Не смей меня целовать - Дарья Михайловна Сорокина
Ищу его взглядом. В кого же он превратился? А я?
Голубка, Аня. Ты прекрасная белая голубка!
А ты?
Найди меня!
Приходится изловчиться, поменять направление, взмыть ещё выше. И я вижу его. Гигантских размеров чёрный ворон. Кто бы сомневался!
Не бывает таких больших воронов.
В моём мире бывают, Аня. А ещё девушки-перевертыши бывают. Очень красивые.
Девушки?
Девушка, — быстро поправился Тео.
Понятия не имею, куда мы летим, но готова следовать за чёрным вороном куда угодно. Хочу путешествовать по другим мирам, увидеть Весеннюю Заводь и Зимнюю Ширь. Интересно, а если есть промежуточные миры Осень, Зима и Весна, значит, бывает и Лето?
Тео?
М?
А как называется междумирье Лета.
Вечное Лето. Но я там не бывал, и никто не бывал уже много лет.
Почему?
У меня неприятно защекотало в желудке. Мир мотылька до ужаса был похож на это самое Вечное Лето.
Никто не знает. Однажды туда просто закрылись все порталы. А что?
Впервые за день захотелось спрятать от него свои мысли. Трусливый поступок, трусливой сомневающейся девушки. Что-то не так с тем загадочным парнем. И пусть я совершенно ничего не помню после пробуждения, сердце продолжает тянуть даже днём. Я отвратительный человек… Но я должна помочь незнакомцу, только уверена, Тео не одобрит это желание, и потому я вру:
Ничего. Просто интересно.
Тео верит мне. Физически ощущаю, как он мысленно улыбается в ответ.
Я бы с радостью взял тебя в другие миры, Аня. Как только выучишься, мы сразу же отправимся. И даже если Вечное Лето мы не увидим, у меня есть кое-что для тебя прямо сейчас. Снижаемся!
В каком смысле снижаемся? Смотрела, как пикирует мой ворон, и даже не представляла, как повторить это за ним? Вертела хвостом, играла с углом наклона крыльев, а на деле лишь барахталась в воздухе.
Успокоиться. Дышать ровнее. Это просто!
Это как плавать. А представь, что ныряешь, Аня, — напутствовал в моей голове голос Тео.
Плавать? Да он издевается? Я плавать начала пару недель назад!
Тем не менее сработало! Наклонилась вперёд и последовала за вороном.
Умница. Не торопись. Я страхую.
Мир совсем не такой, каким я привыкла его видеть. Раньше он был похож на скучный грязный асфальт. Я смотрела себе под ноги, не поднимая головы, и жила в перерывах между парами. Учёба, работа, дорога домой. Ярким всполохом всегда было лето, когда я приезжала к бабушке на дачу, и тогда окружающая реальность наполнялась красками и теплом даже в дождливый день. Тёплый чай и такие же тёплые разговоры, сочная зелень листвы, запахи… Таких нет в городе. Теперь я даже начинаю думать, что бабулин домик находился на клочке волшебного мира, которому принадлежит Тео, которому теперь хочу принадлежать и я.
Замечталась, а земля всё приближалась, и у меня не было ни малейшей идеи, как остановиться и не разбиться насмерть.
Ничего не бойся, Аня. Я рядом! — повторил мой наставник, а затем снова решил выпендриться, обернулся собой и раскрыл за спиной обсидианово-чёрные крылья.
Ты разобьёшься, Тео! Это нереально! Человек не может летать!
Ты плохо меня знаешь, мышка.
Его руки осторожно поймали меня и прижали к груди, а затем он плавно спланировал на усеянную цветами поляну, почти как из моего сна. Не пришлось гадать, что будет дальше. Перья вспыхнули магическим огнём, и крылья Тибо истлели, а сам он поднёс меня к губам.
Став с собой, крепко обхватила его шею, и мы повалились в траву. Не отрываться, не прерывать поцелуй, не думать о том, что мы оба без одежды, что неприлично близко друг к другу, что ещё чуть-чуть, и поцелуй перерастёт в нечто большее. Но воздуха снова не хватает и приходится остановиться. Тео лежит подо мной и смотрит с обожанием, тянет руку к моему лицу и улыбается.
— У тебя лепестки в волосах, Аня.
— А у тебя пыльца. Как думаешь, её можно считать золой?
Он вдруг помрачнел и убрал руку. Вот я идиотка. Всё испортила. И на кой чёрт надо было вспоминать эту дурацкую песню? Сейчас он опять затянет свою шарманку про истинную пару, мы снова отдалимся.
— Не отдалимся, Аня. Я не отказываюсь от тебя и своих слов. Ты нравишься мне.
В этот раз я не хотела, чтобы он слышал мои мысли, но он вся равно влез ко мне в голову.
— Нравлюсь? Полчаса назад ты говорил, что влюблён.
— И могу повторить ещё раз. Я не отказываюсь от своих слов. Но заметь, в моём нынешнем положении я готов сказать всё что угодно, Аня. Ты сидишь на мне верхом, и мы в паре движений от проявлений чувств иного рода.
— Как витиевато ты секс обозвал, — хмыкнула себе под нос и из вредности принялась ёрзать на своём наставнике ещё усерднее, выбивая из него вымученные вздохи.
— Ну, не мог же я сказать: хватит по мне елозить, или я тебя возьму здесь и сейчас?!
— Ты только что это сказал. И мы с тобой вроде взрослые люди. Ну не совсем люди, мы же… перевёр… — у меня путались мысли, когда руки Тео оказались у меня на пояснице, а во рту пересохло.
— Ты навела меня на одну интересную мысль, Аня, — лукаво улыбнулся мучитель, и одним резким движением уложил меня на лопатки, полностью взяв инициативу в свои руки, бедра, твёрдые мышцы на животе, груди, в каждую свою сексуальную клеточку тела.
— Что за мысль? — промямлила уже, не сопротивляясь внутренним бесам, которые полностью вручили меня черноглазой морде. С его волос, как с крыльев мотылька сыпалась пыльца.
— Одна нехорошая, — лениво пробормотал Тео и завёл мне руки за голову. — Обещай, что не убьёшь меня, мышка?
— Что? Почему я должна… О нет! Нет, нет, нет! Тео, ты не станешь!
Но он сделал. Поцеловал меня, лишая надежды на продолжение.
Мерзавец. Урод. Скотина ты!
Орала так громко, что саму себя мыслями оглушила, а ещё пыталась когтями дотянуться до него и в клочья разодрать.
— О, снова пума. Ты предсказуема, Аня. Догонишь?
Догоню и убью, Т-е-о-б-а-ль-д!
Отпрыгнул от меня и превратился в чёрную псину, которая почти сразу рванула прочь в сторону академии. Бежала за ним следом не отставая. Могла бы смеяться, смеялась бы. Скорость, свобода, пьянящее чувство нежности к человеку, перевернувшему мою жизнь. Я не злюсь на него. У нас ещё будет много времени разобраться в своих чувствах, полюбить друг друга крепче
