Стажировка вне закона - Надежда Николаевна Мамаева
– Что королева с ними делает, что они так часто ломаются? - ворчливо перебил фэйри мастер, впрочем забирая артефакты.
На этот риторический вопрос гость лишь пожал плечами.
– Ладно, к вечеру будут готовы, - отозвался мэтр. - После семи заходи. Mы с Рин починим.
Дивный недоуменно посмотрел на Вронка, и дракон пояснил:
– Стажерку мне Багровый лорд подкинул. - И с гордостью добавил: – Талантливая , паразитка.
После этой рекомендации меня все же удостоили взглядом, который показал, что из ранга мебели я поднялась до прислуги. Видимо, этот дивный был из тех, кто считал фэйри высшей расой , а со всеми остальными просто был вынужден считаться.
Дивный удалился, а наставник нехотя пояснил:
– Это Локос – слуга королевы Мэб. Неплохой, в принципе, дивный, хотя и тот ещё сноб. Приносит мне артефакты ее величества , если тем нужна починка…
Затем Вронк глянул на хроносы, висевшие на стене, увидел, что время – полдень, и oтправил меня обедать.
А я, только выйдя из мастерской, вспомнила: мама. Ей нужно позвонить. И опрометью кинулась в свою спальню: там я с утра, идя на завтрак, oставила переговорный артефакт.
В тюрьме звонки были разрешены с десяти до двух часов дня. И я торопилась, чтобы успеть. Влетела в комнату, набрала номер и, услышав: «Эйлинский казенный дом номер два, смотритель Криэлин, слушаю», представилась сама, а затем, сообщив имя мамы, ее камеру и номер своего переговорника, отсоединилась и принялась ждать.
Спустя полчаса раздался звонок. Вот только впервые я не слышала радушного прозвища «Ромашка» и традиционных вопросов о том, как мои дела, что у меня с поисками работы, не встретила ли я кого-то… Все то, чем обычно интересуются матери у своих взрослых детей.
Голос был мамин, но… на этом все. Я словно разговаривала с чужим человеком. Какие-то отстраненные шаблонные фразы, в которых не было ничего от авантюристки Мэй Бризроу. Что с ней произошло?
Или она что-то задумала, но не хочет говорить… Но все равно, даже если так, все звучало бы иначе… Впервые наш разговор закончился до того, как отведенное время истекло.
– Всего доброго тебе, Ринли, – услышала я в трубку. А затем раздались противные гудки.
Я потрясенно посмотрела на переговорник и тут же набрала тетю Софи. Та не отвечала.
Но, увы, размышлять, сидя на постели, было некогда. Вронк отпустил меня лишь на час, чтобы пообедать. И время уже и так истекало. Поэтoму у меня был выбор: поесть и опоздать или быть голодной и продуктивной. А заодно и стройной. Я выбрала второй вариант. По пути отзвонилась Занозе и, как и обещала, сообщила о том, что появлюсь у себя не раньше вечера. А до этого буду в мастерской. А как приду – выложу свои соображения по поводу поисков украденного Холма. Благо кое-какие мысли появились.
А затем вернулась в мастерскую и до вечера, пока руки были заняты любимым делом, в голове вертелся тысяча и один вопрос: о маме, о Ниле, о похищенном Холме, крысах и почему-то о Марибэль – дивной, с которой Заноза , по словам менталисток, расстался.
К себе вернулась уже вечером. Уставшая и слегка успевшая измазаться в машинном масле. Вронк решил, что раз у него в хозяйстве появились халявные стажерские руки, нужно их использовать по полной и в самых грязных местах. Например, при переборке движка.
Потому сейчас главным моим желанием было отмыться от грязи. Придя к себе, я первым делом заперла замок и наложила чары, чтобы никакие дивные не заходили сюда как к себе домой. Но пока кастовала заклинание, ощутила, насколько в спальне душно. Подумала, что от десяти минут открытой балконной двери ничего страшного не произойдет. А комната пока проветрится…
И ушла в душ. Но не успела я умыться, как услышала легкий звон стекла рамы и шорох ткани. Что? Опять эти крысы?! Они достали!
Я выскочила из ванной. И тут меня ждал сюрприз… Это были не крысы!
Пульсар появился в моей руке сам собой.
Незваный гость оказался дюже нервным , а я, ещё с детства освоившая принцип «бей и беги», шустрой. В результате успела кинуть в нападавшего заклинанием и пригнуться от просвистевшего прямо надо мной сгустка магии. Тот врезался в дверной косяк, зашипев не хуже злобной змеи.
Но меня рядом уже не было. Я рыбкой нырнула вперед. Под прикрытие бортика широченной кровати. При приземлении саданулась плечом об пол и в лучших традициях стенобитного тарана головой боднула свою же дорожную сумку, которую оставила рядом.
С другой стороны ложа послышался звук, с которым надежды разбиваются об обстоятельства, а лоб – об пол. Глухой удар рухнувшего тела дал понять: мое заклинание все же задело противника. Еще бы знать, насколько сильно.
Недолго думая, в одной ладони сотворила аркан и, не глядя, швырнула его в нападавшего. Не столько рассчитывала попасть, сколько отвлечь. Ну и чтобы ко мне не лезли. Вторая же моя рука нырнула в недра моего баула. Вообще-то я рассчитывала достать оттуда защитный амулет. Но… даже маленькая дамская сумочка, безо всяких пространственных карманов, – это филиал бездонной пропасти , а уж если она еще и артефакт с увеличенным внутренним объемом… В итоге мне под руку сначала попалась одна из подаренных тетушкой Софи туфель. Я отбросила находку за ненадобностью. Следующей в руку удобно легла рукоять кувалдометра. Я решила, что он будет неплохим оберегом от врагов. Хоть и не чарострельным, но тоже ничего. Тем более что взять что-то другoе времени уже не было.
Врoвень с покрывалом кровати просвистел огненный диск. «А вот и ответ, насколько сильно я зацепила этого фтырха», - пришло на ум.
А потом перевела взгляд назад, туда, куда попал смертоносный артефакт. Он ударил в стену за моей спиной, войдя в ту едва ли не на треть.
Я, глядя на это, сглотнула. А ведь мгнoвение назад моя макушка была как раз чуть выше. На уровне полета этой режущей дряни. Не успей я пригнуться, разрезало бы мою головушку, как кочан капусты.
Следом за физической атакой пошла ментальная. Волна из страха и паники должна была свести меня с ума, но ментальная защита Занозы приняла на себя удар. Я почувствовала лишь отголоски флера.
И тут железный самоконтроль дал трещину. Чувства, которые бурлили во мне с того момента, как встретила в переулке дивного гада, эмоции, которые я все это время держала в узде ,
