Сойти с ума (СИ) - Форст Мира
– Мне для опытов надо, – пояснил он. – Вы знали, что манцинелловое дерево безопасно для игуан? Черная колючехвостая игуана живет в его кронах и поедает яблочки смерти с большим удовольствием. И прекрасно себя чувствует. Мухи пестрокрылки тоже живут и размножаются на этом дереве. Вот я и хочу разобраться, почему для одних дерево источник жизни, а для других несет смерть.
– Смотри, сам не съешь, – не всегда понимал герцог, когда Хан нормален, а когда съезжает с катушек.
– Вождь, я что, псих по-твоему, смертоносные яблоки жрать? – обиделся маг, но мгновенно переключился. – Я, кстати, у пещерников узнал, где они себе еду и одежду добывают.
– И где же? – заинтересовался Чарон.
– В разломе один тоннель до Севертауна ведет, выход прямо к портовым складам. С этих складов и таскают.
Бригитта сразу вспомнила особенный запах моря, вспомнила, как волна накатывает во время прибоя к берегу и оголяет песок с застрявшими ракушками в период отлива. Она скучала по морю.
В поселке их никто не встречал.
– А где все? – удивилась девушка.
Они вернулись не слишком поздно. Световой день еще не закончился, мороз заметно ослаб и не мог напугать поселян. Вряд ли все сидят по домам. Куда же скаженные подевались?
– Ушастый чего-нибудь придумал, – предположил герцог. – Зря я его за старшего оставил.
Но Чарон оказался не прав, к опустевшим улицам поселка эльф не имел никакого отношения.
Откуда-то со стороны зазвучал хор голосов. Пели тягучую, заунывную песню. Пели нестройно, одни начинали, другие подхватывали не вовремя, оттого и не понять было, чего поют. К тому же к хору присоединились Лорик с Юки, чем внесли еще больше диссонанса в общее исполнение.
– Хоронят кого-то, – без эмоций произнес маг.
– Стоило отлучиться, как уже кто-то помер, – перебирал Чарон наиболее подходящих кандидатов в покойники. По всему выходило – либо Геральд от старости, либо Даниэл от пьянки.
Бригитта на месте не стояла, после слов Хана побежала туда, откуда нестройным хором лилась песня.
Переживает, – понял герцог и быстрым шагом направился за ней.
– Задери тебя медведь! – ругнулся он, увидев в гробу белое и мертвое лицо Геральда. Как это ни странно, но Чарон успел привязаться к услужливому деду.
Он стал оглядывать раскачивающиеся фигуры, тянущие кручинную песню и наткнулся взглядом на… Геральда.
– Хемери, – ткнул Чарон повара. Мужчина находился к нему ближе всех. – Кто лежит в гробу?
– Геральд, – печально ответил дядька в поварском колпаке.
– А там кто стоит? – указал герцог на старика.
– Геральд, – не удивившись, сказал Хемери.
– А почему их двое? – засомневался Чарон в сохранении своего рассудка.
– Так это, тот, что помер – брат-близнец нашего Геральда. Только он в южном поселке проживал. Его сегодня оттуда и привезли. Последняя воля у него, значит, такая была. Похоронить рядом с братом.
– Так брат же живой.
– Ну, не знаю тады, зачем его привезли.
На следующий день состоялось запланированное мероприятие – поездка на телегах и санях к роднику. Бригитта сообщила герцогу, что родник поселяне посещают раз в неделю. Но не все сразу. Обычно Доббин делил скаженных на группы по двадцать человек, и группы сменяли друг друга в течение месяца.
Требовалось набрать в бочки чистой воды для питья и приготовления еды.
– Вода в роднике не замерзает? – на всякий случай уточнил Чарон, а то как бы не пришлось разбивать лед. В этом случае лучше подготовиться заранее.
– Не замерзает, – успокоила его девушка. – А летом, даже в самую жаркую погоду не становится теплой, всегда прохладная. Еще у ключа можно встретить жителей из других поселков.
– Откуда течет вода?
– Из земли.
– Если источник бьет из земли, как наполнить бочки?
– Увидишь, – предпочла графиня оставить Волфуорта в неведении.
