хочу побыть одна.
Выпила глоток горького вязкого зелья от беременности, надёжно спрятала флакон. Отправила в рот несколько виноградинок из фруктовой тарелки, чтобы заглушить мерзкий привкус. Ослабила завязки ночной рубашки и провела рукой под тканью на груди. Неясное томление где-то внутри нарастало. Я боялась новой встречи с герцогом Блэком, но и ждала её.
Безумие, но, кажется, я начала к нему привыкать. По мере того, как усиливался и рос мой собственный дар, чужая тьма всё меньше пугала. Я бы хотела попытаться справиться с ней снова. Меня влекло к ней, в эту тёмную воронку. Стоит прикрыть глаза — он тут как тут. Его уверенные касания, жаркие поцелуи, всплывающие в памяти неясными вспышками. В тот вечер, после танцев с дикарями, он был другим со мной! Ведь не показалось мне всё это? Или показалось? Чёрт!
Нервно сдавила зубами краешек рукава. Ладно, подумаешь, пара-тройка неудачных ночей. Но ведь всегда можно начать всё заново, исправить. Сегодня всё будет иначе. Я чувствую, что готова, и когда он придёт, я больше не стану бояться.
Но Даркнайт не пришёл.
Следующим утром мы с Бивером, моей служанкой и фрейлинами, в сопровождении стражи, отправились в деревню. Не знаю, как личному лекарю герцога удалось уговорить последнего, но поездка состоялась.
На въезде в деревню нашу карету окружили ребятишки, человек двенадцать, которые весело бежали вслед за экипажем. Я приказала остановиться. Мы с фрейлинами вышли. Дети притихли и испуганно смотрели на нас: не привыкли, что господа из замка проявляют к ним внимание.
Я опустилась вниз, оказываясь глазами на одном уровне с самыми младшими из них, улыбнулась и спросила:
— Как вас звать?
— Аарон, Мирак, Тэсса, — затараторили они наперебой.
— Любите пряники?
— Да, да, да!
Сделал знак Дарине, которая держала в руках большую корзину с медовыми коврижками, которыми я разжилась у краснощёкой кухарки в замке. Брезгливо поджав губы, Дарина принялась раздавать угощение. Я погладила взъерошенные детские головы и сказала:
— Будьте хорошими и слушайтесь родителей!
— Спасибо, Ваша Светлость! Спасибо! Спасибо вам!
Улыбнулась им напоследок и вернулась в экипаж. Больница, о которой говорил Бивер, находилась много дальше, в предгорьях холмов. Как зелено и живописно вокруг! Большой одноэтажный дом из серого камня с палисадником окружён двумя десятками домиков поменьше.
Нам навстречу вышла сухощавая женщина в чистом переднике и чепце. Бивер сказал, обращаясь ко мне:
— Ваша Светлость, это Кордия, деревенская медсестра.
Женщина почтительно поклонилась. Я сказала:
— Приятно познакомиться, Кордия, покажете нам больницу?
Женщина кивнула и вошла внутрь. Мы все последовали за ней. Зажмурилась, чтобы глаза привыкли к затемнённому коридору после яркого дневного света.
— Здесь у нас приёмный покой, рукомойник, лекарства и настойки, — Кордия показывала рукой по сторонам на большой деревянный стол, скамьи, шкаф, заполненный бутыльками и склянками. — Там кровати для тяжёлых.
— Тот пациент, о котором вы писали мне, он ещё здесь? — тихо спросил Бивер.
Кордия с опаской посмотрела на меня и вздохнула:
— Здесь. Светлый Бог всё никак не заберёт его.
— Мы с Её Светлостью хотим взглянуть на него. Все остальные, — он строго посмотрел на фрейлин и служанку, — могут подождать здесь.
Илона и Дарина недовольно переглянулись, но спорить не стали. Кордия пробормотала с сомнением:
— Если вы уверены, господин Бивер, что Её Светлости стоит…
Вместо ответа лекарь мягко отодвинул её в сторону и прошёл дальше по коридору. Я последовала за ним.
В следующей комнате вдоль стен стояли два ряда кроватей, по шесть с каждой стороны. Две из них оказались заняты. На первой лежал мальчик лет тринадцати. Он испуганно натянул простыню до самых глаз. Лекарь улыбнулся:
— Здравствуй, силач! Как ты?
— Нормально, — протянул тонкий детский голосок.
— Перелом лодыжки, господин Бивер, — уточнила Кордия, — Томас здесь уже второй день. Я делаю ему компрессы и даю настойку для сращивания костей.
— Из рогового порошка? — уточнил Бивер.
— Её самую, — кивнула женщина. — Через пару дней отправлю парня домой, на постельный режим. А к концу недели, глядишь, будет прыгать, как новенький.
— Или раньше, — пряча улыбку, пробормотал себе под нос лекарь.
— Ох, господин Бивер, вы согласитесь помочь? Родители мальчонки будут вам признательны, так признательны!
— Поглядим, что можно сделать, — ответил лекарь, закатывая рукава своей тёмной мантии. — Ты позволишь?
Он приподнял край простыни в изножье кровати мальчика. Я увидела туго забинтованную лодыжку. Мальчик весь сжался. Бивер коснулся его ноги чуть ниже колена и сказал:
— Мы только посмотрим, больно не будет, обещаю!
Действуя осторожно, лекарь снял повязку, провёл рукой над распухшей лодыжкой, словно прислушиваясь к себе, затем посмотрел на меня и сказал:
— Да, обычный перелом, Ваша Светлость. Попробуете?
