Убеди меня! или Мама для волчонка - Ева Геннадьевна Никольская
Тьфу! Опять мысли о нем, хотя гораздо важнее подумать о Микиных родных, которые, по мнению Итана, могут попытаться навредить волчонку. Странно все. Я много слышала историй про то, как оборотни оберегают свое потомство, как помогают молодежи и точно не бросают осиротевших родственников. У двуипостасных ведь даже детских домов нет! Веры и чужих детей в семьи забирают, если те по каким-то причинам остались без опекунов. А тут… Мало того что внук бабушкам с дедушками не нужен, так еще и извести его могут, чтобы не мешал.
Хм…
Либо местные варги, как и все в Ауларе, слишком уж разительно отличаются от других стай, либо варгар опять подает информацию под выгодным ему соусом. Настраивая меня против Микиной родни, он смещает прицел неприязни со своей наглой морды на них, обеляя тем самым себя любимого. А я и рада обманываться! Ведь ненавидеть черствых, корыстных веров, которые даже внешне меня бесят, гораздо приятней, чем симпатичного молодого мужчину, сказавшего, что я ему нравлюсь.
– Зеркало, Золотце, – напомнила Эсми, встав сзади и положив ладони на спинку стула.
– Да не получается у ме… – Я запнулась, узрев, как с лица моего (того, что в зеркале), начало стекать… лицо.
Хоррор заказывали? Нет? А он уже здесь.
Будь я нежной фиалкой, а не взрослой женщиной, видавшей всякое, рухнула бы в обморок. А так ничего… лишь усмехнулась криво, разглядывая НЕ мое отражение. Лицо тем временем, ставшее походить на театральную маску, грустно взирало на нас прорезями глаз, которые отливали рыжим. То ли огонь свечи отражался, то ли мой дар, который мы с бабушкой тренировали с помощью этого простого ритуала, опять намекал на веров и на неприятности, ими создаваемые.
Магический фильм ужасов закончился эффектными кровавыми потеками из глаз и шеи… к счастью, не из моей, хотя инстинктивно я за горло все же схватилось – надо же проверить. Убедившись, что все в порядке, выдохнула, а потом гулко сглотнула, потому что стало не по себе. Так как я отвлеклась от просмотра зеркального кошмарика, жуткая картинка пропала, вернув на место мое собственное отражение: бледное, но довольное, а еще с темными глазами, в глубине которых горели оранжевые огоньки. И на сей раз я не сомневалась, что это всего лишь отблески свечи, а не какие-то там намеки дара.
– И? – спросила, немного помолчав. – Что, по-твоему, я должна вынести из этого послания, Эсми? – Обернувшись, посмотрела на бабушку, которая так и стояла за моей спиной, задумчиво глядя на зеркало в простой деревянной раме.
– Ничего хорошего, – вынесла вердикт ведьма.
– И я так считаю, – кивнула, соглашаясь с ней. – Но я бы не отказалась от подробностей.
– Надья! – произнесла Эсмеральда укоризненно. – Ты слишком много хочешь. Знаешь ведь, что у нас, ведьм, все не так просто, как у тех же индиго. Это у них есть одна способность, ее и развивают. Наша же магия, как отдельное разумное существо, некая эфемерная сущность, которая постоянно или, как в твоем случае, периодически выходит с хозяином (хотя, вернее будет – с напарником) на связь, – начала читать мне лекцию бабушка. Я не прерывала ее, надеясь, что рано или поздно она доберется до главного и таки попробует расшифровать зеркальное шоу. – Мы не можем управлять своим даром, как пиромаг огнем, зато мы можем с ним сотрудничать. И чем теснее это сотрудничество, тем эффективней толкование образов, которые мы получаем. Ни одно гадание не выдает четкую картинку. И то, насколько правильно ведьма читает знаки, говорит о ее одаренности, профессионализме и… о взаимопонимании с собственным даром. Чем взаимопонимание лучше, тем сильнее ведьма. А у сильной ведьмы и проклятия долгосрочные, и заговоры отменные, и еще много всего нужного и полезного. Поняла намек, детка? – вскинула бровь ба.
– Угу, – буркнула я, бросив взгляд на зеркало. Я вовсе не боялась узреть там очередную бяку, но… вдруг? – Отныне буду тренировать дар и укреплять наше с ним взаимопонимание, раз уж он зачастил в последнее время слать мне маго-сообщения с помощью подручных средств. Но, Эсми… что с этим истекающим кровью манекеном-то делать? Это кто? Я? Миккель? Или, может, какая-то абстрактная фигура, которая и не человек вовсе. Возможно, дар таким оригинальным образом оплакивает мой загубленный отпуск? – пошутила я.
