Ремонт в замке Дракулы (СИ) - Шеверина Юлия

— А что, удобно ездить в горы, — пожала плечами красавица, — ваши игрушечки дальше города не проедут.

— Кстати, о горах. То есть, горе. Нам нужна туда ещё и дорога, — вспомнила Бажена,— помимо нового замка.

Сейчас наверх вела разбитая грунтовка. По ней Влад на выбранных ему спортивных авто мог подняться только в одном случае. Если его вместе с машиной поднимут туда на вертолете.

— Надо бы записать, пока не забыли, — Кара достала небольшой блокнотик.

— Ну мы же не в Заяжске, чтобы забыть о строительстве дороги к важному стратегически объекту, — припомнила Бажена дорогу до одной сельской школы в Заяжском районе, про которую однажды и правда забыли, — я о ней, родимой, помню ежесекундно.

Дорога беспокоила Бажена еще больше, чем размытые перспективы строительства, которое они с Карой продолжали дипломатично называть «ремонт в замке».

«Как подвозить материалы? Как привезти рабочих?» — эти вопросы подгоняли Бажену. На днях обещали приехать первые строители. Которые займутся именно ремонтом дороги. То есть, строительством оной практически с нуля.

Впрочем, строители почему-то задерживались.

«Всем бы быть такими пунктуальными, как немцы. — с нежностью подумала Бажена о золотоволосом Кристофе. — Хоть кто-то вовремя приехал!»

Когда все дела были завершены, девушки попрощались с продавцом элитных авто и разошлись, кто куда: Станка тут же пропала, будто ее и не было, Кристоф отправился побродить по городу, а Кара с Баженой, решив, что рабочий день завершен, отправились в гостиницу — поболтать и поужинать.

Ужин принесли прямо в лобби, за нежно любимый Баженой столик рядом с выцветшим гобеленом. Когда с едой было покончено, Кара собственноручно заварила в старом пузатом чайнике настой горных трав, который тут пили в любое время года.

Настало время для вечерней беседы. За окном уже пропали тени, слившись в единое облако мягкого ровного света, столь ценимого фотографами.

— Что, у мистера Алеса появился конкурент? — спросила Кара, усаживаясь в кресло.

Бажена потянулась за чашечкой крепкого чаю, который помощница поставила рядом. Попробовала — без сахара, значит для фигуры не опасен. Примарские предпочтения в напитках Кара запомнила быстро.

— Мистер Алес вне конкуренции. Кроме того, Кристоф, он какой-то, — она задумалась, — красавчик, конечно. И ручищи ого-го. Но есть в нем что-то такое... Знаешь, будто бы не моё. Хотя смотреть на него — одно удовольствие.

Кристоф в этот момент как раз проходил мимо гостиничного окна, открытого по теплому времени настежь.

Он успел прогуляться по уютному городку, подняться пешком по горному серпантину примерно до середины горы, передумать, спуститься и позвонить в гостиницу по поводу номера.

Немец решил остаться в городе и проследить лично за тем, как доставят дорогостоящие автомобили. Тем более, что фрау Цукерка, увидев сумму счета, откомандировала его к хлебным клиентам бессрочно и «в полное распоряжение».

Похвалы начальства привели Кристофа в приподнятое расположение и сейчас он как раз направлялся в местный ресторанчик — поужинать. Возможно, даже за компанию с кем-то?

В тени гостиничного лобби ответственный продавец автомобилей заметил знакомых ему девушек, улыбнулся своей светлой улыбкой и помахал рукой.

Входная дверь, полуоткрытая, манила войти.

Блондинка почему-то отвела глаза в сторону. Брюнетка с опасными черными глазами, чуть подведенными краской, улыбнулась ему нежнейшей из своих змеиных улыбок.

Кристоф передумал подходить поздороваться и отправился искать себе ужин самостоятельно. Кто их знает, этих восточнославянских женщин. Любимого родственника собираются подвергнуть опасности с помпой и имперской щедростью. Простого немецкого парня такие съедят без соли и даже водой запивать не будут.

Он аккуратно прикрыл дверь гостиницы и отправился в ближайший паб. Он же — единственный в городе.

Разговор за чашечкой чая продолжился.