Герцога впечатлило то, что он увидел. На месте, где пульсировал родник, стоял деревянный сруб, внутри чистейшая вода лилась каскадным фонтаном. Не тоненькой струйкой, а так, что бочки наполнялись буквально за пять-семь минут. Но зацепило Чарона не это, а пейзаж вокруг обустроенного источника. Снег в этом месте отличался повышенной липкостью, и сама природа образовывала из него причудливые ледяные скульптуры. Силой воображения ледяные изваяния можно было трактовать по своему усмотрению. Генерал представлял, что видит стражей родника.
Чарон помогал укладывать наполненные водой бочки в телегу и поймал на себе взгляд Бригитты. Не было в этом взгляде былой неприязни или недоверия, скорее –любопытство и что-то еще. Ему хотелось верить в это что-то еще.
Девушка устроилась на деревянных качелях типа «люлька» и слегка раскачивалась. Сильно раскачаться у нее не получалось, для этого требовалась сила двоих-четверых. Чарон закинул в телегу последнюю бочку, разрешил скаженным лепить крепости и снеговиков, а сам запрыгнул на качели, оказавшись напротив Бригитты. Надавил на ступеньку, приводя парные качели в движение.
– Оказывается, у тебя есть сердце, герцог, – первой нарушила молчание графиня.
– Почему у меня не должно его быть?
– Потому что твоя карета сбила Кардинала А ты не помог, велел кучеру ехать дальше.
– Ах, вот в чем дело, – до этой минуты никак не связывал Волфуорт тот давешний эпизод с разноцветным псом семейства Янссенов. – Я спешил. Но, когда добрался до службы, велел отправить человека за псиной. Мне доложили, что собаку уже подобрала какая-то девушка. Выходит, той девушкой была ты?
– Да. Я, – покрепче уцепилась Бригитта за перекладины. Герцог сильно раскачал качели-люльку.
– На основании того случая ты сделала вывод о моем бессердечии?
– Не только.
– Что еще? – внимательно глядел на Бригитту герцог.
А она понимала, что задерживает взгляд на его лице, на его фигуре дольше, чем следует, дольше, чем позволяют приличия.
– Ты убил Милота.
– Милота? – приподнял одну бровь герцог. – Кто это?
– Он работал на верфи моего отца.
– Тот, что украл у твоего отца документы?
– Да. Я была на площади, когда ты проткнул его шею шпагой. Это было ужасно и бесчеловечно.
– Дорогая, а ты знаешь, что за бумаги выкрал Милот? – вкрадчиво спросил Чарон.
– Какие-то чертежи, – не знала девушка подробностей.
– Не какие-то, Бригитта. А секретные. Твой отец весьма талантливый человек. Он придумал новую боевую галеру с тараном, усиленным железом. Если подобным тараном попасть неприятельскому судну в ватерлинию или ниже, его станет легко потопить. Такие галеры дадут королевству серьезное преимущество перед врагами, усилят нашу военную мощь. А твой знакомец Милот собирался продать чертежи шпионам из Севертауна.
Графиня растерялась. Она как-то не задумывалась раньше, что судит о поступках герцога Волфуорта слишком однобоко.
Бригитта отчего-то начала сердиться и необдуманно спрыгнула с качелей, позабыв, что с люльки так прыгать нельзя, надо дожидаться полной естественной остановки.
Она неловко вывалилась, кубарем преодолела небольшое расстояние и растянулась на спине возле одной из ледяных статуй.
При виде упавшей девушки у Чарона помутился рассудок, он прыгнул вслед за ней, споткнулся о ком, который дружно лепили скаженные, и рухнул прямо на Бригитту.
– Не ударилась? Не повредила ничего? – с беспокойством всматривался он в ее порозовевшее личико.
– Не ударилась. Только, Чарон, ты очень тяжелый, – смущенно улыбнулась она.
– Прости, – опомнился герцог, слез с Бригитты и подал ей руку.
Глава 12. Тайна леса
– Если хочешь, можем завтра спуститься в тоннель, которым пользуются поселенцы разлома, – предложил Чарон девушке после того, как они покинули родник и вернулись в поселок.
Бригитта вопросительно глянула на него. Ни в какой тоннель лезть ей больше не хотелось, тем более в тот, где можно было встретиться с непредсказуемыми агрессивными. Это в прошлый раз им повезло, когда скаженные жгли в костре ветви мяты, что, по всей видимости, успокаивало их психику. А как-то будет в другой раз?
