Мелисса де ла Круз - Врата рая
Как бы в ответ на ее вопрос, Арамина начала снимать с себя одежду.
— Думаю, мы не будем держать никаких секретов друг от друга, — сказала она лениво, стоя в середине комнаты только в нижнем белье. Блисс была раздражена, пока не заметила шрамы, которые остались на шее девушки, и напомнила себе, что Ари было нелегко.
Блисс надела пижаму как можно быстрее. Нет необходимости делать спектакль, как Арамина. Привычный топ она сняла через отверстие в пижаме для шеи, бюстгальтер — через рукава пижамы и сверху. Остались только брюки, и кто заботился, если бы она показала свои ноги?
Она подняла глаза и увидела, что Лоусону душно, а потом он не в состоянии заглушить смех.
— Что? — Спросила она.
— Ты, — ответил он. — Я думал, что ты вывихнешь себе чтонибудь.
— Тише, — сказала она, смеясь так же хорошо. Она шлепнула его по голой груди.
Он схватил ее и потянул к себе.
— Эй, — сказал он. — Я скучал по тебе.
Она прижалась к нему в объятия, забыв на мгновение, где они были.
— Снимите номер! — Крикнул Малкольм.
— Мы это сделали! — Крикнул в ответ Лоусон, но позволил Блисс отойти и она вздохнула.
— Спокойной ночи, — прошептал он, когда они были в своих кроватях. Он протянул руку так, чтобы кончики пальцев касались ее.
— Спокойной ночи, — сказала она, зная, как будет трудно спать так близко и так далеко от него.
ДВАДЦАТЬ СЕМЬ
Шайлер
— Извините? — Спросила Шайлер. — Корделия сказал вам что?
Декка покачала головой.
— Я сожалею, что мы не знали. Если бы мы знали о твоём существовании, мы бы никогда не держать так далеко. Что вы думаете о нас!
Как Корделия сделал это со мной? Как она могла отрезать меня от семьи моего отца? О чем она думала? Но опять же, учитывая то, что Аллегра сделала, Корделия просто действовала в наилучших интересах Ковена? С ее точки зрения, она устраняла беспорядок своей дочери, разрывая все связи с человеческой ошибкой Аллегры.
Декка потянулся к подносу на журнальный столик и налила два стакана чая со льдом. Затем, к удивлению Шайлер, она разрыдалась.
— Я знал, что что — то странное. Она сказала нам, чтобы мы не возились с похоронами Аллегры. Мы даже не знали, куда послать цветы, и не было никакого объявления, ничего. Я пробовала докопаться до истины. Я всегда думала, что она что — то скрывает от меня. Так что ваша мать была Аллегрой. Конечно, я увидела это, когда вошла в комнату, и ты так похожа на своего отца…. Ты — Глаза, — улыбнулась Шайлер.
— Да, — кивнула бабушка. — Я так счастлива! — Декка вдруг закричал, и пожал руку Шайлер.
Получилось — Шайлер тоже начала плакать. Она была так твердо уверена, что не будет.
— Я тоже, — всхлипнула она.
Они провели тихие секунды, держась за руки и плача, а потом Декка выпрямила спину, покачала головой, и сочинила сама.
— Твоя мать сделала его таким счастливым. Они любили друг друга так сильно.
Шайлер кивнула.
— После свадьбы они жили в Напе, некоторое время, но Аллегра вернулась в Нью — Йорк. Они переехали в город и исчезли вскоре после этого, и мы не слышали от них ничего в течение длительного времени. Я попытался войти в контакт с ними — позвонила её матери, твоей бабушке, я писала письма, но ничего. Это не было похоже на Бена, но мы уважали его частную жизнь. Твоя мать всегда была… разный, но, возможно, я была слишком осторожна, слишком готова отойти в сторону, а потом было уже слишком поздно.
Шайлер подумала, Декка могла сказать, что она была — другой — тоже. Скорее всего. У нее было ощущение, что не так много получила от этой новой бабушка. Вампиры должны были работать сверхурочно, чтобы удержать ее от выясннения, что происходит.
— Это уже не имеет значения, — сказала она. — Я здесь, сейчас, и мы, наконец, встретились друг с другом.
— Да, это замечательно, не так ли? — Просияла Декка. — Я хочу, чтобы ты рассказала мне все о себе. Мы так много наверстаем! Ты сейчас в школе? Есть молодой человек? Расскажи мне все!
Скажите ей все? Это было невозможно. Но она могла изменить, решила она. Она рассказала Декке, как росла с Корделией, живущей на Верхнем Вест — Сайде, и, подошла к Дачезне. Она рассказала ей о своем недолгом пребывание в модельном бизнесе. А потом она глубоко вздохнула и рассказала ей о Джеке.
Как рассказать о нём?
— Был кто — то в моей жизни, — сказала она. — Я была влюблена.
Трудно было — были проблемы, чтобы быть вместе, но это было замечательно.
— Ты используешь прошедшее время, — сказала Декка. — Что случилось?
— Я еще не совсем уверен, — сказала Шайлер. — Все, что я знаю, это что он ушел, и я не думаю, что когда — нибудь вернется.
— Я потеряла своего мужа тоже, — сказала Декка, обращаясь к Шайлер и вновь обхватив её рукой. — Я понимаю, что чувство утраты, ощущение, что часть тебя отобрали. Что ты уменьшилась, стала меньше, чем была раньше.
— Это точно, — сказала Шайлер. — Чего — то не хватает во мне, и я не знаю, буду ли я когда — либо целой.
— Ты молода, — сказала Декка. — Я знаю, что то, что люди говорят, и это кажется невозможным сейчас, но твоё сердце справится, в будущем…
Но Шайлер не была готова думать о том, что ее жизнь может быть, после того, как Джек ушёл. У неё были гораздо более важные проблемы, чем она сама.
— Я вижу, что это слишком рано для тебя, чтобы думать об этом, сказала Декка. — Я понимаю, даже в моем возрасте у меня есть друзья, которые пытаются устроить свидания для меня. У меня нет сердца, чтобы сказать им, что я не готова, и никогда не могу быть, хотя у меня были годы.
— Но у вас есть семья, — сказала Шайлер. — Ваша внучка…
— Да, Финн! — Прояснилось Декка. — Ты должна быть рядом с ней.
Она будет так взволнована, узнав, что у нее есть сестра.
Шайлер надеялась, что бы оказаться правдой, но она могла легко представить себе реальность, в которой этого не было.
— У вас есть другие дети? — Спросила Шайлер.
— Нет, боюсь, Бендикс был нашим единственным ребенком, — сказала Декка. — Конечно, мы пытались, в течение многих лет, но у нас не было всех чудесных технологических достижениё этого времени. Это счастье, что мы нашли друг друга, не так ли? — Спросила Декка. — Где ты остановилась? Я настаиваю, чтобы ты переехала ко мне и осталась со мной на некоторое время, если ты не занята.
— Мне жаль, — сказала Шайлер, и она на самом деле имел в виду это.
— Но… — Она не знала, как объяснить, почему не могла остановиться. Ей придется придумать что — то. — Некоторые из моих друзей в беде. Я помогаю им. Я пришла сюда, чтобы помочь, и мне нужно, вернуться к ним.
