КРИС и снежное проклятие - Наталья Подлесная
Пропустив руки мне в волосы, прильнув к моим губам, медленно вошёл. Я застонала и выгнулась навстречу, впиваясь пальцами в кожу. Продолжая держать мою голову, не отрываясь смотрел в глаза, двигался осторожно и медленно.
— Я хочу тебя, — прошептала в его губы, и он ускорил темп. Взгляд стал бешеным, тело покрылось мелкой испариной, дыхание обжигало лицо. Почувствовав приближающийся пик, прижалась к нему ещё сильнее, закрыла глаза и, запрокинув голову, сдавленно выкрикнула, когда тело пронзило волной оргазма.
Сквозь помутненное сознание чувствовала, как он ещё больше ускорился и, за мгновение до финала, вышел, выплеснув горячую жидкость мне на живот.
Тяжело дыша, завалился рядом, обняв могучей рукой, прижался лицом к виску. Выравнивая дыхание, нежно целовала его плечо. Он улыбался.
Аккуратно вынырнув из его объятий, пошла смывать с себя следы страсти. «А отношения без обязательств не чужды и волкам», — про себя отметила, вытирая вязкую жидкость с живота. Не то чтобы я всегда мечтала рожать волчат, но его поступок поставил ещё одну точку над «и».
Вернувшись в спальню, я увидела, как любимый оборотень спал, укрывшись одеялом. Я нырнула к нему, он во сне положил руку на грудь, притянул к себе, уткнулся в мои волосы и захрапел. Сюрприз на сюрпризе. Под мелодичную ночную песню провалилась в сон, наконец-то мое тело впервые за эти дни удовлетворенно молчало.
Оказывается, просыпаться от поцелуев — невероятное удовольствие. Ещё не открыв глаза, потянулась, блаженно улыбаясь. Корвин оторвался от моей груди и нежно поцеловал в губы.
— Прости что разбудил, — с невинной улыбкой пробормотал он, явно ни о чем не жалея.
Таким он мне нравится ещё больше. Сонный, растрёпанный и наглый. Внизу живота уже давно все пульсировало, видимо, я проснулась гораздо позже моего тела, поэтому, положив руки на его бёдра, потянула к себе.
Он замер от неожиданности, но второй раз предлагать не пришлось. Неотрывно смотря одурманенном от страсти взглядом, Корвин погрузился туда, где его уже давно ждали. Движения ускорялись, звуки дыхания становились все громче, не сдержавшись, прикусила его ухо, но он даже не заметил, лишь громче стало на выдохе его рычание. Когда огненная вспышка, родившаяся в месте нашего слияния, разорвалась во всем теле и унесла остатки сознания, я, как издалека, услышала его хриплый рык и почувствовала, как он лёг на меня, тяжело дыша и содрогаясь.
Наши мокрые тела тесно переплелись, он слегка сполз с меня, все ещё не выпуская из объятий и покрывая влажное лицо поцелуями.
— Ты даже не представляешь, как долго я этого хотел, как сходил с ума, — прошептал, убирая мокрую прядь с моего лица и смотря полными нежности глазами.
— Сколько?
— Очень долго, — как-то расплывчато ответил.
Это становилось интереснее, учитывая, что ещё суток не прошло с того момента, когда я ему призналась в своей слабости.
— Один день?
— С первого взгляда. Тогда, в лесу, с соломой волосах и просто в бессовестном виде.
— Ты шутишь! — обалдела от такого признания.
— Хотя, может и раньше, когда почувствовал твой невероятный аромат в землянке.
— Аромат? В землянке? Ты точно шутишь — засмеялась, а он нет. — Не шутишь?
Корвин ничего не сказал, притягивая к себе и целуя. Обалдеть! Нет, вы видели такое?
— Ты очень хорошо скрываешь свои чувства, у меня и подозрений не было.
— Я старый опытный волк, — хитро подмигнул мне, — к тому же тебе такие вещи было знать необязательно.
— А сейчас, значит, можно? — в голову начали закрадываться некоторые подозрения. — Значит, моя неожиданно вспыхнувшая страсть к тебе, когда ты первый раз меня коснулся — совсем неслучайное совпадение? И это я почувствовала тебя?
— Как сейчас скажешь? — мечтательно перевернулся он на спину. Что-то подсказало, что я права, и он пробудил меня не только своей магией, но и желанием. Вряд ли он хотел это сделать специально и даже как будто не собирался переходить границы. Учитывая, что изначально его Ханс попросил спрятать меня, и Корвин знал о нас. Хотя, что именно он знал?
— А как же Ханс? — вернула ему им же когда — то заданный вопрос.
Тот покосился на меня, что-то прикидывая в уме, и уверенно произнёс:
— Обойдётся, — с совершенно уверенным видом заявил мой оборотень.
Как можно быть таким невозможно красивым и наглым? Если ему было все понятно относительно произошедшего, то о себе такого сказать не могла. Потому что мои чувства к Корвину кричали о любви, а его ко мне — возможно, ограничивались лишь страстью.
Тёплая жидкость с моего живота давно размазалась по нам, и я решила привести своё тело и мозги в порядок.
— Я в ванную, — деловито сообщила довольному оборотню, на что он вскочил, подхватил меня и со словами «я тоже» понёс мыться.
Мыться не получилось, потому что, поставив меня в ванну, он взял какую-то склянку из многочисленных пузырёчков, намылил ее содержимое в руках и начал меня обтирать. Движения, надо сказать, совсем не невинные, учитывая, какие места в первую очередь нуждались в чистоте. Я наблюдала за его неторопливыми движениями по моему телу уже из-под прикрытых ресниц, стараясь не поцеловать невозмутимое лицо. Способность держать себя в руках у него и вправду впечатляющая.
Налив себе в ладошку немного мыла, я принялась намыливать его пресс и все, что было ниже. По реакции его тела стало видно, что намёк он понял, невозмутимость как рукой сняло. Он сел в большую ванну, посадил меня сверху сразу так, как того требовала ситуация, и я торжествующе засмеялась. А он нет. Совершенно не смешно было ему. Обняв за плечи, мягко скользила по его телу, аромат неизвестных трав добавлял остроты ощущениям, поцелуем он стёр мою довольную улыбку и более требовательно стал двигаться во мне. Альфа в лучшем его виде! О каком и мечтать не могла никогда, но который, совершенно очевидно, сходил по мне с ума.
Я же все меньше сдерживала стоны, которые сами по себе рождались где-то в глубине удовольствия, и когда последний, самый пиковый возглас вырвался из груди, Корвин чуть выше приподнял меня за бёдра, выходя, и издал свой королевский рык. «Чистота крови, помню, помню», — напомнила я себе, все ещё прижимаясь к любимому горячему телу.
— Ты потрясающая, — пробормотал мне в ухо, констатируя очевидное, а сердце затрепетало усиленно от его простых слов.
Корвин зашевелился, а я взвизгнула от неожиданности, потому что он включил душ.
— Помыться всё-таки нам
