Звезда в академии драконов - Ника Ёрш
– Буду скучать по вашему предмету, – честно сказала я, – решила не упускать возможность закрепить знания.
– Мило. – Профессор Тиарамира медленно растянула губы в улыбке и указала на одно из свободных мест. Я шла, а она продолжала смотреть. Это могло означать одно: мне собирались сделать некое внушение.
Присев, я открыла Ряшика и вынула тетрадь с самописным пером. Профессор подошла и постучала длинными черными ногтями по моей парте. Я подняла взгляд.
– Слышала о твоем стремлении поступить на вакантное место в очень престижную организацию, – сказала Тиарамира, гипнотизируя взглядом. – Дело хорошее. Тем более ты отлично показала себя на зачетах по ритуалам и их проведению. Руны тоже знаешь прекрасно. Общий язык находить умеешь, если тебе нужно. Сможешь проявить себя.
– Спасибо за поддержку, – кивнула я, напрягаясь. Слишком много похвалы было сказано.
– Не пройдет и пары лет, как ты получишь там повышение, гарантирую, – продолжала профессор, так улыбаясь, что мне стало совсем не по себе. – Станешь большой начальницей. Будешь приезжать на служебном магобиле в отделение, раздавать указания и решать важные вопросы. В столице у большого начальства много важных вопросов. Все надо трижды фиксировать на бумаге, передавать коллегам, подтверждать минимум пятью разными подписями и печатями и строчить множество отчетов.
Она подняла голову, уставившись в потолок и продолжая скалиться.
– Это тебе не отдаленные районы, где все держится на трех-пяти сотрудниках, едва успевающих уничтожать нежить, спасая горожан от верной смерти. Твои таланты и сила там бы очень пригодились. Если бы, конечно, у них был порядок. Но в тех местах вечно бардак с отчетами и продвижением по службе. И платят гораздо меньше. И вряд ли там дадут служебный магобиль.
Посмотрев мне прямо в глаза, она чуть склонилась, потрепала меня по макушке и закончила:
– Ты большой молодец, Тайлер.
И под моим изумленным взглядом ушла к своему столу.
В этот момент в аудиторию стали вваливаться мои однокурсники. Начался шум и гам. Рядом присела Сима. Посмотрев на мой профиль, она тихо заметила:
– Труп в соседней прозекторской был так себе. Макс его поднял, а тот давай голосить про безвременную кончину. Душа попалась испуганная, в гневе. Макс ее еле упокоил. Зигмус отправил его отдыхать и думать над поведением. Оказывается, он тоже подал заявку в ЦПО ВПМП. Ты знала?
Я удивленно посмотрела на Симу.
– Нет, – сказала, хмурясь. – Он не говорил.
– Макс предпочитает сплетничать о других, – пожала Сима тощими плечами. – При более близком знакомстве он меня разочаровал.
Она показала свой большой палец, покачала им и резко опустила.
– Прямо близком? – уточнила я, до конца не понимая, хочу ли слышать ответ. – Если это секрет, то не надо…
– Я его заманила к себе под предлогом, – перебила меня Сима. – Потом поцеловала и уронила на кровать. Начала танцевать.
– Зачем? – обескураженно спросила я.
– Так соблазняют мужчин, – поразилась моей неосведомленности Сима. – Я прочла в одной научно-романтичной книге. Там было написано, что любой нормальный мужчина в восторге от красивого танца женщины. Мне пришлось час репетировать у зеркала, пока я не довела движения своего тела до совершенства. Но Макс не оценил моих стараний. Вскочил и начал бормотать молитву богу драконов. Наверное, у него совсем нет опыта с девушками, и он испугался. Я – понимающая особа и пришла ему на выручку.
– Как? – Любопытство не давало мне шансов остаться в неведении.
– Пришлось положить его ладони себе на грудь и прямо сказать, зачем позвала, – торжествующе сообщила Сима, а затем взглянула так, словно ждала похвалы.
Но я смогла только протянуть «о-о-о». Не дождавшись более внятной реакции, она продолжила:
– Макс оценил мои усилия и признал, что недостоин меня. Сказал, что такой, как я, нужен тонко чувствующий мужчина, способный на долгие романтические отношения с танцами, бубнами и другими прелюдиями. А он так не умеет. Отнял у меня свои руки и сбежал. Ты, кстати, не знаешь, при чем здесь бубны? В книге о них не было ни слова.
– Нет, – прошелестела я.
– Ясно, – вздохнула Сима, – буду искать. Но знаешь, что самое обидное во всем этом негативном опыте?
– М? – Я по-прежнему не могла придумать нужных слов.
– Макс не пустил про наш роман ни единой сплетни, – выдала Сима, грустно вздохнув. – А мне бы пригодилось это в послужном списке выпускницы. Понимаешь? Считаться немного развратной – это изюминка в резюме некромантки.
– Наверное. – Я пожала плечами.
Сима осмотрела меня с непередаваемой жалостью и постановила:
– Дам тебе свою книгу. Изучи как следует, а то прямо обидно за тебя. Такая наивность… Жаль, что все так вышло с Максом, – подытожила Сима. – Но в книге написано, что жизнь часто сталкивает прекрасных девушек со всяким сбродом, притворяющимся романтичными милашками. Впредь я буду осмотрительней при выборе симпатий. Как тебе декан боевого факультета? Калеб Бенедикт?
– Начинаем урок! – объявила профессор Тиарамира, спасая меня от необходимости что-то отвечать. – Тишина. Итак, сегодня поговорим о рунах, участвующих в перекрытии силы…
Едва завершилось занятие, зазвонил мой связеон.
– Срочно на перезачет, – сказал Ник. – У профессора Рофигра освободилось время. Он примет тебя.
– Куда идти? – спросила я, чувствуя себя удивительно спокойно.
– На маленький стадион у огневиков, – ответил Ник. – У тебя десять минут. Потом профессор уйдет. Сама знаешь, как он нетерпелив.
– Иду, – кивнула я, моментально выдвигаясь навстречу новому испытанию.
В голове царила безмятежность, а в душе уверенность в собственной непобедимости. Прекрасное состояние. Да и тело казалось полным сил и энергии. Я с нежностью погладила пузырек с зельем номер одиннадцать, хранившийся в кармане. По всему выходило, что средство отличное.
До острова добралась быстро. И даже вид недовольного профессора Рофигра не расстроил. Он стоял в тени навеса – низенький, коренастый брюнет в черных брюках и такого же цвета футболке, обтягивающей солидное пузо. Профессор обладал мощной квадратной челюстью, длинным прямым носом и тонкими губами, кончики которых вечно стремились вниз. Но самым выдающимся в его облике был взгляд черных глаз. Профессор всегда смотрел так, словно говорил: «Я знаю каждую твою слабость и использую против тебя». Рофигр никогда не подсказывал, не давал наводок и не пытался подбодрить. Наоборот, он делал все, чтобы лишить уверенности стоящего напротив студента.
Когда-то, на четвертом курсе, я пожаловалась на него Зигмусу. Тот застал меня рыдающей после очередной пересдачи и расспросил что к чему.
