Мой единственный мужчина - Ольга Сергеевна Шерстобитова
И вопрос: что вот это сейчас было, так и запросился с губ.
– Хм… Вроде откат уже у него должен был пройти, – пробормотал Дарий.
– Что? У Рафаэля недавно случился откат? – удивилась я.
– Когда отдаешь такое большое количество своей энергии, какое он отдал вам, спасая, да еще и в такой маленький промежуток времени, ощущения схожие, хотя дар остается под контролем.
Я вытаращилась на целителя, пытаясь разобраться в происходящем, но тот уже уткнулся в свой планшет.
Это что же получается, мне потребовались силы, и Рафаэль спас меня от смерти? И при этом ничего мне не сказал! Да какой там – даже не намекнул ни единым жестом, ни взглядом, ни интонацией!
– Витаминный комплекс будет вводиться по чуть-чуть в течение двух часов, нара Гвендолин.
– Спасибо, – пробормотала я.
– И я вколю вам снотворное, чтобы вы как следует отдохнули и набрались сил.
– Хорошо, – согласилась я.
А что мне еще оставалось делать? Не задавать же бездну вопросов целителю! Тогда кому? Дождаться Рафаэля?
Подумать об этом мне не дали, глаза начали слипаться, и я снова провалилась в сон.
Проснулась за час до прихода Рафаэля, потерла ладонями глаза.
– Гвен, как же ты нас всех напугала!
Я перевела взгляд на маму Рафаэля, спешно поднимающуюся из кресла, где она сидела и до этого листала какие-то голограммы. Одетая в деловой костюм и туфли на небольшом каблуке, с аккуратной прической из собранных в узел волос, она выглядела просто и изысканно.
– Здравствуйте, – нашлась я.
– Как ты? Тебе что-нибудь нужно? Позвать целителя? Или хочешь что-то съесть? Я привезла для тебя сменную одежду и домашнюю еду. – всполошилась она, и я окончательно растерялась от такой заботы.
В глазах даже подозрительно защипало.
– Спасибо, – только и смогла выдохнуть.
– Ох, Гвен!
Герда присела рядом, но моей руки не коснулась. Видимо, откуда-то уже знала про мой дар. Наверное, Рафаэль сказал.
– Это такая малость, которую я могу для тебя сделать.
– Рафаэль винит в произошедшем себя, и, сдается, я не смогла переубедить его в обратном, – выдохнула в ответ.
– Предсказуемо. Он же всегда держит свое слово, просчитывает шаги наперед, а тут… такое! И даже со мной делится своими переживаниями в исключительных случаях, а я, между прочим, его мать, – вздохнула она. – А сегодня, когда звонил из флаера по пути на работу и просил побыть с тобой, вообще сам на себя был не похож. Совсем замкнулся.
Она покачала головой, но в глазах так и осталась тревога.
– Ох, что же я сижу-то! Сейчас разогрею еду и вызову целителя, чтобы проверил твое состояние.
О большем мы поговорить не успели. Сначала меня сканировал Дарий, а после я принялась за ужин, чувствуя зверский аппетит, и, когда заканчивала, в палате появился Рафаэль.
Одетый в темно-синюю форму с черными вставками, невозмутимый, серьезный, отстраненный… Он даже в первую нашу встречу таким не был.
От неожиданности я поперхнулась кусочком шоколадного кекса, закашлялась, и мужчина мгновенно переместился, протягивая мне воду.
Едва я откашлялась, присел на кровать, сверля колючим взглядом, потянулся ладонью к щеке, замер и убрал руку. Ощущение надвигающейся грозы с этого момента еще сильнее усилилось.
– Я, пожалуй, пойду, – наскоро попрощалась Герда.
– Спасибо за помощь, – поблагодарила я, потому что Рафаэль молчал.
Я откинула салфетку, отодвинула поднос и набрала в грудь воздуха, чтобы спросить, что между нами происходит и почему он так себя ведет, но не успела, на лиаре Рафаэля сработал вызов от Маркуса.
– Собирайся пока, – кивнул он, переводя разговор с ариатом на закрытую линию связи.
Дальше стало еще хуже. Звонки и сообщения одолели Рафаэля и во флаере, отвечал он на них до самой двери квартиры.
– Случилось что-то еще, пока я приходила в себя? – поинтересовалась уже в квартире, скидывая туфли.
– Ничего, с чем бы я не мог разобраться, – отозвался Рафаэль. – Отдыхай, Гвендолин.
И он взял и просто ушел в свою спальню. Где-то минуту я оторопело смотрела вслед мужчине, не зная, что делать. А что вообще можно предпринять в подобной ситуации?
Наверное, случившееся лишило меня последнего страха и сомнений. Я не могу потерять этого мужчину. Единственного и неповторимого. Способного спокойно отдать всю свою силу, чтобы спасти мою жизнь и ни слова об этом не сказать. Проявившего по отношению ко мне столько заботы, защищающего меня, смелого и сильного.
