Рабыня препода Академии - Ру Мракс
— А вот так, — сказала Синя, крутанулась вокруг себя. В воздухе повисла ее одежда — хлопковое голубое платье и накидка. Сама девочка исчезла.
Синя появилась снова.
— У меня никак не получается заставить исчезать одежду, — тихо пожаловалась она. — А идти голой на задание… Я не могу несколько часов держать себя невидимкой, пока не вернусь домой.
Я захлопала.
— Это здорово! Мне даже такое не удается! У тебя обязательно получится!
Рада нетерпеливо цокнула.
— Ладно, все по койкам, волчата! Скоро уж светать будет! Все помнят утренние дела? Отлично. Парни спят на диванах и в гамаке, а девчонки наверх. Айна, поспишь в моей комнате пока. Там есть дополнительная кроватка.
Я кивнула. В шуме и всеобщей неразберихе я поднялась наверх, упала на узкую кровать, показанную мне Радой, и отрубилась, едва голова коснулась подушки. Хвала Великим драконам, мне ничего не снилось.
* * *
Свет озарял комнату из-под неплотно задернутых штор, падал на незастеленную кровать, где ежиком скукожилось одеяло, отражался от паркетного пола, который явно когда-то лизали языки огня.
Я потянулась. Выспалась на славу! Не помню, чтобы так отдыхала со времен Академии. Со двора слышалось щебетание голосов — видимо, все давно встали, кроме меня.
В ногах кровати я увидела лежащее бежевое платье с поясом и тонкую черную кожаную куртку. Даже целую и выглядящую вполне новой! Наверно, Рада подыскала для меня нормальные одежки.
Я второпях одеялась, переложив свои немногочисленные пожитки в карманы куртки, а затем вышла и спустилась по узкой деревянной лестнице вниз, на первый этаж.
В доме, кажется, никого не было.
— Слезай! Ты еще не всю траву покосил, — услышала я сердитый голос Рады и поспешила выйти во двор.
На высоком дереве, повиснув на узловатых ветвях обезьянкой, кривлялся Гор.
— Не достанешь-не достанешь!
— Тебе точно шестнадцать? Или кому-то пора на горшок и баиньки? — продолжала ругаться Рада.
Завидев меня, подруга широко улыбнулась.
— А вот и наша соня! Платье тебе очень идет, — Рада ураганчиком пронеслась вокруг меня, оценивая обновки. — Представляешь, этот великовозрастный дебил отлынивает от полевых работ! Так себя ведет, прямо хочется дать ложечку за маму, ложечку за папу! Хотя скорее пинка!
Слушая болтовню Рады, я бросила взгляд на участок и остолбенела. Самор нюхал цветы. Ходил в своем черном балахоне, трагически изгибаясь над каждым ярким пятном в саду, и нюхал.
— Этот тоже помолодел лет на двадцать? — вполголоса спросила я, а потом хлопнула себя по лбу. — Точно, они же на своей земле Мертвых цветов никогда не видели! Он еще говорил, что хотел на цветущую магнолию посмотреть!
Рада с интересом покосилась на некроманта.
— Магнолию? У нас, конечно, ее нет, но наверняка есть в городском парке! Там самые известные растения круглый год цветут с помощью магии!
И Рада направилась к Самору. До меня долетали обрывки слов. Кажется, она объясняла некроманту, для чего нужно то или иное растение и как оно называется. Нелюдимый черноволосый парень вслушивался, правда, смотрел больше не на растения, а на лицо моей подруги.
Я заметила, как Гор, обрадованный, что Рада занялась некромантом, быстро слез с дерева и юркнул в сторону калитки.
— Бездельник, — услышала я смеющийся бас рядом с собой. — Этот парень рад любой возможности отлынивать от дел и убегать гулять в поисках приключений.
Верг, выше меня на две головы и минимум вдвое шире, дружелюбно улыбнулся мне.
— Но я думала, вы тут маскируетесь и стараетесь особо не высовываться? — робко спросила я.
Верг лишь вздохнул и махнул рукой.
— Ты этому щенку расскажи. Но вообще он хороший парень, к тому же ловкий карманник и шулер. Мы на него ругаемся, но терпим. Семья все-таки.
Я улыбнулась. На душе стало тепло, но немного завидно. Я тоже бы хотела стать частью семьи, чтобы меня вот так принимали, ждали…
— Ты голодная небось? — пробасил Верг. — Эта вертихвостка, твоя подружка, не удосужилась тебя накормить? Пойдем на кухню.
Живот одобрительно заурчал. Я зашагала за здоровяком на маленькую кухонку. При свете дня оказалось, что на стенах кухни тут и там висят листки бумаги с надписями и рисунками.
— А что это? — я тронула Верга за рукав рубашки.
— Это? А-а-а. Это Синя балуется. Ее привлекает эта, как ее… Кулинария, во. Она рецепты придумывает или где-то находит, записывает и на стенки клеит. Чтоб не забыть и потом приготовить.
Верг добродушно рассмеялся.
— Только где мы возьмем всю ту дрянь, что здесь написана? Вот, например, — Верг вгляделся в надписи на одном из листков. — Мышиный корень, артишоки, три драконьих гриба… Где такое найти? У нас еда обычно простая — хлеб, да мясо, да бобы.
Верг еще раз рассмеялся, похлопывая себя по животу.
— Хотя Синька иногда что-нибудь притащит и тренируется в готовке. Этот мелкий прыщ, Гор, помогает ей — крадет эту дорогущую дрянь с рынков. Жалеет он ее…
Я улыбнулась. Мне все больше нравилась эта семья и их взаимовыручка. Вот бы мой дракон был здесь! От тоски и тревоги заныло сердце, и настроение немного испортилось.
Верг грохнул передо мной на стол миску с жареными бобами.
— С утра осталось. Специально для тебя сберегли, а то тут столько ртов голодных, сама понимаешь…
Я с аппетитом принялась за простую еду. Как хорошо себя чувствовать… дома. Пока это мой дом, так ведь? Пока дракон не вернется.
После плотного завтрака я отправилась во двор исследовать участок. Верг показал мне летний душ и раковину с туалетом, а потом ушел в дом по своим делам. Конечно, в туалет вчера я уже забегала, но в темноте ничего было непонятно.
Гуляя между высокими плодовыми деревьями, я набрела на подвесные садовые качели. Они были сколочены из простых досок, но поверхность застелили несколькими одеялами. Я с удовольствием упала в разноцветную мягкость.
— Солнце, а я тебя везде ищу, — деловито сказала Рада, подходя сзади, а затем садясь рядом. — В общем, я все утро думала, как тебе помочь, с семьей посовещалась. Дракона выкрасть сами мы не сможем — дети, воришки и недоучки против некромантов? Ха! Нас съедят и не подавятся, даже косточки не выплюнут.
Я заметно погрустнела. Рада приобняла меня за плечо, и огонек азарта вспыхнул в ее карих глазах.
— Не отчаивайся, подруга. В общем, так. Мы могли бы просто написать письмо отцу твоего ненаглядного, но тогда мы останемся в неведении, будет ли он спасать сына, поверит ли вообще
