4 Мужа Для Землянки (СИ) - Золотарева Елена
— К сожалению, в течение десяти минут мы не сможем вылететь в заданном направлении, — голос робота отвлек меня от созерцания своего клона.
— Почему?
— Соляры лорда Оушена и его сопровождающих собираются совершить посадку.
Мистер Океан! Ты вернулся!
33. Русские не сдаются!
Я отстегнула ремни, и несмотря на нудный писк системы безопасности и повторяющиеся просьбы вернуться на место, я встала с кресла и прилипла к окну. Пусть хоть охрипнет, но я должна своими глазами видеть, как мой рыцарь летит спасать свою прекрасную Брунгильду из лап извращенца. Ох, и шоу меня ждет!
Но на небе было ни облачка, ни тарелочки. Где же тебя носит, принц мой? Давай-ка, поторопись, иначе голодный дракон-шизофреник сожрет твою невесту.
Внезапно все закружилось, и я с грохотом упала на пол гравитса. Локоть прострелила нестерпимая боль, и слезы сами прыснули из глаз. Тем временем, гравитс продолжал кружить по непонятной траектории. Казалось, что он просто переключился в режим американских горок.
Не чувствуя ушибленную руку, я все же вцепилась в ножку кресла и держалась за нее из последних сил, но меня все же то и дело отрывало от пола и швыряло из стороны в сторону.
Да что не так с этой летающей штуковиной? Не может быть, что она сама по себе решила устроить мне тошнотворный аттракцион в режиме «пожестче».
И когда я уже приготовилась отцепить занемевшие пальцы от металлической ножки, чтобы, наконец, пробить стекло своей тушкой, вылететь в озеро к чертям собачьим и больше не мучиться, гравитс остановился.
Выдохнув, я открыла один зажмуренный глаз и поняла, что нахожусь у балкона своей комнаты, а любезный раб Рам, который, как оказалось, больше шпион, уже подставил лестницу своей госпоже и учтиво поклонился.
Вот шакал!
В глазах все продолжало плыть и кружиться, а руки дрожали от перенапряжения. Не в силах встать, я подползла на четвереньках к выходу и толкнула дверь.
— Моя гэйтана! — излишне округлившиеся глаза моего прислужника выдали его хреновую игру, — позвольте вам помочь! Что же он с вами сделал?
Рам взял мое обмякшее тело на руки и понес внутрь. А я очень жалела, что меня укачало не настолько сильно, чтобы меня стошнило прямо на этого ублюдка. Что на этот раз они придумали?
— Что с гравитсом? — промямлила я, пересчитывая языком, все ли зубы целы после такого фееричного полета.
— Лорд Оушен нарочно отключил управление системами дома.
Ох! Почему я даже не удивлена, что теперь всех собак повесят именно на него?
— Зачем? — я решила подыграть, изображая удивление.
— Обычно, так делают во время нападения.
Ну ничего себе обвинения. Это уже серьезно.
И пока Рам доставал средства первой помощи, чтобы обработать мои ссадины и давал задание роботам на сканирование моего тела, я, кряхтя, укладывалась поудобнее, и начинала бояться.
Только теперь не за себя. За Оушена.
Если Сид так методично действует, заранее составив план, обдумав всевозможные варианты развития событий, если не пожалел даже брата, что он сотворит с моим мистером Океаном?
Вспоминать их лица, когда они вдвоем разнесли половину этажа нашей сферы, и Оушен принял боевую форму неизвестного мне образца, а Сид пытался воздействовать на него ментально, было не то что страшно…смертельно страшно.
И, если там была, можно сказать, рядовая ссора, то сейчас возможна настоящая война.
Я, конечно, прекрасна и все такое, но не до такой же степени, чтобы начинать боевые действия. Это, наверное, в сказках выглядит круто, когда два самца дерутся ради тебя. А в реальности одна мысль об этом наводит липкой жути на мою спину.
И я не знаю, насколько Оушен коварен и силен, но то, что Сид, тронутый на всю голову, может натворить дел, в этом я уже убедилась.
Все мои кости оказались целыми, но ушибы лечить никто особо не спешил.
— Ваши травмы не настолько опасны, чтобы посещать центр реабилитации. Вам лучше не покидать комнату.
Вот и заперли. Еще и цербера на цепь посадили, чтобы не сбежала.
