Родники Пустоши (СИ) - Зоряна Лемешенко
***
После вручения подарков в спальне время для Леонардо буквально остановилось. Ему казалось, что гости сидят уже целую вечность и он раздражённо думал, что ещё чуть-чуть и он сам начнёт их выпроваживать по домам. С Мартиной, кажется, проблем не будет. С некоторых пор она за него горой, поэтому, наверняка, ей хватит деликатности поскорее оставить Лео и Алексу наедине. Тэо и Джульетта заправски игрались с Анджело, будто всю жизнь работали няньками. Лео и сам бы с удовольствием подбрасывал сына и кружил его птичкой, радуясь заливистому детскому смеху. Но магическая травма стала болеть почти невыносимо, поэтому охотнику приходилось сжимать челюсти и контролировать дыхание, чтоб не издать мучительный стон.
Алекса поглядывала на мужчину с явным беспокойством, и Лео понял, что, видимо, выглядел он не очень. Ну ничего, пусть они только останутся вдвоём, точнее, пока втроём… Леонардо чувствовал, что даже боль войдёт в положение и отступит на время, чтоб он мог обласкать свою красавицу. Кажется, Алекса всё поняла по голодному взгляду мужчины и слегка покраснела, взволнованно задышав и затеребив кончик белокурой косы.
И вот, наконец-то, не без участия богов, которые ушли первыми и подали пример остальным, гости потянулись к выходу. Не так быстро, как хотелось Леонардо, но процесс шёл. Некоторых Мартина самым наглым образом, снабдив узелком с едой, провела к двери. Мужчина едва сдерживал улыбку, наблюдая, как мама Алексы старалась ради дочкиного счастья.
Пока Алекса уклыдывала малыша, Леонардо вдвоём с Мартиной применяли магию, чтоб привести помещение в порядок. Она удивлялась тому, что охотник не пренебрёг традиционно женской работой. Когда всё было закончено, женщина шумно выдохнула и, похлопав Леонардо по плечу, засобиралась сама:
— Ну сынок, доброй ночи! Скажи Алексе, что завтра зайду. Устала, спать хочу, так что пойду домой!
Леонардо закрыл дверь за этой прекрасной и чуткой женщиной и, шумно выдохнул, чувствуя как сердце начинает быстро биться в предвкушении. Боль в боку стала не такой острой и сдавала позиции под натиском эмоций. Снова Лео чувствовал себя влюблённым юношей, который впервые добивался взаимных чувств от девушки.
Он взглянул на себя в зеркало, висящее в прихожей, поправил рыжие вихры, ворот рубашки, и пошёл в комнату, где Алекса укладывала их сына.
Глава 37
Анджело наигрался и никак не хотел засыпать, я уже успела спеть ему сто песен, пока его глазки лишь начали казаться сонными. Я гладила ему бровки, носик, ушки, но малыш ворочался, кряхтел и пытался сползти с кровати. Всё изменилось, когда в комнату вошёл Леонардо. Радостный визг дал мне понять, что спать мы будем ещё очень нескоро. Сын перестал уползать, когда его отец лёг с другой стороны от него, но намерений отдыхать я у ребёнка не увидела. Но я оказалась не права.
Леонардо мягким бархатным голосом начал рассказывать ему одну из старинных сказок, гладя маленькие пальчики, что так и норовили ухватиться за папу. Не уверена, что сын всё понимал, но метод оказался действенным. Это я поняла на личном опыте. В какой-то момент я почувствовала, что рука, которой я обнимала сына, лежит на постели. Я вскочила и увидела, что Леонардо кладёт малыша в его кроватку. А я заснула что ли? Выходит, что да.
Я села на кровати и сонно потёрла глаза.
— Лео, у тебя талант, — прошептала я.
— Я так и понял, — улыбнулся он и продолжил, — дашь полотенце? Хотелось бы после дороги немного освежиться.
— Конечно, — я взяла его за руку и повела за собой, в другую спальню, где стоял комод с вещами.
Там я достала полотенце и дала ему, но Леонардо вдруг добавил, погладив меня по щеке.
— Бери сразу второе. Идём со мной.
Я слегка опешила. И приоткрыла рот, но не издала ни звука. Я понимала, что у нас просто нет другого варианта, как снова быть вместе, но…
— Алекса, я не могу больше ждать ни минуты. Я и так жил без тебя почти два года.
Я понимала это, и я знаю, что скучала, любила его, чувствовала влечение к нему, но какая-то внутренняя преграда не давала сделать то, о чём я так давно мечтала, чего мне не хватало.
‐ А вдруг Анджело проснётся? С ним такое случается, — привела я разумный довод.
‐ Ладно, — Леонардо взял полотенце и пошёл в соседнее помещение.
Его серые глаза не выдавали никаких эмоций, но я чувствовала, что обидела его. Ну что я делала? Он отец моего сына, он всегда любил меня, траур уже закончился, почему я так поступала сейчас? Разозлившись на себя, я решила исправиться. Пошла в детскую комнату и достала подарок Лео. Спрятала свёрток под полотенцем и дождалась, когда Лео выйдет из ванной. К моему удивлению, он был полностью одет, а по выражению лица я так и не смогла понять, что происходило в его душе.
‐ Я быстро, — сказала я ему и юркнула в ванную.
Я решила быстро привести себя в порядок, заплести красиво волосы, надеть на чистое тело новое платье и загладить вину перед Лео.
Закончив с причёской, я улыбнулась отражению зеркала. Белокурые волосы я заплела лишь у висков, оставив распущенными. Персиковый цвет платья был очень нежным и освежал меня. Вот только налитая грудь была великовата для такого выреза, но да ладно, это даже к лучшему.
Я решительно вышла из комнаты, но в спальне не было Леонардо. Я подумала, что он может быть в детской, но тоже не нашла его там. Пройдя по всем комнатам, я пребывала в растерянности. Леонардо что, ушёл? Ушёл лишь потому, что я не пошла с ним купаться?.. Я села на стул в гостиной и изо всех сил постаралась не заплакать от нелепости ситуации.
***
Услышав, как его возлюбленная уже покинула ванную, Леонардо вышел из дома.
Он был зол. В первую очередь на себя, конечно. И немножко на Алексу, ради которой он сейчас ковылял ночью через всё селение. Боль в пострадавшем боку опять усилилась, видимо, недоумевая, почему Лео не лежит под боком у возлюбленной, а куда-то торопится по промозглой слякоти ранней весны.
И вот, наконец, он пришёл к нужному дому. Тихонько постучать не вышло, из-за нетерпения Лео от души побарабанил по деревянной поверхности. Зато открыли довольно быстро.
На пороге стоял взъерошенный Тэо и изумлённо смотрел на охотника.
— Я не понял… А где Алекса?
— У себя. Тэо, мне очень нужна твоя помощь.
— Ещё больше не понял, — одна
