Сказка четвертая. Про детей Кощеевых - Алёна Дмитриевна
Он постучал в дверь, дверной глазок подмигнул ему бликом, и Юля открыла.
— Все нормально? — выдохнула она, впуская его в квартиру, где пахло ладаном, сандалом и немного гвоздикой. — Он тебе ничего не сделал? Зря я ушла… А если бы…
Она суетливо закрыла замок, задвинула щеколду и накинула дверную цепочку. Демьян поджал губы. Юля порой и вовсе оставляла дверь незапертой, за что он ее частенько ругал. А теперь, значит, так. Видят боги, Николай легко отделался.
«Догоним?» — прошелестели силы в венах.
«Сидеть», — нехотя в сотый раз приказал Демьян и вроде как невзначай оперся рукой о дверной косяк. В свое время он наложил на него охранный заговор, и теперь периодически насыщал его силой. И это были не единственные чары, что он оставил в этой квартире. Если бы Юля поискала, то за батареями в гостиной, на кухне и в спальне нашла бы вычерченную фломастером вязь из нескольких рун. Осенью, до включения отопления, стоило температуре за окном немного опуститься, в квартире становилось холодно и сыро. Как-то раз она убежала в магазин за продуктами, а Демьян, оставшись один, быстро нанес необходимые знаки, спасая ее от простуды. Их тоже приходилось иногда подпитывать. Но пока что ему удавалось это делать, а Юля свято верила, что до их дома все-таки добрались коммунальные службы.
— Вот видишь, — улыбалась она, — добро возвращается добром. Правда, баба Рая все равно жалуется… Но, может, это старческое?
За покинутой внуками бабой Раей из двенадцатой квартиры Юля ухаживала. Демьян нанес руны в уголке на ее входной двери. Он решил проблему всего на два-три градуса, причем теплее всего было именно рядом с дверью, но старушка все равно это заметила и осталась довольна, а Юля так и вовсе потом ходила счастливая…
Заслышав их голоса из комнаты лениво вышла одна из Юлиных кошек-найденышей — Чума. Характер у Чумы был что надо, зато отсутствовали ухо и правый глаз, вместо которого через всю морду тянулся неровный шрам, кое-где не росла шерсть, задняя правая нога не двигалась, и она волочила ее за собой.
— Чума-а, — протянул Демьян, когда увидел ее в первый раз.
И кошка, которая до этого не откликалась ни на одну предложенную кличку, повернулась к нему и громко недовольно мяукнула. Так имя и прижилось. Увидев Демьяна, Чума передумала выпрашивать еду, выгнула дугой спину, вздыбила шерсть и зашипела. Демьян клацнул зубами. Кошка сорвалась со своего места и, поскальзываясь на крашеном коричневой краской деревянном полу, улепетала в гостиную. Оттуда послышалось сдавленное мяуканье. Видимо, предупреждала своих товарищей не высовываться.
— Так что Коля? — не скрывая беспокойства, снова напомнила о себе Юля.
— Он больше не сунется.
Она покусала губу, внимательно глядя на него. Потом нахмурилась.
— Что ты сделал?
— Ничего. Просто поговорил.
А все остальное Коля сделал сам.
Юля недоверчиво склонила голову.
— Юль, — успокаивающе улыбнулся Демьян. — Все правда хорошо. Он жив и здоров. Я просто объяснил ему, что между вами действительно все кончено. Он понял.
Юля прищурилась, и в выражении ее лица он заметил нечто настороженное.
— Иногда ты меня пугаешь, — неожиданно призналась она. — Ладно, пойдем чаю попьем, а то что-то я перенервничала.
— Почему пугаю? — засмеялся Демьян и отправился за ней на кухню. — Я же милый и пушистый, разве нет? Ну что кому может сделать простой айтишник?
Она как-то странно посмотрела на него, обернувшись, и спросила:
— А ты простой айтишник?
Вопрос Демьяну не понравился.
— Конечно. А кто же еще?
Юля все кусала себя за губу, но молчала.
Небольшая кухня встретила их приветливым перемигиванием навешенной на окно разноцветной гирлянды, которую Юля постоянно забывала выключать. Все здесь было пестрое, но очень уютное. Демьян сел на зажатую между красным холодильником и небольшим деревянным столиком круглую дизайнерскую табуретку, обитую бирюзовым велюром — вторая, с фиолетовой обивкой, была исключительно Юлиной, — прислонился спиной к стене, обклеенной обоями в полосочку, вытянул ноги, руки сложил на колени — мол, смотри, какая у нас тут расслабленная атмосфера, и я весь открыт, тебе нечего бояться. Но она тревогами делиться не спешила, и зеленый кухонный гарнитур, к которому она отошла, смотрел на него с немым укором: не место тебе, темному, в этой радужной квартире.
— Ладно, — усмехнулся Демьян. — Давай, рассказывай, чего ты там себе напридумывала. Юль, ты меня двенадцать лет знаешь. Я тебе или кому-то хоть раз что плохое сделал?
— Ты агент разведки? — почти неслышно спросила Юля.
Демьян прыснул.
— Круто! Еще варианты?
— Киллер? Наемник?
Демьян хохотал уже в голос. Смахнул с ресниц слезу. Представил, как расскажет об этом Злате и Агате.
— Юль… Остановись… С чего вообще такие мысли?
А вот Юля и не думала смеяться. Она смотрела совершенно серьезно.
— Иногда ты просто смотришь на человека, а он потом берет и делает то, что ты хочешь. Помнишь, мы пошли в клуб, а там мест не было и не пускали, а ты посмотрел на охранника, и он отошел в сторону…
— Юль, ну что ты придумываешь. Ну что я, гипнотизер какой?
— Не знаю, — честно ответила Юля. — Вот ты мне и скажи, как ты это делаешь? И еще: ты со мной тоже так делаешь?
Демьян осекся. Надо было сказать «нет». Но вот сегодня, перед подъездом… Но ведь это было для ее блага. Она бы не ушла, а при ней он бы не смог сделать то, что должен был сделать, и потом, как иначе он мог обеспечить ее безопасность? И все же… все же… Он знал, что поступил правильно. Так откуда пришло ощущение, что все же ошибся с выбором средств?
Он покачал головой.
— Ты придумываешь.
— Надеюсь, — слабо улыбнулась Юля и поинтересовалась словно между делом. — Дем, а ты тоже думаешь, что я шлюха?
Вот теперь Демьян возмутился совершенно искренне. И подумал, что надо было все-таки догнать Николая…
— Юль, что за бред? С какой радости? Только потому, что этот урод так сказал, я должен начать так думать?
— Нет… Но ведь я… Ладно, забудь.
Она отвернулась, включила газ и зажгла огонь. Поставил на плиту чайник. У нее был чайник со свистком. Он издавал какой-то совершенно дикий звук, когда закипал, но Юля утверждала, что ей это нравится. Разобравшись с водой, она насыпала корм