– Сомневаюсь, что ради подобной ерунды он вышел бы с тобой на контакт, – не оценила мою шутку ба. – Если бы мне такое привиделось во время ритуала, призванного узнать ближайшее будущее, я бы решила, что кого-то хотят убить. Кого-то из моего… а в данном случае из твоего окружения. Кто-то в большой опасности, золотце. И этот кто-то – не ты. Иначе деталей внешности на манекене было бы больше. Ну, мне так кажется. С другой стороны, каждый дар уникален, возможно, твой и что-то другое имел в виду. Чувствуй ты его лучше, догадалась бы.
Она говорила, а у меня в висках молоточки отстукивали тревожный марш.
Мика, Мика, Мика… мой мальчик, мой ребенок, мой сынок.
Кому еще может грозить опасность, если не ему? Нам с бабушкой? Оно, конечно, возможно (после сегодняшнего ужина особенно), но зачем оборотням лишний раз злить ведьм, которые скоро сами уедут? Проще подождать, чем навлекать на себя гнев непредсказуемых столичных колдовок. Так ведь? Надеюсь, что так.
И все же валить надо из этого города как можно быстрее. Завтра еще чертов праздник будет, где соберутся две стаи. Полнолунье, опять же… Для веров это время значимое, для ведьм, кстати, тоже, но не так, как для двуипостасных. Оборотни празднуют ночь полной луны, как все остальные Новый Год: шумно, людно, с размахом, еще и другие торжества стремятся к этому дню подтянуть: например, свадьбу или, как сейчас, возвращение Миккеля. Ведьмы же либо устраивают по старинке шабаш, либо творят какую-нибудь ворожбу, либо не делают ничего, потому что считают, как я, что полнолуние – просто фаза луны, а не мистически-магическая ночь, благоприятная для всякой чертовщины.
Может, тоже прикинуться больными (могло же и нам после ужина поплохеть, должно даже) и не пойти на этот шабаш… на праздник, то есть? Но ведь мы уже приняли приглашение. Да и засветить на всеобщее обозрение наши теплые отношения с волчонком, чтобы успокоить его соплеменников, тоже надо. А то уедем из Аулара, а потом Аулар припрется к нам… права качать.
В бездну такое счастье!
Мы еще немного поговорили с бабушкой, прежде чем она отправилась спать. И я тоже легла, надеясь отдохнуть перед новым трудным днем, но… как уже упоминала ранее, нормальный сон мне этой ночью не светил. Сначала ожило зеркало, хотя никой новый ритуал я не проводила. Насколько поняла, моему излишне своевольному дару вся эта ритуальная атрибутика вовсе не нужна – ему куда прикольней устраивать сеансы маго-связи без какой-либо подготовки. Показав мне уже знакомую лицемерную волчицу, зеркало помахало когтистой лапой… высунувшейся из рамы.
Да блин!
Решив, что у меня глюки, я зажмурилась, подтянув повыше одеяло. Потом открыла глаза снова, убедилась, что никакая хрень из зазеркалья в комнату не вылезла и… села, освещая пространство фейерверками искр, которые сыпались с мелко дрожащих рук. Перенервничала я, да. И сон испарился окончательно. Ну а как после ТАКОГО спать-то? Я, конечно, женщина стрессоустойчивая, однако у всего есть свои пределы. Подумалось даже, не пойти ли ночевать к Эсмеральде или Миккелю, но этот вариант я решила все же оставить напоследок. Выглядеть в глазах бабушки трусихой, испугавшейся собственного дара, не хотелось, как и будить волчонка.
Время текло, а я все сидела на кровати, закутавшись в одеяло, словно в кокон, и листала забавные мемы в интернете, дабы поднять себе настроение. Зеркало же убрала в шкаф, чтобы не пугало. И все было хорошо, пока за окном не раздался шелест крыльев. Первой мыслью было – сова. Второй – большая сова. Когда логическая цепочка доковыляла до «большого вампира», я плюнула на гордость и, на ходу накинув шелковый халатик, выскочила из комнаты. Оказавшись в полумраке небольшого коридора, постояла немного, восстанавливая дыхание, потом осторожно заглянула к сыну, убедилась, что он сладко спит,
