Рог белого медведя (СИ) - Олла Дез
— Бьорн, успокойся — толкнул меня в плечо друг, когда за последним находящимся в допросной закрылась дверь, и мы остались одни.
— Талек, я спокоен как медведь в берлоге в период спячки.
— Я вижу! Сиг чуть свою пахитоску не съел, а половина комнаты в штаны не наделала. Ты думай, когда зверя выпускаешь!
— Я не выпускаю! — огрызнулся я.
— Я вижу! — заорал друг.
— Ты повторяешься!
— Ты уж определись Бьорн, то ты разводишься! То ты рычишь при любом упоминании ее имени! Ведешь себя не как взрослый медведь, Коннетабль и прочая, а как малолетняя девственница на первом свидании! Как престарелая кокотка, что строит глазки молодому хлыщу! «Отпущу, разведусь, не отдам, моё!» — слащавым-кукольным голосом проговорил он и продолжил — Противно. Соберись уже. Не будь тряпкой! — сердито гаркнул друг.
Его слова возымели действие. Я схватился за голову и взъерошил волосы. Больно дернул себя за них пытаясь привести в чувство.
— Я не знаю что делать, Талек. Вот зачем мне жена? Я семь лет жил без нее. Я все эти годы прекрасно обходился без жены.
— Жил? Ты называешь последние семь лет твоего существования «Жизнью»? Ну, ну. Может быть, тебе следует подумать об этом? И понять что жена тебе нужна вовсе не для того что бы быть медведем, а что бы оставаться человеком?
— Я пока с трудом могу думать. Разум мне говорит, что Асти мне не нужна, что нужно помочь, дать денег и развестись! Но вот чувствую я совершенно другое. Я не хочу ее терять! Но что если это просто желание лютого собственника, чистой воды эгоизм и жадность медведя? Не честнее ли будет просто отпустить и ее и себя? Я запутался, Талек.
— А тебе не приходило в голову — «умному» такому и «благородному»! Верховному Коннетаблю, прости меня за сарказм Древний медведь! — и Талек поднял голову к потолку, а потом продолжил — Что ты вот такой весь из себя — ей будешь просто не нужен? Она прекрасно обходилась все эти годы без тебя. И если бы не смерть Эффраима, то ты бы не дождался от нее не то что объятий, а даже доброго слова? И рыдала она от горя, которое прорвалось, а не от неземной радости от встречи с тобой, таким «прекрасным»?
— Приходило. И представь себе, я все это понимаю. И вот еще и поэтому сомневаюсь, что мне стоит прилагать усилия, что бы вернуть ее. Если ей хорошо было и без меня? То зачем рушить и ее и мои жизни? Зачем тащить ее в столицу на встречу с тамошними снобами и надменными медведицами? Только вот одна мысль о том, что я ее отпущу, и на этот раз уже насовсем, выкручивает мне все внутренности! — и я снова схватился за голову.
— Тебе нужно поесть. Голодный ты злой. Впрочем, ты и так злой, но когда голодный просто зверь. Нет, ты и так зверь. Но голодный — ты дикий зверь. Пошли, пошли. Там есть общая комната-отдыха. В ней можно поесть. Ты видел, как у него тут все устроено здорово? Может сманить его к нам? Гарда? — затараторил Талек и тянул меня из допросной.
Я глянул на него на последних словах, и он поднял руки.
— Понял, понял. Плохая идея. У него с Асти ничего не было. Так что если надумаешь его убивать, придумай другую причину.
Из комнаты отдыха всех сотрудников полиции сдуло первым зимним ветром почти моментально, стоило нам туда войти. Я хмыкнул. И вот не сделал же ровным счетом ничего? И чего это они? Калле впрочем остался, а вот Сиг собирался сбежать, но я схватил его за локоть.
— Прости — сказал я.
— Да, понял я уже все. Рассказали. И про то, как бежала к тебе по переулку едва увидела. И про то, как ты всё бросил и увез её. И про то, что ты без неё зачах и одичал. Мне за эти пять минут тут уже все в красках расписали. До столицы дойдет версия, что ты сражался за нее в облике белого медведя с толпой озверевших горожан, не желавших её тебе отдавать — покачал Сиг головой, но уходить передумал.
Талек уже вовсю суетился, а непонятно откуда взявшиеся слуги накрывали на стол. А! Точно. У меня же личный повар, мысленно хлопнул я себя по лбу. А откуда он у меня кстати? Ребекка сосватала. Она говорила, что он мне зачем-то очень нужен? А вот зачем я пропустил мимо ушей. Ну и ладно. Пока в дирижабле места хватает пускай за нами ездит.
После еды и в самом деле стало легче. Сиг о происшедшем в допросной не вспоминал, как будто ничего и не было. Только я услышал, как Талек шепнул ему: «Надо почаще из морга вылезать и узнавать последние новости. Тогда и впросак попадать не будешь». Я мысленно хмыкнул. Я же извинился?
Весь оставшийся день мы обсуждали текущие вопросы. Где искать машину, на которой приехали убийцы, возможно ли что они скрылись в одном из домов и затаились там. Ну куда-то же они делись из того переулка?
Потом были рутинные вопросы: кто, куда и зачем. План мероприятий по опросу местных жителей. Вдруг кто-то все же заметил хоть что-то? Тем белее мы наметили и список вопросов. Теперь мы искали машину и две фигуры одного роста в черных плащах.
Ближе к вечеру я засобирался на выход. Мне пора к… жене.
Талек сдержанно кивнул и пошел меня проводить. Я одевался, когда от него прилетело напутствие:
— Не вздумай!
Я кивнул и вышел. За мной бесшумными тенями вышли два телохранителя. Я уже так привык к ним, что порой не замечал их присутствие. К Асти тоже нужно приставить не меньше двоих. В прошлый раз один не справился, а шофер вообще… Злость поднялась волной, и я решил пройтись.
Не знаю я, что говорить сейчас жене. Просто не знаю.
Я вышел на улицу. Сумерки спускались на заснеженный городок. Я медленно шел по направлению центра. Нужно что-то решать. И решать сейчас, до разговора с женой.
Нужна ли она мне? Или проще развестись? Отпустить ее и не мучиться? Однажды я так и сделал. Сделал, да не доделал. И я дал сам себе мысленно подзатыльник. Ну, кто-то же ещё должен? Не только же Талеку.
За семь лет я привык к её отсутствию в моей жизни, и смирился. Смирился с тем, что она больше не встречает
