О чем молчат боги - Юлия Цыпленкова
Решили избавиться от меня, чтобы ослабить тагайни? Это было бы возможно, если бы они уже не начали двигаться вперед. Буду ли я рядом, или нет, но маховик уже начал набирать ход. Самое главное мы с Танияром уже сделали – показали, что можно жить иначе, заставили думать и действовать. Прогресс уже сделал первые шаги, что показал кузнец и его новое оружие, которое я видела, когда смотрела со стены за битвой. И не только оружие. Так что мое исчезновение уже ничего не изменит.
Да и зачем так сложно избавляться от меня, когда можно было просто свернуть шею и оставить тело на старом подворье. Но Рахон говорит о моем мире. Зачем он вообще понадобился илгизитам…
– Да неужто, – пробормотала я себе под нос и опять устремила взгляд на пятого подручного. – Вы хотите перейти вместе со мной? Вы хотите попасть в мой родной мир? Это так? Зачем? Получить знания? Оружие? Насадить веру в Илгиза? Последнее невозможно, там свои боги, а вас слишком мало против целого мира. Значит, знания и оружие? Или знания об оружии?
Рахон бросил на меня непроницаемый взгляд и отвернулся, а я усмехнулась, всё более уверенная в своей догадке. Значит, я для них ключ от другого мира, и, чтобы туда попасть, нужно пробудить мою память. Возможно, им просто нужна я сама. Впрочем, нет. Им нужна моя память, потому что я не только ключ, но и проводник.
Да, весьма достоверно выглядит. Только вот я теперь еще больше не хочу возвращаться в тот мир, уже ради тагайни. И что же мне делать? Как помешать еще большему усилению врагов Создателя и его детей? Как не позволить илгизитам войти в портал? Мое благодушное настроение таяло с каждой уходящей минутой. Однако я заставила себя успокоиться, потому что еще ничего не произошло. И всё это всего лишь мои догадки. В любом случае мы еще даже не добрались до Дааса. К тому же на моей стороне Белый Дух, а значит, тревожиться рано. Хотя, признаться, ехать к великому махиру мне теперь вовсе не хотелось.
– Рахон, – позвала я, чтобы отвлечься от невеселых мыслей, – вы ведь уже сильней тагайни и всех племен, вместе взятых. На вашей стороне единство, они разобщены. У вас есть оружие, которого нет в таганах, а у племен так тем более. К тому же Илгиз одарил вас силами, которыми ты похвалялся. Зачем вам нужны знания чужого мира?
– Знания – это великая сила, – ответил илгизит.
– А если у вас ничего не выйдет? Если я ничего не вспомню или же вы не сможете открыть портал? Что тогда? Я перестану быть дорогой гостьей? Убьете меня? Мужу вряд ли вернете, но что тогда сделаете?
Пятый подручный задержал на мне взгляд, а после ответил:
– Ты не умрешь.
– А зачем я вам буду нужна, если не оправдаю ожиданий?
– Ты не умрешь, – отчеканил Рахон и отвернулся.
– Мило, – усмехнулась я. – Хорошо, успокою себя твоим обещанием.
– Ашити, – илгизит остановил салгара, я последовала его примеру, – зачем ты задаешь столько вопросов? Ты даже еще не вошла в Даас, не увидела Алтааха, не говорила с ним. Потерпи, и ты сама поймешь, что опасаться нечего. Махир мудр, он не обидит тебя.
– Увидим, – ответила я и снова пустила своего «козла» рысью.
Итак, моя роль в чаяниях илгизитов наконец-то определилась. И я более чем уверена, что таковой она была изначально. О чем будут вестись разговоры, я примерно предположить могу, значит, и продумать ответы. Это уже весьма недурно. Верно? Верно. Что еще я могу? Могу изворачиваться и лгать, даже если память и вправду вернется. А если попытаются влезть в сознание? У Рахона это уже не получилось, я от него закрыта. Возможно, и Алтаах не пробьется. И тогда им останется полагаться только на мою искренность, а ее я обещать не стану. И тогда что у нас выходит? А выходит, что я волнуюсь попусту. И доброе расположение духа вернулось.
Далее я ехала, вновь праздно рассматривая окрестности, но вскоре любопытство иссякло, потому что виды становились всё более однообразными – скалы, скалы и снова скалы. Растительность постепенно таяла, дорога становилась всё неудобнее и круче. А еще спустя некоторое время я сумела по достоинству оценить салгаров. Эти животные легко проходили те подъемы, которые я опасалась бы миновать и на собственных ногах. А когда они еще и начали перескакивать по камням, я и вовсе взвизгнула и крепче вцепилась в поручень, приспособленный к седлу.
Рахон только поглядывал на меня со снисходительной улыбкой да советовал, где и как стоит менять посадку. А потом я начала привыкать к необычному способу передвижения, однако желание наконец выехать на хорошую прямую дорогу было неимоверным.
– Гляди, Ашити, – произнес пятый подручный, остановив своего салгара на вершине каменного гребня.
Илгизит простер вперед руку. Я приставила ладонь козырьком к глазам и устремила взор в ту сторону, куда указывал мой похититель. А приглядевшись, охнула. Это и вправду был город в скале. Я видела рукотворные террасы, окна и двери, переходы и галереи, где цвели искусственно выращенные сады. И еще я видела людей. Маленькие фигурки двигались по каким-то своим делам и не подозревая, что у их жизни появились зрители.
– Это только часть, – сказал Рахон. – Скоро ты увидишь всё величие и красоту Дааса, Ашити. Ты будешь любоваться, теперь уж ты точно будешь удивлена.
– Тогда давай закончим наше путешествие, – ответила я. – Я успела от него устать. Пора дойти до цели.
– Да, – кивнул илгизит, но не тронулся с места. Он повернулся ко мне, некоторое время смотрел, а затем добавил: – Путь домой в этот раз был слишком коротким. – Я ответила непонимающим взглядом, и пятый подручный закончил: – Едем. – И салгары послушно зашагали дальше.
Удивительно, но Даас, еще несколько минут назад хорошо приметный, становился всё более расплывчатым, будто таял среди голых скалистых склонов. И даже свет солнца начал меркнуть. А еще спустя некоторое время путь заволокло туманом. Он был столь густым, что я, вытянув вперед руку, не сумела разглядеть своей ладони, она утонула в сизых клубах.
– Рахон, что это? – спросила я, силясь разглядеть своего похитителя.
– Это защита Дааса, – ответил пятый подручный. – Там наверху ты бы не смогла ничего увидеть, если бы я не показал тебе его. А сейчас я хочу, чтобы ты увидела, как опасно пытаться сбежать. Ты затеряешься в тумане, будешь блуждать, пока не случится беды.
– Какой? – полюбопытствовала
