Его вторая семья - Юлия Гауф
— Хорошо. Я закрою все долги, и дам тебе сверху приличную сумму.
— Спасибо. У меня еще одна просьба, ты вправе отказать мне, но я не могу не попросить, — голос Полины прозвучал неуверенно, она облокотилась спиной о входную дверь.
Мне уже это не нравится…
— Пожалуйста, удели Матвею 5 минут. Умоляю. Просто поговори с ним, скажи что рад был бы быть с ним, но борьба с преступностью, — Полина дернула плечами. — Супергерой, в общем. Он подрастет, и я придумаю новую легенду, когда эта перестанет работать. Но Мот переживает. Он на боксе помешался после того, как я показала ему тебя. Все твои бои пересмотрел, все разговоры тоже о тебе. 5 минут, Денис.
— Нет. Прости, но… нет. Деньги я дам и буду переводить их постоянно, но никаких встреч.
— Ясно, — Полина запрокинула голову и шумно стукнулась ею о дверь.
Ойкнула, отошла, потирая затылок. А затем дверь открылась, и вошел маленький мальчик.
Его испуг и любопытство от нового места сменились восторгом, когда он увидел меня.
— Папа! Это же папа! — ахнул он, распахнув глаза.
Подбежал ко мне, и обнял.
Глава 26
СОНЯ
У нас все по-прежнему.
Это что он имел ввиду?
Денис торчит на улице, а я не отхожу от окна. Ночь, тишина, створка приоткрыта, и я слышу каждое слово.
Он разговаривает с этой гадиной, прямо у нас под окнами.
Ненавижу!
Захлопнула створку и отошла. По лестнице взбежала наверх, юркнула в комнату к сыну.
Сегодня не день — дурдом.
И первые пациенты к врачу — это родители Дэна. Они могут меня не любить, но чтобы до такой степени потакать Полине?
Зато я отстояла сына. Моя первая победа, а бой будет непростым, похоже.
Полюбовалась спящим Макаром — он во сне крепко обнимает зайца. Того самого, которого Денис выиграл для него в тире вчера.
Осторожно прилегла на краешек постели и прикрыла глаза.
Завтра у нас выходные, два дня.
И Макар будет волноваться, что папы нет дома.
Как ему объяснить, что теперь так всегда будет?
У меня мыслей нет.
Лежу, и веки горят.
Надо было позвать родителей ко мне переночевать.
Слушаю ровное дыхание сына и сама начинаю дремать. Сон уже навалился неспокойный, тяжёлый, но завибрировал сотовый, зажатый в руке.
Вздрогнула и торопливо сползла с постели. Тихонько, чтобы не разбудить Макара, прокралась в коридор.
Дэн.
Чего ты мне звонишь. К Полине своей иди.
Это ведь совсем надо совести не иметь, чтобы после дня рождения Матвея заявиться к нам.
Со злостью ткнула пальцем в экран, сбрасывая вызов.
В кухне напилась воды.
Снова выглянула в окно — муж расселся на крыльце.
Ночами прохладно, а у него скоро соревнования, заболеет — задавила в себе привычные переживания.
Пусть делает, что хочет.
Пусть отмечать дальше идёт. Ребенка поздравили, спать уложили — можно и Полю порадовать.
Фу…
Как же мне нехорошо.
Навалилась на стол.
Не хочу думать, но невольно представляю торт и семь свечей на нем, как Матвей их задувает, а потом смотрит на счастливых родителей, чьи головы торчат по обеим сторонам от него.
У нас в семейном архиве есть шесть фотографий с тортом и нашим Макаром.
И вот у Дэна появилось седьмое фото, начиная с которого лица на снимках изменятся. Теперь на них будут Матвей и Полина, а не мы с сыном.
Не выдержала и ударила ладонями по столу, на пол одним движением смахнула все, что было.
И замерла от грохота, что сама создала.
Посмотрела на солонку и перечницу в виде медвежат, на салфетницу, заварочный чайник и рассыпанные конфеты.
Что я творю, нельзя.
Выдохнула.
Присела, чтобы все собрать. И снова позвонил муж.
Нажала на отбой.
Что тут говорить, будет объяснять, почему сегодня выбрал Матвея, а не нас с ним?
Наверное, потому что Поля рыдала, сожалела, головой об стену билась. Все утро и весь день.
Боже.
Предатели…
Прибралась в кухне и поднялась в спальню. Постояла на пороге, глядя на нашу с Денисом кровать.
И достала из шкафа постельное белье.
Постелила себе внизу, на диване.
Ещё вчера я могла спать там, наверху.
Сейчас же не представляю, как дальше жить в этом доме, где все мне напоминает про мужа.
Денис — он просто ураган, катастрофа, бедствие, взял и все так безжалостно разрушил.
Часы тикают. В слабом зелёном свете виднеется циферблат.
Минуты, за ними часы.
Я лежу и ворочаюсь.
Давай, засыпай!
Скоро утро.
Ещё спустя час не выдержала — пошла в кухню. Со стаканом приблизилась к окну и поперхнулась водой — сидит.
До сих пор.
Плечом прислонился к перилам.
Он там заснул, что ли?
С ума сойти.
В прихожей набросила на пижаму пальто. Щелкнула замками и выглянула на крыльцо, позвала тихонько:
— Денис.
Муж не ответил.
Против воли заволновалась, шагнула на улицу. И заметила, как за воротами мелькнуло светлое пятно.
Оно так быстро в сторону юркнуло, за деревья. Но я различила.
Женская фигура.
В белой куртке.
Полина?
Ночью, возле моего дома ошивается?
Что?!
— Эй! — изнутри поднялась волна гнева. Закричала и выбежала босиком на ступеньки. — Эй ты, чокнутая! Ты совсем спятила?! Чего тебе тут надо!
От моего крика встрепенулся Денис. Он быстрым движением перехватил мои ноги, заставляя остановиться. Поднялся со ступенек и заморгал, сбрасывая сон.
— Любимая, ты чего кричишь?
— А чего эта маньячка возле моего дома шатается?! — меня всю трясет, натурально колотит. Оттолкнула руки мужа, когда он попытался меня обнять. — Денис, она ненормальная!
— Где она? — муж окончательно проснулся. Растер лицо ладонями и первым спустился вниз.
— Вон там, за деревьями, — метнулась следом. — В белой куртке, Дэн, видишь?
— Эй, есть там кто? — позвал Денис.
— Денис, она там.
— Полина, это ты? — он уверенно шагает к воротам.
— Какого черта, — силы меня вдруг покинули, топнула босой ногой по ледяной плитке. — Вы оба в сторожи ко мне нанялись?
— Тихо, спокойно, Соня, сейчас, — муж опустил глаза. Заметил, что я не обулась и рявкнул. — В дом зайди, живо! Сам проверю.
Он двинулся к воротам, я развернулась и побежала домой.
Муж прав, мне нельзя отходить от Макара.
В прихожей прислушалась, не зовет ли сын, не проснулся ли. Сунула голые ноги в сапоги и вышла на улицу.
Глянула по сторонам.
Вокруг мертвая тишина стоит, и час перед рассветом, самый темный.
У нас фонари горят по периметру, двор — он как на ладони, и мне все равно кажется, что из-за каждого куста выглядывает эта дрянь.
Полина.
Один
