Солнце и снег - Алёна Рю
«Я погибну», – подумала она в ужасе.
– Не бойся, – раздался знакомый голос.
Теплая рука легла на плечо. Эри снова понеслась вниз, но на этот раз полет был недолгим. Она оказалась в поле с алыми колосьями. Зеленый столп исчез, как и человек, окруженный сиянием.
Она приподнялась, по привычке отряхнула штаны, словно они запачкались, и осмотрелась. На этот раз в идеальной голубизне неба было что-то не так. Прямо над ней появилось кольцо из черных точек. И это кольцо стремительно приближалось, точки становились больше. Эри зажмурилась.
Когда она открыла глаза, то увидела множество парящих вокруг дверей: высоких, низких, с ажурными ручками и совсем без них. Каждая звала к себе.
«Интересно», – подумала она и шагнула к той, что была ближе всего. На табличке возле створки появилась надпись: «Рованская школа магии». Эри поднялась по вдруг возникшей ступеньке и, взявшись за кольцо, потянула на себя. Вихрь огромной силы подхватил ее и понес сквозь пылающее огнем пространство.
– Когда рождается свет, рождается тьма, – заговорил кто-то.
Эри обнаружила себя в проходе между двумя рядами кресел. На сцене перед ними стоял какой-то мужчина в темно-синей хламиде, а сидевшие в креслах юноши и девушки внимательно слушали его. Ее, казалось, никто не видел. Ни двое стражников у двери, ни сам рассказчик, ни стоявший позади мужчина, чудесным образом создавший из ничего лампу.
«Таких снов у меня еще не было», – подумалось Эри. Она присела на пол и, подперев щеку кулаком, принялась внимательно слушать.
– Хаос и порядок, – говорил Оракул, – это, по сути, форма вещей, способ организации внутреннего и внешнего пространств мира и человека. Свет и тьма же – это то, что дает этим формам предназначение. Свет трудно себе представить, потому что это не материя, но без света немыслимо существование. Приведу пример, чтобы вам стало понятнее. Возьмем глиняный кувшин. Материя здесь – глина, форма – кувшин, а вот назначение этого сосуда может быть либо светом, либо тьмой. Если мы нальем в него воду и будем утолять жажду – это свет, если же содержимым будет яд, то тьма. Однако не всегда тьма связана со смертью, прошу не путать эти понятия.
Оракул сделал паузу. Ученики внимательно смотрели на него, и в их глазах читался такой неподдельный интерес, что сразу придало сил начавшему уставать лектору.
– Свет, наполняющий человеческую душу, – это та сила, которая дарит нам способность надеяться и любить. Свет стремится к благу, к всеобщему счастью. Светлый человек здоров и весел, он посвящает жизнь служению людям и каждый день стремится сделать что-то доброе, чтобы мир вокруг него стал лучше. Вода в кувшине, которой поделились с жаждущим, – это свет. Вода, употребленная только на собственные нужды, может оказаться тьмой. Потому что тьма – это то, что помогает нам выживать, то, что заставляет человека думать о себе и своем благополучии, нередко за счет других. Тьма побуждает грабить, убивать, идти на многие другие злодеяния в угоду своим желаниям. Темный человек никого не любит. Жизнь его лишена истинной радости, потому что подчинена лишь идее выживания. В отдельных случаях это необходимость. Но если переходит в крайность, человек сосредотачивается только на потреблении, уничтожая мир вокруг себя. Здесь сразу стоит заметить, что в душе каждого из нас есть оба начала, и избавиться от какого-то одного из них невозможно. Мы должны стараться укротить темную сторону, подавить низменные страсти и возвыситься над ними. Темная сторона притягательна и способна поглотить душу, потому что именно благодаря темному началу мы с вами живы. Ни один человек не способен полностью отречься от самого себя, да в такой степени это и не нужно. Пусть тьма питает нас и поддерживает в нас телесные силы, употреблять же их мы должны в соответствии со светлым началом. Только таким путем можно достичь счастья. Потому что, в конце концов, тьма способна разъесть душу и уничтожить самое себя.
– А можно вопрос? – выкрикнул один из учеников. Оракул кивнул. – Свет и тьма существуют в природе? Среди животных, например.
– Существуют. И как раз именно в природе они находятся в идеальном равновесии. Тогда вы спросите, почему мы стремимся, как кажется, нарушить его в сторону света? Я отвечу: потому что мы люди. Потому что наши предки, возвысившись над природой, обретя разум, нарушили тем самым законы животного мира и создали свои собственные. И то, что мы делаем в Роване, – и есть стремление восстановить нарушенное равновесие. Там, за границами нашей родины, идут войны, распространен голод и болезни, совершаются преступления и творятся беззакония. Если не будет нас, мир быстро погрузится во тьму и погибнет. И ваша задача как будущих магов – научиться свету, позволить ему озарить ваши души, чтобы вы могли служить другим людям.
– А эльфы, орки? Они светлые или темные? – не успокаивался ученик.
– У них так же, как и у людей, в душах соседствуют оба начала. Но только человек способен так освоить магию. Поэтому наш долг поддерживать другие расы в стремлении к свету. Если же какой-то орк или эльф служит тьме, наш долг избавить мир от его воздействий.
Мужчина говорил еще долго, терпеливо отвечая на вопросы учащихся. Эри слушала так внимательно, что даже забыла, где находится. И только когда ученики стали подниматься и выходить из зала, она опомнилась и встала на ноги. Но опасения оказались излишними. Никто ее не видел, а какая-то девушка, даже не моргнув, спокойно прошла прямо сквозь нее.
«Надо выбираться отсюда», – подумала Эри, но, сколько она ни старалась, проснуться не удавалось. Да и происходившее все меньше походило на сон. Не придумала же она все это про магию?
– Спасибо, Кирилл, – мужчина положил руку на плечо своего помощника.
– Всегда рад помочь, – поклонился тот.
Эри посмотрела в их сторону, потом еще раз оглядела зал и даже решила подпрыгнуть. Но ничего не произошло. «Что же делать?» – не на шутку испугалась она и инстинктивно двинулась к магам.
– Сегодня что-то не так в воздухе, – тихо сказал мужчина. – Я чувствую присутствие силы.
– Но откуда? – удивился его помощник.
– Не знаю.
Эри поравнялась с ними, но оба мужчины ее не видели. «А еще маги», – подумала она с разочарованием и решила пройти сквозь одного из них. Но стоило коснуться плеча лектора, как мужчина