И что делать теперь? Ждать принца? Или поискать отравленную кость для этого пса Рама?
Пока я, корчась от боли после болтанки в гравитсе, пыталась принять удобное положение на кровати, Рам поспешно зашторил окна.
— Вам нужно поспать! — он поправил мою подушку, и не дожидаясь, пока я подползу к изголовью, сам уложил меня, да еще и накрыл почти с головой.
— Я не хочу спать! — возмутилась я, сбрасывая одеяло.
— Не вынуждайте меня принять меры.
Эта сволочь изменилась в лице. Ни капли уважения, желания угодить и любезности. Ярость, жесткость, злоба.
Вот это перемены…
— Спать, так спать, — я сделала вид, что подчинилась, и натянула одеяло обратно.
Пока я носа не показывала из своего тряпочного укрытия, Рам стоял у двери, впечатав в нее свое ухо. Черт! Мне вообще-то тоже интересно, как там мальчики выясняют, чьей женой теперь я буду! Бессовестные! Хотя бы видеотрансляцию с места событий вели.
Судя по тому, что Рам так и не отлипал от двери, и, кажется, вообще забыл о моем существовании, я решила действовать.
Ну вообще, по правде сказать, это была не я. Это была какая-то сумасшедшая, спрятавшаяся внутрь меня, потому что разве станет нормальная женщина, вспомнив сцену из фильма, шарить глазам по комнате в поисках чего-нибудь потяжелее, чтобы потом садануть этой фиговиной по темечку мужику? Конечно же да!
Решив, что перед смертью не надышишься, я сначала бесшумно села, и убедившись, что Рам не слышит, взяла со столика рядом с кроватью увесистый графин и мелкими шажками направилась к нему.
Коня на скаку…
Шаг.
И в избу горящую, если надо…
Еще пара шагов.
За Родину!
Шаг.
Русские не сдаются!
— Уррраааа!
Ошарашенный неадекватным визгом за спиной, Рам обернулся, и я успела выплеснуть в его лицо воду. И в ту же секунду, ей богу, сама не знаю как, треснула о его лысую башку тот самый графин.
Он раскололся вдребезги, и единственное, что напоминало о том, что он когда-то был, хрустальная ручка с обломками стекла, зажатая в моих пальцах.
Рам пару секунд смотрел на меня бесцветным взглядом, и пока я судорожно соображала, что мне делать дальше, решил эту проблему сам. Просто сполз по стеночке на пол, и удобненько так улегся прямо на осколки.
Вот и умничка!
Теперь я грела уши у двери, но было слишком тихо. Чересчур. Пойду-ка проверю.
Повертев в пальцах «розочку» точно это кастет бандита, я открыла дверь и вышла.
— Сколько я зарезал, сколько перерезал…
Да, дорогая. Стоило всего разочек грохнуть человека, так тебя потянуло на тюремную романтику…
— Сколько душ невинных загубил…
Тьфу! Прекрати сейчас же! Тут серьезное дело! Операция по спасению…то ли меня, то ли моего третьего мужа, пока не понятно, а тебе все бы песни петь!
Но тяжелые уверенные шаги где-то совсем близко подействовали лучше уговоров. Я не то что заткнулась. Я язык проглотила и перестала дышать.
Бежать бессмысленно. Да и я не знаю, кто там. Но узнаю прямо сейчас…
Из-за угла непрозрачной стены, точно в замедленной съемке, показался черный ботинок, затем нога, облаченная в сине-серую штанину, и мне хватило даже этого, чтобы понять, что вот-вот передо мной предстанет не Сид.
Я бросилась навстречу своему спасителю с такой скоростью, что буквально врезалась в большое твердое тело. Обхватив мощную шею Оушена, я повисла на нем, точно обезьянка, и стала радостно целовать его щеки, бормоча себе под нос, как я рада, что он приехал за мной.
За мной!!!
34. Отдай ее мне!
Оушен перехватил мою руку с осколками графина и, как-то сухо взглянув, оторвал от себя и поставил на пол.
— Собери самые необходимые вещи. Я должен увезти тебя отсюда, пока суд будет разбираться с нашей ситуацией.
Слова «наша ситуация», «я должен увезти тебя» были безусловно приятны, но от тона, которым они были сказаны, так и веяло холодом. А где же «я скучал», «зря я бросил тебя здесь», «это моя вина»? Где?