— Все в нем хорошо. И фигура, и мордашка — глаз не оторвать, — закончила Бажена оценку внешности гостя, — когда его вижу — нравится, ушел — сразу забыла.

— С глаз долой, из сердца вон?

— Да, не мой типаж. Вообще, знаешь, что для меня главное в мужчине?

— Крепкая попка?

— Характер и чувство юмора! Мой идеал... он сдержанный, немного холодноватый. Уверенный в себе, но без стеснения бросающийся в какое-нибудь безумство. Ведь возраст, по большому счету, совсем не повод терять свою детскость. Непредсказуемые мужчины — самые загадочные. — она вздохнула мечтательно, прикрывшись рукой от бьющего в глаза солнца. — С чувством юмора. И чтобы можно на него было положиться во всем. А главное...

— Крепкая попка?

— Главное, конечно, химия. Если химии нет, то какой в мужчине смысл? — Бажена отхлебнула чаю. Неслышно открылась входная дверь, кто-то толкнул ее сильнее. — Но да, попка, конечно, тоже важна.

Вошел Дин Алес с толстой папкой в руках, замер на мгновение и тут же развернулся в сторону лестницы. Сомнений не оставалось, инспектор полиции собрался покинуть приятное дамское общество. Судя по скорости, в номере его ждали срочные, очень срочные дела.

— Мистер Алес! — чашка дзынькнула о блюдце. — Подождите, у меня есть пара вопросов!

Инспектор повернулся на ее крик, но в этот момент входная дверь распахнулась. Показалась чья-то откляченная мужская задница, облаченная в синий рабочий комбинезон.

— Да у нас тут просто фестиваль крепких попок, — Кара сделала глоток чаю и отставила чашку в сторону.

Мистер Алес выронил ключ от номера. Тот коротко звякнул, но никто на это никакого внимания не обратил.

Потому что в дверном проеме показался другой, не менее примечательный мужчина. Обеими руками он держался торец длинного деревянного ящика, лакированного и блестящего. Очень, очень напоминающего гроб из дорогих пород дерева.

Ящик по габаритам оказался ненамного уже дверного проема и внутрь проходил с трудом, цепляясь краями и выступающими деталями за откосы.

Но вносящие его очень старались. Особенно Ракий, который оказался на другом конце ящика.

Полностью внесенный, ящик перестал напоминать гроб только по одной причине — это точно был он.

— Ракий, это что?

— Это гроб! — радостно ответил юноша, будто в лобби внесли по меньшей мере свадебный торт на её, Баженину, свадьбу.

Бажена поискала глазами потенциального «жениха», но мистер Алес коварно испарился, воспользовавшись тем, что их отделяла друг от друга шумная гробонесущая делегация.

«Какой ловкий, какой уже день не могу поймать его для беседы о смерти Миклоша... »

Напарник Ракия пришел в себя и рассказал, что он — один из добровольцев, прибирающихся в замковом дворе. Возвращался последним — не знал, куда на ночь сложить инструмент. Собирали его по всей родне, и «не развозить же каждый вечер по домам и утром снова собирать по молоточку с каждого дома?».

В процессе размышлений его застал Ракий, пятиюродный племянник. Тот и подсказал отличную идею — оставить все до утра в лобби гостиницы. Как раз по дороге к замку.

— У нас ящик для инструмента сломался, — объяснил мужчина в комбинезоне, — а мы все равно везли гроб для похорон. Вот и переложили, чтобы...

— Что за... — Бажена откинула крышку.

В гробу, завернутые в икеевский клетчатый плед и правда лежали инструменты.

Она взвесила в руках кувалду, лежащую сверху. Прикинула вес всей партии инструментов.

«Надо будет съездить, посмотреть, как они там камни с помощью кувалды убирают!»

— Ящик сломался, а гроб, значит, не сломается? — столь вопиющее пренебрежение к ритуальным принадлежностям, в которых отправится в последний путь уважаемый родственник, ее крайне возмутило.

— Не-не, на него гарантия – пятьсот лет!

— Стоп, а почему нельзя было его отвезти к кому-то домой?

Тут уже возмутились Ракий и его дядя. Оказалось, это никак невозможно, плохая примета! Никто в дом, где живут люди, гроб не возьмет. Потому до похорон его планировали хранить в зале ратуши.