Властный папа Дракон! - Соня Темная
— Да, это хорошее вино.
Завороженно наблюдала, как он расстегивает ремень, штаны медленно сползли вниз. И я… Прыснула со смеху.
— О, Господи! Никогда бы не подумала, что драконы носят боксеры!
Сначала Дармир вообще не понял, чем вызвал мой смех. Потом посмотрел ниже.
Небезызвестный земной бренд, который носят все альфа-самцы в моем мире. Низкая посадка, обтягивающая косые мышцы живота в самом правильном месте!
— Во-первых, в отличие от некоторых, я их хотя бы ношу. Во-вторых, что ты ожидала?Увидеть кальсоны? Очень удобно, между прочим.
— Я поняла. Прости, просто неожиданно, — подавив улыбку, прошептала я.
И тут же мое веселье как рукой сняло, взгляд опустился ниже, и я сглотнула. Даже сейчас меня пугал этот огромный мужчина. Чёрная ткань плотно облегала тело…
Глава 21
Дармир
Она пыталась меня заговорить. Задавала кучу вопросов, а затем не меньше уточняющих, они сыпались как из рога изобилия.
Девчонка сидела на постели, поджав под себя ноги, и натянув сорочку по самые пятки.
Зелёные глаза блестели, она то и дело отпивала вино из бокала, явно волнуясь.
Да что с ней такое? Неужели земные любовники настолько ее разочаровали. По правде говоря, я решил не рисковать и ритуал не проводить. Камень на моей шее крепко сдерживал потоки магии внутри. Хотел дать ей время привыкнуть ко мне. Почувствовать меня, а не магическое воздействие. К тому же ей стало плохо в прошлый раз, а значит, проблема существовала. Девушка научилась закрываться, не подпускать близко. Как ей это удалось, вопрос сложный.
Димирон лишь фыркнул и посоветовал лучше ухаживать за своей женщиной.
— А почему одежда у вас такая странная? — опьяневшим голосом спросила каллисти и облизнула свои аппетитные пухлые губы.
Мне захотелось сделать то же самое. Попробовать ее на вкус.
— В чем странность, Нина? Это у вас странная, я видел, хм… Мужчин в таких туалетах, — усмехнулся в ответ и подвинулся ближе, касаясь ее ладони.
— Люди будто из разных эпох, — смутившись, прошептала девушка.
— В вашем мире многие любят одежду времен своей молодости, здесь так же. Местные живут очень долго. Некоторые из них действительно застают разные эпохи и носят ту одежду, которая больше всего им запомнилась. Ностальгия, можно так сказать.
Она понимающе кивнула. Стоило мне подвинуться ещё ближе, в глазах промелькнул страх.
— Хватит, — твёрдо сказал, убирая поднос. — Нина, я буду осторожен.
Мне пришлось сдерживать себя. Драконья Сущность требовала немедленно опрокинуть каллисти на кровать и овладеть. Но человеческая сторона взяла вверх.
Она боится. И видимо, не играет, а действительно меня боится.
Убрал волнистую прядь с ее лица, нагнулся ниже, вдыхая ее обворожительный аромат. Прикасаться не спешил. Ждал, пока она успокоится. Грудь неровно вздымалась.
— Дармир, — всхлипнула девушка, оцепенев как статуя.
— Тише, маленькая. Я был несправедлив к тебе, напугал в прошлый раз. Все будет по-другому, Обещаю, — прошептал ей на ушко, и девчонка словно в жимолость превратилась, свернувшись в комочек.
Это будет непросто.
Положил руки на хрупкие тонкие плечи, осторожно разминая.
— Я бы хотела, чтобы это… Случилось быстро, — тихо выдохнула она.
— Если ты не расслабишься, тебе может быть неприятно и больно, малышка. Я этого не хочу, — пропустил ее колкую фразу мимо ушей, ссылаясь на волнение.
— Ты была очень страстной и податливой сегодня, что же поменялось?
— Я знала, что это мне ничем на людях не грозит, — смело бросила она, поднимая на меня взгляд.
Тонкие пальцы потянулись к бокалу с вином, я перехватил запястье и, поднесся к губам, провёл по нему губами.
— Достаточно, Нина, ты и без этого справишься. Ты же женщина, а не девочка первый раз оставшаяся наедине с мужчиной.
От моих слов в зелёных глазах вспыхнула искра недовольства и протеста, будто бы задел своим высказыванием ее за живое.
— Иди сюда.
Не дожидаясь пока она согласиться, приподнял, усаживая себе на колени. Маленькая птичка. Взъерошенная, но очень милая. Сердце набатом стучало в ее груди.
Лёгкий цветочный аромат дразнил обоняние. Кожа так и манила заклеймить ее поцелуями.
— Т-с-с, — прошептал, стоило ей открыть свой очаровательный рот.
Надо что-то с этим делать. Видит Краах, моя лояльность на высшем уровне. Сколько я ей дал времени? Более чем достаточно.
— Не надо, — хныкнула, превратившись вмиг в напуганную до смерти особу.
— Я ничего ещё не сделал, — усмехнулся в ответ, покачивая ее на руках.
— Дармир, пожалуйста!
Не понимал совершенно, что за чертовщина с девкой творится! Но ее страх был столь ощутим, почти осязаем, пришлось с ним мириться.
— Хорошо.
Она дёрнулась и уставилась на меня недоумевающем взглядом. Хлопала ресницами и смотрела в упор.
— Я не буду тебя трогать. Давай сама. Насколько мне помнится, ты очень дерзко меня изучала. Продолжи, Нина.
Испуг сменился ещё большим удивлением, она опустила глаза вниз, а затем ее ладонь потянулась к моему лицу. Пальцы осторожно дотронулись до щеки, провела ими и остановилась.
— Не бойся, милая, продолжай, — подбодрил ее, стараясь не двигаться.
Пах уже просто разрывался от этой пытки, я буду брать эту бестию на допросы, она из любого показания вытянет, таким изуверским способом!
— Посмотри на меня, — тихо, но властно приказал я.
Дыхание участилось, она вся покрылась испариной, ресницы дергались, а на щеках появился румянец.
Девушка подняла глаза, и я улыбнулся.
— Так лучше? Тебе нужно научиться мне доверять, милая. Я не обижу тебя…
— Это сложно, — призналась она.
Ее губы дрожали, хотелось прижать ее к себе, и, наконец, попробовать их на вкус.
— Ты справишься.
Нина
Какого черта я так его боюсь? Именно сейчас, в самый неподходящий момент, все мое естество трепетало от священного ужаса.
Огромный. Сильный, как дикий зверь. Бирюзовые глаза и узкий зрачок.
Широкие плечи и нечеловечески развитая мускулатура. Красивые мужественные черты лица. И эта опасность! От него веяло ею. Сандал, приятный дурманящий запах.
Он манил меня безумно, но при этом было что-то страшное в этом желании. Казалось, стоит пересечь черту и навсегда погрязну в океанской бездне. Погружусь с головой и даже не замечу, когда окажусь на самом дне, откуда нет пути назад.
Щетина щекотала пальцы. Видела, как он борется с самим собой, как сражается с мужским началом, чтобы не спугнуть меня окончательно.
«Закрой глаза и поцелуй его» — приказала