Я сделала глубокий вдох, закрыла глаза, досчитала до десяти, а после решительно направилась в спальню Рафаэля. Я еще не знала, что ему скажу, но больше его из своей жизни не отпущу.
В комнате Рафаэля не оказалось, он ушел в душ. Можно было, конечно, подождать, но отчаянные времена требуют таких же мер. Чувствуя, как колотится сердце, а внутри все буквально дрожит от эмоций, я проскользнула в открытую дверь душа, рывком скинула одежду и нырнула к стоящему под струями мужчине.
Рафаэль стоял ко мне спиной, и, похоже, настолько о чем-то задумался, что не почувствовал моего присутствия, а после было уже поздно. Я сделала этот последний, решительный шаг, обняла его, прижимаясь к мужчине.
– Я до одури тебя люблю, Рафаэль, – выдохнула то, что давно стоило сказать.
Его спина стала каменной, так напряглись мышцы. Он донельзя медленно повернулся в моих руках, и я уставилась в обжигающие бирюзой глаза.
– Гвен…
Рафаэль на миг прикрыл глаза, глубоко вдохнул, но даже не попытался выбраться из моих объятий.
– Десять минут назад я разорвал наш контракт, – сообщил спокойно, обжигая меня колючим взглядом.
И тут же, подтверждая его слова, на мой лиар пришло разом два сообщения. И об окончании договора, и о выплате громадной неустойки.
Я вытаращилась на мужчину, собираясь начать возмущаться.
– Это случилось бы и без моего участия, так как главное условие – не подвергать тебя опасности, я уже нарушил. Просто это решение я принял раньше.
– Но…
– Гвен, я больше не могу рисковать твоей жизнью, – не дав возразить, отрезал он.
– Рафаэль…
– Не просто не могу. Не хочу. Я сам разберусь с браслетом, найду способ, и каким бы трудным он не был, справлюсь.
Он поставил мою жизнь сейчас выше счастья своего брата? Внутри полыхнуло огнем, дышать стало тяжело. Осознание, что я этому мужчине вовсе не безразлична, хотя прямо он этого не сказал, окутало меня всю.
– Рафаэль, я помогу тебе с поисками семейной драгоценности и без договора.
– Нет.
– А я и не спрашиваю твоего разрешения! – сощурилась, не собираясь отступать. – И готова решать не только свои проблемы, но и выручать моего мужчину!
Он шумно выдохнул, я тоже.
– Рафаэль, я тебе доверяю. И свою жизнь, и свою защиту, и всю себя. И… я тебя не отпущу, – заявила уверенно.
– Гвен, это я тебя никуда уже не отпущу, – заметил спокойно, касаясь кончиками пальцев моей щеки. – Несмотря на то, что нарушил свое обещание беречь тебя и подверг твою жизнь серьезной опасности. Просто не отпущу.
– А по твоему поведению вовсе и не скажешь, что это именно так! – возмутилась я. – Все утро и вечер меня сторонился.
– Обиделась? – уточнил тихо. – Не хотел этого.
Рафаэль вздохнул, капли воды стекали по его плечам и спине, и я невольно облизнула губы, не в силах противостоять такому соблазну. Мне так и хотелось опробовать на вкус его кожу и забыться.
– Почему? – спросила я. – Я ведь сказала, что ни в чем тебя не виню, Рафаэль, наоборот, безмерно благодарна! Я не склонна лгать!
– Знаю.
– И?
Он снова погладил меня по щеке, пронизывая взглядом.
– Я впервые почувствовал, что такое страх… страх за свою женщину, когда ты едва не перестала дышать, Гвен, – тихо ответил Рафаэль, вызывая этими словами у меня дрожь по всему телу.
В этом предложении спрятано его несказанное «люблю», и меня от такого осознания пронзает молнией.
– Я всеми силами пытался удержаться на краю и оставить тебе выбор, Гвен, прежде чем предложить встречаться и попробовать стать парой.
Сердце понеслось вскачь, по телу разлилось невероятное тепло, и напряжение меня отпустило.
– И что же теперь?
Не сказать, что меня так уж сильно волновал этот вопрос, сейчас я чувствовала такое счастье, что готова была справиться с чем угодно.
– Выбора больше не дам, Гвен.
Будто я его уже не сделала, когда оказалась сейчас с Рафаэлем.
– Сказал же, что не отпущу. Будет еще правильнее добавить слово «никогда». Я просто не могу перед тобой устоять. Ты невозможная, сумасшедшая, лишившая меня покоя, выдержки и сломавшая все стены!
В голосе Рафаэля послышались эмоциональные нотки, а после он рывком притянул меня, впился поцелуем, прижимая к себе. Мир сузился до требовательных
